Сущность Альфы

Чернильные сгустки, которые он в разы усиливал, напитывал и насыщал энергетикой из Резервуара Мира, слились в плотную сферу, черную, густую, с огненным ореолом, звенящую от накопленной энергетики, смертельную в своей силе, которая застыла перед ним, поддерживаемая когтистыми ментальными лапами, готовая в любой момент, спружинив, обрушиться на врага. Сфера смерти способна пробить любые щиты, даже Наруто, она может разрушить любое биополе, даже Намикадзе, она рождена для того, чтобы уничтожить сущность внутри альфы, тем самым оборвав его жизнь. Цуки Эмма или луна Преисподней* – высшее оружие любого резонатора, дарованное ему с единой целью – возвратить богам то, что они даровали уникальнейшим из своих творений.

Гаара мысленно попросил прощения у своего повязанного, обещая ему никогда не забывать того, кто разделил с ним его участь, и чью участь разделил он сам, после чего сфера дрогнула, впитывая последние, завершающие капли энергетики. Кажется, он увидел в глубине узких зрачков благодарность, никакого осуждения или злости, никакой ненависти или проклятия, только глубокое спокойствие и легкое сожаление, а после… после просто огромнейший, ничем не уступающий силе Наруто ментальный всплеск разорвал замершую тишину своей мощью. Цуки Эмма, издав протестующий, негодующий, надломленный звон, пошла трещинами, стремительно рассыпаясь на мелкие шарики, которые буквально таяли на глазах, возвращая энергетику в Резервуар Мира.

Гаара обернулся, понимая, что миг утрачен, и не понимая, какого беса в их с Наруто решение вмешался Древний, но то, что увидел альфа, заставило его застыть с широко распахнутыми глазами, а его биополе ощетиниться и выставить плотные щиты, защищая своего носителя от вихря, который затягивал в себя всю энергетику, которая была в ближайшем радиусе от темно-фиолетового костяка, внутри которого находился хрупкий человек.

Саске перепрыгивал сразу через две-три ступеньки, но лестница все никак не кончалась, и омега проклинал и это многоярусное здание, и свою медлительность, и Намикадзе, которого бесы подстегнули выпрыгнуть в окно. Альфа просто проигнорировал его, нагло и бесцеремонно. Вот так вот просто. Потому, что побоялся причинить ему боль. Но Саске-то боли не боялся, более того, он был уверен в том, что Наруто просто не может причинить ему вред, но и мотивов его бегства понять тоже не мог. Подросток не знал, что произошло в родильной палате, и почему сущность Намикадзе взяла над ним верх, но ему было на это почти наплевать, потому что омега чувствовал, что катастрофически не успевает, а он просто должен был успеть.

Учиха промчался коридором, пугая сотрудников и пациентов, но подростку сейчас было не до правил и норм, потому что его безудержно влекло к источнику огромной силы, которая будто специально застыла, чтобы он не потерял нить связи с ней. Боги, это было так странно! Ведь он, просто так, не мог связать никаких нитей с тем, что пыталось подчинить своей воле его альфу, но факт оставался фактом: он чувствовал, ощущал и знал, куда и зачем ему нужно, причем побыстрее.

Выскочив в холл, Саске даже не думал о том, куда поворачивать и сколько ещё преград миновать, тем более что никто почему-то даже не пытался его остановить, испуганно шарахаясь в стороны, чем омега и воспользовался, минуя пост дежурного службы охраны и сворачивая в полутемный коридор, дверь в конце которого вела на задний двор. Нет, оно-то понятно, почему все кидались врассыпную, и почему охранник-альфа даже не помыслил о том, чтобы остановить его, ведь омега чувствовал на лице липкую влагу, подозревая, что сейчас он использует намного больше своей силы, чем способно выдержать его тело, что чревато очень печальными последствиями, и потеря зрения – это мелочь. Да, именно мелочь ввиду того, что его инстинкты кричали об угрозе.

Кто бы мог подумать, что омега, чувствуя, что его альфа в опасности, бросит не только все свои силы, но и самого себя на то, чтобы ему помочь, ведь должно быть наоборот? Но у них с Наруто никогда и ничего не было нормально, их отношения с самого начала были иными, и именно поэтому они так долго анализировали свои чувства, наделали много ошибок и едва не отказались друг от друга. Нет, они не были разными, наоборот. Они были похожи, но не настолько, чтобы сливаться, а именно так, чтобы то, разное, что было межу ними, дополняло их, выражало их индивидуальность и притягивало друг к другу, а общее делало мир их отношений полным и ярким, даже несмотря на то, что между ними было много недосказанности.

Хотя, какие тут недосказанности? Теперь Саске все было понятно, точнее, понятным было то, почему Наруто сторонился его, зажимался, скрывался и прятался. Все очень просто: альфа оберегал своего омегу от подобных моментов, когда сила его, воистину ужасающей и великолепной одновременно сущности выходила из-под контроля. Но он теперь знал и абсолютно не боялся, потому что у него больше не было сомнений: они с Наруто не были Парой, но были рождены как две половинки одного целого, которые просто не могут существовать раздельно, друг без друга, и которых соединяли крепкие узы ответной любви.

