Свирепая справедливость

– Конечно.

– Тогда пойдемте к гостям.

– Подождите, – остановил его Питер. – Я должен сказать вам кое-что, Кингстон. Это не дает мне покоя. После вы, вероятно, измените свое мнение обо мне... о моей пригодности для «Атласа».

– Да? – Паркер повернулся к Страйду и спокойно ждал.

– Вы знаете, что похитители моей дочери не выдвинули никаких требований, не пытались связаться со мной или с полицией, вступить в переговоры.

– Да, – ответил Паркер. – Конечно. Это одна из загадок «ирландского дела».

– Это не так. Контакт был. И было требование.

– Не понимаю. – Паркер нахмурился и придвинулся ближе к Питеру, словно пытался рассмотреть выражение его лица в слабом свете, падающем из окон.

– Похитители связались со мной. Письмо я уничтожил.

– Почему?

– Подождите. Я объясню, – ответил Питер. – Они поставили единственное условие освобождения моей дочери и назначили срок: две недели. Если бы я отказался пойти им навстречу, дочь мне посылали бы по кускам: руки, ноги и наконец голову.

– Изверги, – прошептал Паркер. – Это бесчеловечно. И каково же было условие?

– Жизнь за жизнь, – сказал Питер. – Я должен был убить вас в обмен на свободу Мелиссы-Джейн.

– Меня! – Паркер вздрогнул, откинул назад голову. – Им нужен был я?

Питер не ответил; они стояли, глядя друг на друга. Наконец Паркер поднял руку и рассеянно пригладил волосы.

– Это все меняет. Мне нужно все обдумать... но складывается совершенно новый сценарий. – Он покачал головой. – Меня. Они нацелились на главу «Атласа». Почему? Потому что я защищал «Атлас», а они против его создания? Нет! Не то. Я вижу только одно логичное объяснение. В последнюю нашу встречу я говорил вам, что подозреваю наличие центральной фигуры – кукольника, который берет под свой контроль все организации боевиков и сливает их в единый мощный организм. Так вот, Питер, я искал этого кукольника. И со времени последней нашей встречи узнал много такого, что подтверждает мое мнение. Я считаю, что этот человек – или группа лиц – действительно существует, и дополнительные полномочия «Атласу» я просил для того, чтобы найти эту организацию и уничтожить ее, прежде чем она причинит сколько-нибудь серьезный ущерб, запугает народы настолько, что станет самой могущественной силой мира... – Паркер замолчал, словно собираясь с мыслями, потом продолжил, спокойнее и ровнее. – Я считаю, что теперь у нас есть неопровержимое доказательство ее существования и того, что эта организация, зная о моих подозрениях, хочет уничтожить меня. Делая вас свободным агентом «Атласа», я надеялся, что вы вступите в контакт с врагом, но Боже! – такого контакта я не ожидал. – Он снова помолчал, задумавшись. – Невероятно! Единственный человек, которого я никогда бы не заподозрил, Питер. Вы могли встретиться со мной в любое время. Вы один из немногих, кто имеет такую возможность. А какой рычаг! Дочь... растянутая во времени пытка... Я, должно быть, недооценил коварство и безжалостность врага.

– Вы слышали когда-нибудь имя Калиф? – спросил Питер.

– А вы где его слышали? – резко спросил Паркер.

– Так было подписано письмо, а Мелисса-Джейн слышала, как его упоминали похитители.

– Калиф. – Паркер кивнул. – Да, я слышал это имя, Питер. Слышал после нашей последней встречи. Да, да. – Он снова помолчал и принялся посасывать трубку. Потом поднял голову. – Расскажу завтра, когда мы встретимся в «Торе». Однако вы мне дали пищу для ночных размышлений.

Он взял Питера за локоть и повел к дому. Из нижних окон лился теплый свет, слышался смех, веселый и сердечный, но, шагая по гладкой, ровной дорожке, оба сосредоточенно молчали.

У двери Паркер остановился и придержал Питера.

– Страйд, вы бы сделали это? – спросил он.

Питер ответил, не пытаясь отвести взгляд:

– Да, Кингстон, сделал бы.

– Как?

– Взрывчатка.

– Это лучше яда, – кивнул Паркер. – Но все же хуже пистолета. – И гневно добавил: – Мы должны остановить его, Питер. Этот долг превыше всего остального.

– То, что я вам рассказал, не меняет наших отношений? – спросил Питер. – Я мог бы стать вашим убийцей... это ничего не меняет?

