Свет проклятых звёзд

Время, как змей, вьётся вокруг себя.

В Книге Смертей будет глава твоя!

Аклариквет увернулся от одного удара, второго, третьего, не нападая сам. Менестрель следил за реакцией публики на постановочный танец-бой, опасаясь, что Фирьяр не оценят красоту, заскучают и не проникнутся, однако подавляющее большинство людей смотрели с искренним восхищением, хлопали, поддерживали криками и овациями, желали Морготу сдохнуть. Хорошо. Можно продолжать.

— Дух оставит плоть, и прощенья нет!

Я хочу сберечь заповедный свет!

Я Хранитель Свеч

На границе Тьмы!

Свет ковал мой меч

Для своей войны.

Танец закружил участников поединка быстрее, бело-синее сияние и чёрный силуэт менялись местами, светящийся меч то и дело блокировал удар чудовищного молота.

— Ко мне не слетятся вороны

Душу мою клевать! — игравший верховного нолдорана актёр, несмотря на необходимость петь во время сложного номера, совсем не сбивался, что очень радовало королевского менестреля, отвечавшего за всё происходившее действо. — Их путь — на четыре стороны,

Силы врага призвать.

Время потерь

Льётся, печаль храня.

В Книге Смертей

Будет глава твоя!

Неожиданно высоко пропели трубы, барабаны прозвучали громовым раскатом, и Истинный Король пропустил удар молотом.

Картинно отлетев назад, «Нолофинвэ» упал, «Моргот» подошёл вплотную и занёс ногу, чтобы наступить на горло врагу, но Истинный Король вдруг вывернулся, вскочил, сделав сальто, и вонзил клинок так, чтобы казалось, будто проткнул грудь противника.

— Меченый Злом! — запел победитель, наблюдая, как поверженный «Моргот» медленно падает. — Мёртвым огнём

Лоб твой горит, ты не скроешь клейма.

Меченый Злом!

В сердце пустом

Спрятался страх, тени сводят с ума.

Тучи крестом,

Ветер как стон,

Сила моя не растрачена мной.

Шёпот, как гром,

Меченый Злом!

Слышишь меня? Я иду за тобой!

Враг распластался на сцене.

— Победа! — закричали со всех сторон, к Истинному Королю подбежала королева с бойцом в венце, синее воинство, а потом приполз на коленях виноватый «Маэдрос», которому, конечно, позволили встать и даже обняли.

«Линдиэль» и её принц поцеловались.

Толпа радостно закричала, запрыгала, музыканты продолжили играть, чтобы теперь танцевали уже зрители. Разумеется, без оружия, даже бутафорского.

Это была победа.

Примечание к части Песни:

Гр. "Кино" "Белые дни"

"Врагам навеки преподам урок" из мюзикла "Голубая камея"

"Долгие годы" из мюзикла "Роза Вампира"

"Меченый злом" гр. "Ария"

Тук!

Тук-тук-туки-тук! Туки-туки-туки-тук! Тук-тук-тук-тук! Тук! Тук-тук! Тук!

Погода снова испортилась. Дождь стучал по лужам, по ненадёжным укрытиям, по камням и брёвнам так же часто и ритмично, как ловкие пальцы вечно молчаливого мужчины. Дикарь был неразговорчив, потому что у него совсем не получалось нормально произносить даже самые простые звуки — то, что выплёвывалось изо рта, больше напоминало мычание или бульканье, чем человеческую речь, поэтому когда случайно зачатый от встреченной в лесу женщины сын вырос и стал красиво петь, отец гордился и радовался. Увы, парень прожил совсем мало, умер, едва встретив прекрасный народ, способный многому научить.

Тук. Тук-тук.

С тех пор мужчина, которого за привычку стучать пальцами по всему, попадавшемуся под руку, эльфы назвали Рамбилвэ — Барабанщик, совсем перестал пытаться говорить, но других мысленно осуждал за нежелание идти за Номом.

Тук!

Ном! Это же… это… что-то хорошее и важное! Да, сам Рамбилвэ не смог бы перенять искусство, да и поленился бы учиться писать слова, раз говорить не получается, но другие-то чего?

Туки-туки-тук, туки-туки-тук.

Когда часть племени ушла за Номом, оставшиеся вычеркнули собратьев из памяти, потому что за упоминание беорингов можно было здорово схлопотать от жён и мужей Хранителей Огня, но потом стало ясно — прежнюю жизнь не вернуть, надо что-то менять, и сын вождя повёл почти всю молодёжь куда-то «туда». С молодёжью зачем-то пошёл и «Барабанщик» Рамбилвэ, и с тех пор постоянно о чём-то сожалел.

Тук… тук… тук…

Сначала — о сложностях с переносом и сохранением огня. Хранители, какие бы отвратительные ни были по натуре, справлялись с этой задачей прекрасно! А у обычных людей пламя почему-то вечно гасло в самый неподходящий момент, приходилось потеть, высекать искры, а хворост почему-то не желал даже тлеть… Видимо, надо быть избранными чем-то или кем-то, чтобы пламя слушалось.

Тук-тук-туки-тук!

Потом появились сожаления, что не научились у Нома хорошо одеваться и обуваться, потому что в долгом пути всё почему-то быстро изнашивается. Кто бы мог подумать?

Дальше стало грустно без любимой полянки и речки. Раньше бывало скучно изо дня в день видеть одно и то же. Сын умел радоваться изменениям размера и цвета листвы, снегу, грибочкам и ягодкам, зорькам или ночи, петь на разные лады обо всём таком, но молчаливому Рамбилвэ это было непонятно. Да, иногда весной берег мог обвалиться, а летом — обмелеть река, но это всё равно оставался тот же самый берег и та же самая река. Надоело! А теперь взгрустнулось. Может быть, потому что погода снова испортилась?

Тук… Туки-тук…

Создавалось ощущение, будто лета в этом году вовсе не было: после зимы вернулась осень и не желала уходить в положенный срок. Однако это не было самым досадным. Время шло, и Рамбилвэ всё сильнее сожалел, что не научился записывать свои мысли, ведь таким образом можно было сохранить в памяти то дорогое, что неумолимо стиралось.

Тук-тук-тук… туки-тук.

В долгом пути многие умерли. В основном это случалось из-за негодной еды и холода, хотя бывали и нападения зверей, и другие разные неприятности. Самым ужасным для ушедших от Хранителей Огня была смерть предводителя от укуса змеи. Молодой вождь погиб, не оставив взрослых сыновей, и тут же начались споры, кто дальше поведёт народ и куда.

Тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук! Тук! Тук! Тук! Тук-тук! Тук-тук-тук! Тук!

Хорошо, что в итоге удалось избежать серьёзных ссор, потому что тропа впереди была только одна, а значит, спорить не о чем. Удачно попавшаяся в лесу дорога оказалась объезженной, и очень быстро попались встречные телеги с низкорослыми бородатыми толстяками, которые отнеслись к дикарям с опаской, поэтому не остановились и даже поехали быстрее, что-то крича друг другу.

Вот знать бы их язык…

Тук-тук-тук! Туки!