Миг, когда он выскочил на задний двор и увидел возлюбленного, для Саске был окутан туманом, потому что все вокруг стало неважным, когда он узрел, как в руках Собаку возникает черная сфера, наполненная смертельной в своем призвании энергетикой. Он готов был раздавить аловолосого своей силой, расплющить его, вырвать сердце его сущности и пропустить её осколки сквозь свои пальцы, потому что не понимал, почему Гаара собирается убить своего повязанного. Да, внешне это был не Наруто, но Саске и не интересовала телесная оболочка, которая сейчас была покрыта безудержным огнем ментальной силы, его интересовал сам альфа, его душа, которая скрывалась в темноте каких-то коридоров и переходов, принимая как данность то, что с ним происходит, и готовясь умереть. Неужели Собаку не видел? Неужели не чувствовал? Неужели не понимал, что Наруто так легко и просто спасти? Всего-то нужно миновать это золотисто-огненное марево ментального покрова и притронуться к самому Наруто, дать ему стимул жить, показать, насколько важно его место в этом мире. Да, похоже, аловолосый не понимал.

И Саске обуяло рвение. Примерно так же он чувствовал себя тогда, когда у него открылась вторая ступень мутации, хотя тогда было больно, его разрывало на части, скручивало, выгибало, бросало в пекло, а после ввергало в самую его бездну, где бесы клеймили его тело болью. Сейчас же боли не было, только немного неприятное покалывание на коже, да слегка неспокойно струилось биополе, обволакивая его мягким темно-фиолетовым светом. Все было просто и естественно. Сущность поддерживала его порывы, тянулась к своей половинке, недовольно фыркая в те моменты, когда натыкалась на прочные, кажущиеся непробиваемыми щиты блондина, и, честно сказать, подначивала своего носителя показать этой сущности альфы, кто на самом деле способен её обуздать и подчинить. Да, он омега, но быть омегой – не означает быть слабым. Быть омегой – значит быть естественным продолжением и завершением своего альфы. Так что пусть сущность Намикадзе не кичится, потому что без него она – всего лишь часть полного и целостного.

Да, он омега. Да, он Учиха. А значит, может сделать то, что не под силу Собаку – он может замкнуть круг этой силы и свести его на нет. Саске даже и не заметил, как его биополе, резко расширившись, начало вбирать в себя энергетику альфы. Это казалось вполне естественным и правильным, хотя поток был очень мощным, буквально выводящим его собственные силы на грани возможного. А ещё мешала эта бесовская сфера! Саске хватило одного недовольного взгляда, чтобы раздражающий его сгусток энергетики начал рассыпаться и вновь превращаться в невидимые ментальные нити, но, главное, Наруто теперь смотрел только на него, уже ему бросая вызов. Вызов? Омеге хотелось рассмеяться, но не потому, что он был сильнее сущности альфы, нет, он был… может, не слабее, просто его сила была иной, рассмеяться хотелось потому, что сущность была глупа и переполнена неуместной злобой и ненавистью к своему носителю за то, что он так долго держал её взаперти, не пытаясь её понять, более того, боясь её понять и принять.

И Саске пошел навстречу своему альфе, чувствуя, как по его темно-фиолетовому биополю скользят ментальные хвосты сущности, угрожая, но так и не решаясь причинить ему вред. Единственное, что омрачало омегу, так это то, что он практически уже ничего не видел, но ему было достаточно и ментальных ощущений, которые неумолимо притягивали его к возлюбленному.

Кажется, с ним было что-то не так, потому что Саске ощущал собственную сущность не внутри себя, а вокруг себя, будто его окружало не биополе, а именно сущность, которая в своем зримом энергетическом облике походила на костяк. Вот где, спрашивается, справедливость? У Итачи – рыцарь, у Собаку – когтистые лапы и шипы, у Намикадзе – огненные хвосты, а у него – костяк… не порядок. Но его сущность нравилась омеге, она излучала тепло, насыщала его энергетикой Наруто и заменяла агрессию альфы его собственными, сильными, уверенными и целостными чувствами, так что оставалась лишь малость, такая жизненно важная малость, всего лишь пара слов, даже одно слово, и именно сейчас оно с легкостью и чувственностью, без капли сожаления, сорвалось с его губ.

– Люблю… - прошептал Саске, когда его и Наруто разделяло лишь две тонкие преграды – огненная и темно-фиолетовая. Намикадзе все ещё был в своем внутреннем мире, но омега был уверен в том, что альфа видит и слышит его, поскольку сперва его лицо стало беспокойным, похоже, он даже пытался увернуться, выскользнуть, уйти ещё глубже в пучину огня, но Саске не дал ему этого сделать, единым прикосновением к сущности альфы заставив этот злобный клубок нитей рассыпаться и вплестись в его собственное биополе. И глаза Наруто вмиг потускнели, налились бездонной синевой, окрасились в цвет неба, наполнились оттенком морских волн, блеснули сапфировыми искорками осознания, а из груди Намикадзе вырвался глубокий вздох, волны которого донесли до омеги ответ, состоящий тоже из одного слова.