Свет среди хаоса

Её глаз заметался по округе. Вот черт…

— Не при помощи тебя ли? — она резко нагнулась, смотря ему прямо в глаза.

— Нет. — Он уже нервничал. — Я хочу перейти на сторону сильнейшего, потому что понимаю, что он не выигра…

Эфем схватила отца за подбородок и за него приподняла его голову. Голос ее стал злым и шипучим, как у змеи.

— А может, ты еще и боишься меня? А? Признай! — Казалось, от фанатизма в ее глазах сейчас вспыхнут искры. — Признай, что ты еще боишься меня!

Авадон склонил голову, собираясь с яростью.

— Да. Я тебя еще и боюсь. Боюсь, что когда ты выиграешь, убьешь и меня. Но ты же сдержишь слово?

***

Теперь встал и Люцифер.

— Да сам себя бы побрал Аваддон! Что она так медлит?! ОН вообще собирается подавать знак? — Он осекся.

— Что?

— Черт… он что, предал меня?

***

— Вставай! — велела Эфем, хохоча от удовольствия.

Так вот ему. Пусть, пусть боится меня, боится…

Аваддон встал и непринужденно зачесал затылок. Она не заметила, как он странно скрестил пальцы.

***

— Нет! Вот он подал знак!

Элеонора сжала плечо Бастет. От возбуждения слишком сильно, и у хакима позже появится на этом месте маленький синячок.

Мир закружился, и Баст оказалась сзади Эфемаат.

Та даже не заметила.

Всего один точный удар…

И когда воздух рассек меч, она резко крутанула и перехватила его рукой, отбросив меч в сторону.

— Так и знала, что тут что-то не так! Ну, сдохни!

Она ударила Бастет в живот, повалив ее на пол, и сжала кулак.

Ничего не произошло.

Она сжала сильнее, и казалось, кости сейчас вылезут из кожи, но результат тот же.

Тем временем хаким радости дотянулась до меча и ударила в ногу.

— Боюсь, этот твой метод не подействует.

Кровь хлынула на пол, и хаким хаоса пала на пол.

Баст села на нее и размахнулась со всей силы…

В этот момент в нее влился сильный поток энергии, и она одним усилием бросила врага к потолку.

А остальные мигом очутились в комнате по соседству.

— Что…

— На всякий случай, вдруг не справится, — ответил Люцифер, — чаю хотите? — он щелкнул пальцами им материализовал его из воздуха. Кстати, Элеонора, прекрати так смотреть на меня. Сет, ты должен мне технологию киртхаров, на, — он передал ему тетрадь, — пиши там все давай.

— Технологию киртхаров?! — визгнул Антонио.

Сатана вздрогнул.

— А ты что разорался? И на кой-черт ты нам нужен, таскаешься повсюду?

— Он поможет, — железно отсекла Элеонора.

— Как же вы, братишки и сестренки, задолбали за этих букашек подыхать. — Он сел в кресло и напрягся. — Что-то с Эфем не так…

— Что?

— Она получает откуда-то энергию, которая увеличивает ее силу… но откуда? — он развернулся. — Кажется, от базы…

— Я тоже чувствую, — ответила Элеонора, — я проверю.

Она переместилась туда, захватив с собой Антонио, за безопасность которого боялась. А у того от неожиданности дух перехватил:

— Это еще что?! Могла бы и предупредить!

— Я, наконец, поняла, что это. — Проигнорировав его замечание, она вновь переместилась с ним, на этот раз уже к пещере.

— А сюда зачем?

— Силу Эфемаат поддерживает генератор с душами рейнов. Для его разрушения нужна сильная бомба с такой же силой.

— А здесь были души людей… но здесь все разрушено.

— Пещера. Но не души рейнов. Души уничтожить нельзя. Даже если их хранилище — река — исчезла, на них клеймо, из-за которого они не могут попасть в мир мертвых. Они где-то здесь…

Медленно пройдя пару метров туда-сюда, она остановилась и приложила руку к земле. Из расщелины между камнями стали вытягиваться души, которые она поместила во флакон, вытащенный из недр платья, и передала землянину.

— А мне с ними что делать? Да и на бомбу не похоже…

— Проникни в штаб Эфем, прикрепи его к генератору и беги. Остальное сделаю я сама.

— Э, а почему ты не сделаешь это сама?

— Мою ауру заметят сразу. Главное — не дай им тебя заметить.

— Постой, а почему Эфемаат поддерживает генератор из душ светлых существ?

Она вздохнула, закатив глаза.

— Ты всегда такой почемучка? — И улыбнулась. — Потому что она, и мир вокруг нее, создан из одной лишь тьмы, где светлое исчезает. Особенно в ее душе. Это и ее разрушает.

— Но я никак не пойму, если она хаким тьмы и хаоса, то как свет помогает ей жить?

— Потому что Свет должен быть везде, как и Тьма, это закон Вселенной. В нарушении его начинается разруха. Даже хаос разрушается: разрушается все. Даже среди Хаоса должен быть Свет.

— Тогда и будет идеальный хаос, — усмехнулся Антонио. — Ну ладно. А меня туда ты переместишь?

— Тоже нет. Они почувствуют этот импульс энергии внутри здания. Проберешься сам. Не беспокойся: бомба взорвется не сразу, у тебя будет время убежать самому или меня позвать, я тебя мгновенно перемещу в безопасное место. — Она переместила его в район со штабом, а сама исчезла.

— Черт! — парень нервно ударил себя по коленям. Постояв еще две минуты, он пересилил себя и зашагал к базе, содрогаясь от каждого дуновения ветра, который был единственным присутствующим на улице, кроме Антонио.

Когда он прошел мимо разбитого фонаря, он сквозь застекленную широкую дверь увидел на полу детского магазина трупы. Под вывеской над двери магазина, изображающего счастливого ребенка, это сильнее ужасало. Антонио подумал, что глаза ребенка, погибшего прямо у входа магазина, обращенные к нему словно с мольбой «Спаси», он уже никогда не сможет забыть. Он будет приходить к нему, вот так вот, со своим голубеньким рюкзачком с мишкой за спиной, и смотреть… молча смотреть… как Эмилия.

Парень содрогнулся и побежал дальше, стараясь не заглянуть по пути в здания по сторонам улиц даже мельком.

Но ему все равно попадались трупы на улице.

И старики, и женщины, и мужчины, и… дети. Но он не смотрел на них, отворачивал взгляд.

Землянин остановился, восстанавливая дыхание. Он не бежал быстро, но дыхание сбивалось, особенно из-за наваливающих на глаза слез. Ему не хотелось бежать дальше.

«Так не может продолжаться».

Он открыл глаза и оглянулся.