Свет проклятых звёзд

Обняв своих отцов!

Пленник уткнулся в солому, заскулил.

— Тебе нужна помощь и защита, — сказал Аклариквет, ненавидя то ли себя, то ли Моргота, то ли себя в образе Моргота, то ли вообще всех. — Мы отпустим тебя и дадим охрану. Пусть добрые воины защищают тебя. От твоего отца.

Орк вскочил, упал на колени перед менестрелем и начал целовать его сапоги. Безумный взгляд был абсолютно пустым, речь стала совсем невнятной.

Стражники снова переглянулись.

— Где охрана для несчастного? — спросил певец. — Пусть проводят домой.

Пленника подняли на ноги, и тот совершенно покорно пошёл, глупо улыбаясь и напевая что-то про отца.

Выйдя из камеры следом, Аклариквет закрыл глаза и бессильно прислонился к холодной стене.

«Хорошо, что мои родители никогда не узнают, во что я превратился», — подумалось певцу, отчаяние обожгло глаза.

— Я — менестрель верховного нолдорана, — прошептал певец, — и неважно, что это означает. Неважно. Неважно!

Примечание к части Песня из мюзикла "Моцарт" "Письмо отца".

Нельзя отдавать лучшее войско

На плохо отёсанный деревянный стол, заставленный небрежно сделанными глиняными чашами со сколами по краям, обрушился массивный, покрытый шрамами кулак.

— Я сказал — мой выигрыш!

Орки, люди и полуорки, собравшиеся в одном кабаке, поначалу попытались просто выпить и поиграть в кости, но довольно быстро получилось, как обычно.

— Нет мой! — заорал на орка полуорк, сгребая фишки из костей какого-то ценного древнего существа, хотя больше было похоже, что это останки вполне современной собаки.

Двое очень пьяных игроков попытались присоединиться к начинавшейся потасовке, но, вставая с лавки, перевернули стол. Фишки перемешались и рассыпались, понять, где чьи, стало невозможно. Выпивка разлилась. На мгновение повисла тишина, а потом послышались дикие вопли, грохот, лязг и удары.

Хозяин кабака лениво взглянул на привычное зрелище, на всякий случай спрятался в погреб, зная, что охрана быстро разберётся с особо буйными гостями.

Крики и правда продолжались недолго, сменившись руганью и возмущённым нежеланием уходить на улицу. В конце концов драка переместилась к дороге, ведущей в сторону угольной шахты, а в кабаке снова мирно зазвучали голоса уставших трудяг и их погонял.

Хозяин выбрался из погреба, налил охране настойки, чтобы ребята смогли повеселиться этой ночью с девочками.

— Мы — алкарим, — повысил голос один из посетителей, и охрана снова напряглась. — Нечего тут в орков тыкать! Мы все один народ. Братья, ясно?

— Да пошёл ты! — отмахнулся человек, полусонно оперевшись щекой на руку. — Достали. Алкарим, алкарим! А ты знаешь, что ни одного командира-человека в армии не будет? Я не про Восточный Фронт. Я про наш, южный. Ты знаешь, что даже полуорков не будет? Только ваше племя!

— И чё? — отозвался из-под стола только что храпевший орк.

— Сколько можно об одном языки чесать? — вздохнул хозяин кабака — тоже орк по происхождению. — Когда ещё эта война будет? Может, и не будет, а у вас зады уже трясутся, да дырки сжимаются.

Около стойки возник человек, похожий на вернувшегося с востока бойца. Домой, видать, отпустили.

— Чё за война-то? — спросил он орка. Судя по речи, точно с фронта Фанкиля.

— Да тычок дрочёный её долбил! — отмахнулся хозяин кабака, взял за выпивку оплату в виде коробочки соли и налил большой кубок крепкого пойла, обжигавшего язык. — Огненные, тип, кого-то из домов прям на фронт тащут, но у нас пока тихо.

— Тычок дрочёный, — зло бросил человек, осматриваясь.

Голубые глаза смотрели внимательно, орк почувствовал неприязнь — что этому типу тут надо?

— Слышь, приятель, — продолжил чужак, — пока я, значит, там червей всяких давил, моё семейство куда-т свалило, тычок их знает, куда. В армию я возвращаться не хочу — надолбился на всю оставшуюся жизнь. Тихо, гришь, тут? Я слышал, шахта рядом. Где? Поеду на работку туда. Смотрители ж всегда нужны.

«Вот почему он мне не нравится! — несколько иными словами догадался хозяин кабака. — Тюремщик долбанный!»

— Вон, — показал он человеку троих в хлам пьяных мужиков, — эти оттуда. Завтра как раз едут обратно.

— За мной должок, — поблагодарил чужак и пересел ближе к трудягам с шахты, которые этого даже не заметили.

***

Быстро поняв, что говорить с перепившимися орками сейчас не выйдет, разведчик из отряда Мараха, которому, в отличие от эльфов, особенно валинорских, не составило труда затеряться среди местного населения Дор-Даэделот, вышел на улицу справить малую нужду, желательно прямо на дорогу, чтобы не вызывать подозрений.

Пока всё шло гладко: да, светловолосый голубоглазый человек в этих краях был редкостью, однако на востоке такие люди встречались относительно часто, поэтому подозрений внешность не вызывала. Поселившись вместе с лишившимся рассудка орком, который теперь искренне считал чужаков своей личной охраной, разведчики верховного нолдорана убедили соседей торговца в том, что прибыли временно на побывку и скоро вновь отправятся к Фанкилю.

Конечно, не обошлось без подкупа — воины Мараха делились выпивкой и помогали с охотой на странных свиноподобных существ, зато орки за это совсем не замечали ничего странного в каких-то неизвестно откуда взявшихся жильцах и на вопросы проезжавших мимо собратьев отвечали: «Эти ребята были тут всегда».

Начав отливать, мыча под нос нечто невнятное, разведчик вслушивался и всматривался, однако ничего необычного снова не происходило. Закончив дело и собравшись идти обратно в кабак, мужчина вдруг услышал громкий шёпот, переходивший в крик:

— Да я сам видел! На той стороне гор есть такие же, как мы! Там не только эльфы, ясно тебе?!

Разведчик напрягся, сделал вид, что решил передёрнуть, насмотревшись на орчих в кабаке.

Что этому типу известно? Он настучит кому-нибудь?

— И чё? — с трудом спросил пьяный мужчина с сединой и лысиной.

— Свалим — заживём нормально! Как люди!

— И чё?

— Там нет орков!

— И чё?!

Разведчик понял, что его даже не заметили, вернулся в кабак. Похоже, дела в землях Моргота обстоят интереснее, чем казалось поначалу.

— И чё?! — донеслось истошное с улицы, и пьяные гости кабака сразу погрустнели, притихли, начали хлебать. — И чё?!

— Да ничё, — процедил соплеменник Мараха, думая, как лучше поступить, когда приедет на шахту. Может быть, оттуда тоже многие хотят свалить?