Свиданка

— Готова к потопу? — выдыхаю я ей в ухо, протягивая руку к консоли с кнопками.

Быстрые потоки пузырьков из гидромассажа струей направились прямо к её киске, щекоча и лаская все её сладкие местечки.

— О, Боже! О, да, — задыхается она, вцепившись за боковины ванны.

Струи воды толкают её назад, но я крепко держу её, упираясь грудью к спине, членом к попке. Я нахожу языком её ушко, когда она откидывает голову назад, ловя волны удовольствия.

Она стонет так, словно вот-вот потеряет контроль над собой, изо всех сил пытаясь перевести дыхание.

— Я хочу дать тебе еще больше, — рычу я, увеличивая скорость на циферблате, от чего струи потекли шире и её стоны стали еще более громкими и безумными. — Я хочу дать тебе больше, чем у тебя когда-то было. Я хочу, чтобы ты кричала. Чтобы потеряла контроль над своими действиями. Такое тело, как твое, заслуживает этого.

Несмотря на её железную хватку за края, её тело толкается, двигается, качается между миллионами мягких, танцующих пузырьков и моим твердым, неподвижным телом. Я втискиваюсь в неё немного больше, подталкивая её к струям, когда они фонтанируют по всему её телу, лаская все красивые мышцы, которые дразнили меня весь этот гребаный вечер.

— Не сдерживайся, — шепчу я ей на ухо, — мы только начали.

Я нажимаю на кнопку с холодной водой, тем самым превращая тёплые струи в достаточно прохладные, вызывая дрожь по всему её позвоночнику. Её стоны становятся всё громче и, когда я дотрагиваюсь своими пальцами до её складочек, она будто бы перестает дышать. Я ещё слегка раздвигаю ей ноги и подставляю вновь под прохладную струю, охлаждая её жар. Она начинает кричать, наполняемая волнами оргазма.

Я обнимаю её, наслаждаясь тем, как её тело изгибается от восторга.

— Черт, — это первое слово, которое она попыталась выговорить, понемногу приходя в себя. — О, Боже!

Я отключаю струю и немного ослабляю хватку, поскольку её тело стало расслабленным и мягким. Она наклоняется вперед, опуская свое лицо в ладони и пытаясь успокоить своё дыхание. Я отодвигаюсь от неё к другому концу ванны, не сводя глаз с её спины.

Сжимая свой каменный член в руке, я начинаю мягко массировать его, смотря на девушку с голодной похотью. Она оборачивается и прислоняется к краю ванны, откинув голову назад, к небу. Испугавшись этого вида, она вдруг рассмеялась и поправила свои волосы.

— Ты потрясающий, — выдохнула она с улыбкой на лице, будто только что выиграла лотерею. — У меня никогда… ничего подобного не было.

— А я никогда не трахал такое тело как у тебя.

— Формально, ты ещё не трахнул меня.

— Это не формальность, это неизбежность.

Она улыбается, вновь запрокидывая голову, будто ещё продолжает испытывать наслаждение.

— Уверена, у тебя было много красивых женщин. Кинозвезд, моделей… Я имею в виду, что у тебя хороший выбор.

— Возможно, — киваю я. — Но я склонен принимать плохие решения — и худшие из них обычно связаны с женщинами.

— Включая и меня? — улыбнулась она, обнажив зубки.

— Это всё равно может произойти в любом случае.

Она проводит рукой по воде и смеется.

— Разве ты не спал с той актрисой? Которая была признана самой красивой женщиной на планете?

Я качаю головой, задержав на ней взгляд.

— Давай я тебе кое-что расскажу о женщинах Голливуда, — говорю я, немного понизив голос, — о том, что я узнал, трахая кинозвезд и моделей. О девушках, которые так сексуально выглядят на экранах. В журналах. В реальной же жизни у них нет ничего такого, что есть у тебя.

— Да ладно… ты думаешь, я на это куплюсь? — закачала головой она.

— Я серьезно. Как только ты примешь тот факт, что ни у кого из них нет настоящей задницы, и что половина из них продала свои души пластическому хирургу, а другая половина тратит три часа в день на макияж, независимо от того, снимается ли она в фильме или нет, ты начнешь понимать, что у них нет ничего, кроме огромной неуверенности.

— А я уверена, что не все такие.

— Даже в тех, которые не такие, все равно чего-то не хватает. Когда ты зарабатываешь, осознаешь, что столкнешься с тем, что в зависимости от того как ты будешь выглядеть, зависит твоя дальнейшая работа и отношения. Поэтому остается мало места для тайн, а без таинственности — считай, ничего нет.

Она склоняет голову, глядя на меня сквозь пряди светлых мокрых волос, которые обрамляют её лицо.

— Ну, вот смотри, — говорю я, — прямо сейчас ты прячешься за своими волосами и смотришь на меня так, будто наполовину напугана и наполовину ждёшь. Это так сексуально.

— Я не… я просто… — заикается она, краснея.

— И это тоже сексуально, — рассмеялся я.

Она захихикала и прикрыла лицо руками.

— Что я делаю? — кричит она сквозь смех.

— Что бы это ни было — продолжай.

Она убирает руки от лица, и её глаза приобретают новый блеск. Оглядывает меня сверху вниз.

— Ты… держишь свой член?

— Ты осуждаешь меня? — проговариваю я.

— Нет, — говорит она, растягивая слово и слегка выдыхая его, — но мне просто интересно, зачем ты это делаешь… — она встает, вода течет по плечам на её грудь, кладет руки на свои бедра, — …когда я здесь.

Она подходит к краю джакузи, позволяя мне снова насладиться её безупречностью.

— Должен признать, — говорю я, вставая, но по-прежнему обхватив свой член, который уже не в силах сдерживаться. Я не о том, что он на грани расслабления, все точно наоборот, — что ты выглядишь так, будто у тебя опять голод по сексу.

Она вылезает из джакузи, и я медленно следую за ней, на таком расстоянии, чтобы насладиться её мокрым обнаженным телом.

— Я не думаю, что это только голод по сексу, — мурлычет она, поглаживая себе грудь, — это голод по тебе.

— Что ж, — говорю я, — хорошо, что меня так много.

— Как ты думаешь, вас достаточно, чтобы удовлетворить меня?

Она проскальзывает через дверь в спальню, оглядываясь на меня и проводя рукой по своей попе.

— Это зависит от того, — говорю я, улыбаясь. — Как много тебе надо.

Она хихикнула и, заманивая меня своими глазами и губками, проскользнула внутрь комнаты.

Я подхожу к столику, не отрывая от неё глаз, и открываю ящик, в котором лежат презервативы. Разрываю пакет, вытаскиваю презерватив и медленно натягиваю, пока она облизывает свои губы в предвкушении.

Медленно шагаю к ней, позволяя электричеству между нами потрескивать от напряжения. Два тела, наполненные желанием и жаром, собираются вместе, чтобы взорваться, как звезды в космосе.

Она отступает, заигрывая со мной, маня меня колыханиями своей груди от каждого шага, пока не упирается в стену. Я подхожу, прижав ее вплотную к стене, она приподнимает ногу, упираясь пяткой в стену, широко расставив руки.