Светлое будущее

Шумный вздох, и только собралась ответить, как вмиг отозвался, перебивая меня, Мирон:

— Да что-что? — гыгыкнул. — Похитил я ее. Моя теперь Мальвина — а ты вон… о пузожителе лучше думай.

— В смысле? — ошарашено округлила очи. — Похитил… — несмело добавила, повторила та.

Нервно рассмеялась я:

— Да шутит он. А то еще, небось, подумаешь, что правда… и мне этот макияж он сотворил. Нет, Жень… просто… — прокашлялась я. Молчит подруга — внимательно выжидает.

Не охота врать. Ей Богу… не знаю почему, после всех этих ее откровений, рдения… попыток отыскать меня — не охота.

Осмеливаюсь, обрушиваю взгляд ей в глаза:

— Обстоятельства так сложились. Жизнь перевернулась моя — а Мирон… он меня спас.

— Это из-за Рожи, да? — торопливо.

Чиркнула непростительной правдой Женька, отчего я даже вздрогнула невольно.

Лихорадочно заплясал мой взор:

— Нет… не он. Не из-за него, — качаю головой. — И без того… нашлись благодетели, — нагло вру, сгорая, давясь безысходностью.

Удивленно вздернула та бровями, но смолчала. Не стала больше язвить раны.

Лишь нервно сглотнула… она, я.

— Так это, — торопливо ожила Жарова, пытаясь смыть неловкость. — Что там диплом? Когда у вас защита?

— А… — протянула я растерянно. Взор около. — Пятнадцатого-двадцатого, где-то в этих числах сулили, если не ошибаюсь.

— Так это уже скоро, — гаркнула удивленно. — И ты не знаешь когда точно?

Скривилась, спрятав взгляд. Не говорить же ей… что все пять лет я так красиво за этот небольшой срок… спустила в толчок.

— Пиздец, — внезапно подытожил Мирон, догадавшись о всей ситуации. Шумный, горький вздох, стянув эмоции с лица. Молчу, виновато еще усерднее пряча очи. — А не могла раньше сказать, да? — продолжил Мирашев, не сбавляя раздражения и злости.

Смолчала.

— Понятно, — подытожил. — Ладно, — вздохнул. — Трещите тут дальше, а я пошел спать. Разбудишь потом… как закончите.

— Нет, блин, — язвлю, воодушевленная его переменой настроения. Поддаюсь на улыбку. — Тут забуду, а сама — свалю.

— Да ты можешь, — гыгыкнул. — А с этим твоим — завтра разберемся. Несколько дней в запасе все же есть? Да? — Не дожидаясь ответа: — Спасибо, что хоть не за час до защиты уведомила…

Пристыжено рассмеялась я, спрятав взор.

Еще миг — и уставилась на него, застывшего почему-то в ожидании:

— Что? — ржу, совсем уже краснея от стыда. — Вали, Буратино. Мальвине надо посплетничать.

Цыкнул вдруг, закачав в негодовании головой:

— И нафиг я с тобой связался на свою голову?.. Никакой ответственности.

Разворот — и пошагал.

— А то ты пример для подражания! — рычу сквозь смех в ответ.

— А я — идеал! — слышу из комнаты, вперемешку с гоготом. — Самый что не есть — очуетительный!

* * *

И вот оно — чудо «животворящее» денежных средств и связей. Мне не пришлось ни работу дописывать, ни даже за кафедру вставать. Просто «клац» — и проснулась дипломированным переводчиком, защитившим работу на «пять».

Еще бы такое свершить относительно Рожи… и его отсидки за решеткой — и всё: навеки бы я стала добровольным должником сего странного, непредсказуемого… и, как бы он не отнекивался… но благородного, существа — Мирашева.

Глава 32. Непутевые

Не отступился Мирон и от обещания помочь Федьке: если не вытащить окончательно, то хотя бы разузнать, что к чему и подмазать, где надо, дабы облегчить его участь, если что.

Однако не все так просто. Я не спешила вываливать на Мирашева свои догадки… в свете прочих обстоятельств, связанных со мной… и с ним непосредственно, а потому… несчастному приходилось действовать вслепую. Хотя слова Федора, что его «подставили», я всё же передала.

Обещал осторожничать.

И да, мне не показалось, Рожу действительно очень толково обложили и обрезали все концы, любую связь… Чего только стоил его адвокат! Сами мы позвонили (а вернее, Мирон) — даже говорить не стал: сразу трубку бросил, едва услышал о ком речь… А когда уже через кое-каких важных знакомых, то столько воды в уши залил… что едва не захлебнулись.

Решено. Не мною — Мирашевым: где надо, поднажать и взять всё в свои руки. Так что, если верить обещаниям людей Миры, то на днях все материалы передадут «нашему человечку», нормальному, толковому адвокату, — и уже следующее заседание будет проходить под нашими прапорами. И туда смогу попасть — даже я.

В СИЗО пока так и не пустили, зато через знакомых Мирона узнали, что да как там Федька. Около месяца назад довольно-таки «яркая» потасовка случилась: сильно избили, хотя и он там — немало положил. А также ходил слух, будто хотели подрезать (заточку нашли у одного из нападавших, али пострадавших… так как нехило те отгребли в ответ, и некоторые даже попали в больничку). В общем, не удалось свершить затеянное, но помять бока — прилично помяли, что вот только недавно более-менее отошел.

Шьют же — участие в обороте (изготовление и сбыт) наркотиков. Как выразился Мирашев, «по стандарту». И светит моему Рогожину уже — довольно-таки приличный срок (228-1^[26])… в общем, даже больше, чем до этого было.

* * *

Но… проблемы проблемами, а досуг и попытки «лечить мою кукушку природой» (цитата моего дерзкого философа) Мирашев не отпускал. А потому очередной созвон с уже «нашим» адвокатом, свои дела кое-как порешал (как и прежде, дистанционно) — и рванули. Сначала рынок — купить уже готовый замоченный шашлык, прочих продуктов, салатов, выпивки (как сока, так и чего покрепче); также мангал, шампура, угли, жидкость для розжига — и за город: на такси на турбазу. Сосновый бор, река, уютная беседка — и нас, четверо: Женька моя, Жарова, ее Леша, да я с Мирой. Этих двух сам Мирашев в последний момент и предложил взять — как некая профилактика моего «старческого застоя» (на себя, что ли, намекая), да и заодно отпраздновать фееричное окончание университета с теми, с кем столько лет бок о бок шла по извилистому пути гуманитария к бесполезному диплому Магистра.

* * *

И пока мясо успешно догорало на временами вспыльчивых углях, эти забились в своем углу, а я с Мироном — в своем. Нагло уселась ему на колени по-ковбойски и обняла за пояс, прижалась к груди.

— Спасибо тебе за всё, — тихо, несмело шепнула я — и поцеловала в губы.

Гыгыкнул. Взгляд в глаза:

— Ба… дождался. Не прошло и полгода.

— Ну че ты такая з*дница? — обижено морщу лоб, заливаясь доброй улыбкой.

Рассмеялся:

— А че? Я че-то не так сказал?

— А то ты не знаешь… как я тебе за все…

— Не знаю, — нагло паясничая, закачал головой. Ржет: — В ногах не ползаешь, тапочки не носишь, жрать — так так… ничего сверхъестественного.

Хохочу:

— Ну, во-первых я не шеф-повар тебе и не собака. А относительно ползать в ногах — ты серьезно? — гримасничаю. — Ты этого хочешь?

— Ой, как хочу! — язвит, замигав бровями. — Давно мечтаю о живом коврике, который будет за мной бегать следом! — гогочет.