Свет проклятых звёзд

— А если не отпущу?

— Задушу тебя во сне.

— Как жестоко…

Ириссэ освободилась из объятий Туркафинвэ и осмотрела последствия борьбы эльфа со шнуровкой. Всё это выглядело более чем печально, и дева заливисто рассмеялась. Отбросив в сторону то, что раньше было платьем, Ириссэ достала из сумки несколько свитков.

— Видишь, — развернула она первый, — это проект подземных коммуникаций. Здесь — отвод воды, а это самое интересное — туннели, соединяющие дворец с ещё несколькими строениями, в том числе портом. А вот это… — эльфийка положила на землю второй свиток, придавив его камушками, — лаз, по которому отсюда и отсюда можно подняться на башню, маяк и внешнюю стену дворца. Как объяснил Мелькор, это необходимо для обороны города, в случае если с моря нагрянут чудовища. Вот здесь, — Ириссэ указала пальцем на чертёж, — должен располагаться склад луков и стрел для такого случая.

— Получается, почти из любого здания в порту можно спуститься на этот склад, вооружиться, подняться на высокую площадку и оттуда стрелять? Умно…

— Да! И безумно интересно! А Тэлери, похоже, испугались…

— Пугливый народец, — хмыкнул Туркафинвэ. — Вон как от нас удрали, сверкая пятками.

Ириссэ захихикала.

— Давай ещё разок напугаем здесь кого-нибудь, — подмигнула она и, не дожидаясь ответа, принялась за дело.

Принцесса не стала рассказывать, как именно она получила эти свитки.

***

Артанис сразу показалось подозрительным, что Ириссэ приехала одна, тем более Нолофинвэ собирался вместе с дочерью и средним сыном совсем в другое место. Однако эльфийка врала столь убедительно, что Артанис стало любопытно. Позвав сестру прогуляться, дочь Арафинвэ попросила отца договориться с одним из капитанов покататься на корабле.

Когда берег остался позади, сияние Древ сменилось на золотое и белоснежный корабль засверкал волшебными искрами, эльфийки наконец начали беседу.

— Мне не нравится, что отец снова действует за спиной Феанаро, — нервничала Ириссэ. — Этот эльф взрывоопасен, его боится даже король! Зачем играть с огнём?

— Нас это всё равно не коснется, мы — женщины, — задумчиво произнесла Артанис. — Мы — предмет вожделения, воск для печати и лоно, рождающее сыновей.

— Вот именно! — дочь Нолофинвэ вынула из волос украшения и бросила в воду. Прическа распалась, густые чёрные волосы рассыпались по спине, спустились ниже ягодиц. — Я не собираюсь жить так! Я свободна делать выбор! И ты тоже не должна быть куклой! Мы, как и мужчины, имеем право делать выбор!

— Мы его и делаем, — пожала плечами Артанис, — каждый день.

— Нет, выбор делают за нас.

Ириссэ обняла сестру за плечи, провела пальцами по щеке.

— Если я не захочу быть с мужчиной, меня никто не заставит. Если я захочу сама быть мужем, я буду.

— С ума сошла? — отстранилась Артанис.

— Вовсе нет. Это мой выбор. Я не хочу быть матерью кучи детей, орущих по любому поводу, которые, когда вырастут, возненавидят друг друга, как братья Тьелко.

— В чём-то ты права…

— Я во всём права, сестра. И мы должны быть заодно.

Ириссэ снова обняла Артанис, на этот раз за талию.

— Ты со служанками играешь во взрослые игры под одеялом? — кокетливо спросила дочь Нолофинвэ. — Я — лучший игрок.

— Быть заодно, — Артанис снова отступила, — не означает близость тел. Давай на этом и закончим. Но твоё предложение действовать сообща и делиться секретами я принимаю. Мне нравится твоя позиция.

— И первое, что мы должны сделать — получить чертежи будущих сооружений, — хитро улыбнулась Ириссэ. — Мы должны знать всё, что знают мужчины, и даже больше.

Артанис задумалась. Возможно, близкая дружба с двоюродной сестрой принесёт пользу, возможно, нет. Однако узнать больше, чем ей позволял отец, желание было, а теперь, с появлением сообщницы, это стало проще. В конце концов, Мелькор обещал давать ответы на вопросы, а если попросить вдвоём, будет больше вероятность его согласия.

Лишь бы любопытство не обернулось проблемами.

Свадьба в Лебяжьей Гавани

Амариэ была прекрасна. Тэлерийские мастера-ювелиры, создававшие украшения для семьи короля Ольвэ, подготовили невесте жемчужную сеточку в волосы, использовав драгоценные бусины самых редких оттенков, чтобы они не сливались с золотом волос эльфийки, но гармонировали с ним. Лёгкое многослойное платье напоминало пышные плавники рыбок, вздувалось и танцевало на ласковом ветру.

Но Финдарато выпил слишком много вина разных сортов, чтобы оценить прелесть невесты. Где-то в глубине души ему было стыдно за злоупотребление гостеприимством родича, однако принц Айриольвэ и сам был рад повеселиться и позволить себе лишнего. Так зачем отказываться от удовольствия?

Гулянье началось во дворце задолго до торжества и постепенно переместилось к морю, где внезапно выяснилось, что лебедей нельзя кормить смоченным в вине лакомством, потому что это вызывает недовольство Майэ Уинэн. Решив, что так даже лучше, ведь больше вкусного достанется самим эльфам, посмеявшись над пьяными птицами, принцы и их собутыльники вернулись в зал.

Из последних сил державшись на ногах, не качаясь, горе-жених обнял отца и мать, неестественно улыбнулся и, роняя слёзы и хлюпая носом, принялся обещать вечно любить жену, как было положено в такой торжественный момент.

Артанис не знала, смеяться ей или тоже плакать, но так как старший сын короля Ольвэ, с которым Финдарато и напился, тоже был не в состоянии стоять твёрдо, да и многие Тэлери из родни альквалондского правителя не отставали в опустошении погребов, поведение жениха не выглядело катастрофой на общем фоне. Гораздо неприятнее для дочери Арафинвэ было наблюдать, что Амариэ не разделяет веселье Финдарато. Почему она не пьяна? Строит из себя идеал? Думает выглядеть ваньярским совершенством на фоне вечно создающих проблемы Нолдор?

Молодожёны поцеловались. Амариэ попыталась ласково погладить мужа по волосам и мокрой щеке, но Финдарато отмахнулся, чмокнул родителей, пожал руку отцу и, обняв принца Айриольвэ, потащил его прочь из зала.

Заиграла музыка. Решив вовсе не смотреть в сторону Амариэ, Артанис прислушалась к разговорам, заранее думая, сколько и каких драгоценностей придётся отдать помощницам за собранные в Альквалондэ сплетни.

— Несёт меня течение, — запели менестрели, играя на арфах-ракушках, — сквозь запахи весенние,

И лодку долго кружит на мели.

Сплетают стебли лилии,

Сплошною пёстрой линией,

Всё дальше, дальше, дальше, отделяют от земли.

«Почему Тэлери так любят петь одно и то же на каждом празднике? — подумала принцесса, наблюдая, как приглашённые на пир гости собираются в зале. — Наверное, эти несколько песен нравятся Улмо, Уинэн и Оссэ. Иначе в чём смысл?»

— А мимо гуси-лебеди, любовь мою несут,

Пора прибиться к берегу, да волны не дают.

Внимательный взгляд Артанис скользнул по гостям. Веселятся, поздравляют одинокую Амариэ, которая безуспешно пытается изображать совершенство, общаясь с чопорной свекровью. Кто же из них лучше играет в идеальную женщину? Отвратительно!