– Как ни странно, это только укрепило мою веру в вас, Питер. Вы достаточно безжалостны, а если мы хотим выжить, нам нужны такие. – Паркер мрачно улыбнулся. – Может быть, я теперь буду просыпаться по ночам в холодном поту... но это не отменяет того, что нам нужно сделать – вам и мне.

Колин Нобл со своей сигарой и Кингстон Паркер напротив, с пенковой трубкой, казалось, соревновались, кто быстрее сделает воздух в комнате непригодным для дыхания. Под потолком уже висел густой синий дым, а кондиционеров в помещениях «Тора» не было. Однако через несколько минут Питер был так поглощен разговором, что забыл об этом неудобстве.

Колин Нобл подробно анализировал ирландскую операцию и ее итоги.

– Дом, Старое Поместье, конечно, сгорел дотла. Двадцать ирландских полицейских разбирали пепелище... – Он развел руками. – Большой ноль. Ни-че-го. Далее, содержимое «астона» и его... происхождение. Как тебе нравится это слово, Питти? Происхождение? Классика!

Питер снисходительно улыбнулся.

– Пожалуйста, продолжай, Колин.

– «Астон» украден в Дублине, перекрашен и снабжен верхним багажником. В нем ничего не было, никаких документов, ни в бардачке, ни в других местах. Специалисты разобрали его на части...

– А люди? – поторопил Паркер.

– Да, сэр. Люди. Сперва о покойнике. Имя – Джералд О'Шоннеси, известен также как Джилли, родился в Белфасте в тысяча девятьсот сорок шестом году... – Колин взял лежавшую перед ним папку. – Нам нужны все эти подробности? Тут много. У парня богатое прошлое...

– Только то, что касается «Атласа», – сказал Паркер.

– Никаких свидетельств того, когда и как он оказался связан с этим делом... – Колин быстро и сжато излагал факты. – Итак, содержимое его карманов. Шестьсот фунтов стерлингов, тридцать восемь патронов тридцать восьмого калибра и документы на имя Эдварда и Элен Барри – документы поддельные, но качество очень высокое. – Колин с шумом захлопнул папку. – Ничего, – повторил он. – Ничего такого, что мы смогли бы использовать. Теперь второй. Моррисон, Клод Бертрам Моррисон, известный абортмахер и алкоголик. В шестьдесят девятом году лишен права заниматься медицинской практикой... – Он быстро и точно изложил омерзительную историю. – За ампутацию пальца получил триста фунтов, половину авансом. Дьявольщина, дешевле, чем в «Синем Кресте». [42] – Колин улыбнулся, но глаза его гневно сверкали. – Рад сообщить, что его ожидает приговор – примерно пятнадцать лет. Дадут полный срок. Только одно обстоятельство в его показаниях представляет для нас интерес. Приказы он получал от Джилли О'Шоннеси. А сам О'Шоннеси получал приказы от человека по имени... – Он сделал драматичную паузу... – Да, совершенно верно. Мы слышали это имя. Калиф.

42

Добровольное общество, оказывающее ветеринарную помощь домашним животным. – Прим. перев.

– Одно замечание, – прервал его Кингстон Паркер. – Калифу нравится пользоваться этим именем. Он подписывает им свою корреспонденцию. И сообщил его даже наемным убийцам. Почему?

– Думаю, у меня есть ответ. – Питер пошевелился и поднял голову. – Он хочет, чтобы мы знали о его существовании. У нас должен быть объект страха и ненависти.

– Думаю, вы правы. – Паркер серьезно кивнул. – Он работает на будущее. Отныне, если он сообщит, что намерен кого-то убить или искалечить, мы будем знать: он говорит серьезно, никакого компромисса не жди. Он сделает все, что пообещает. Этот человек – хороший психолог. Или люди.

– У ирландской операции есть один аспект, который мы еще не обсуждали, – вмешался Питер, сосредоточенно хмурясь. – А именно: кто навел нас, и чему служил этот телефонный звонок.

Все молчали. Наконец Паркер повернулся к Колину и спросил:

– Что вы об этом думаете?

– Разумеется, я обсуждал это с полицией. Первое, что нас удивило: полиция считает, что Джилли О'Шоннеси выбрал себе убежище в Ирландии, потому что знал местность и там у него друзья. Когда он состоял в Ирландской республиканской армии, здесь была его охотничья территория. Где он всегда мог исчезнуть. – Колин смолк, увидев скептическое выражение Питера. – Послушай, посмотри на это с такой стороны, малыш. Старое Поместье для него сняла женщина... Кейт Барри, так она назвалась и так подписала документ об аренде... Значит, один сообщник у него был. Должны были быть и другие, он ведь откуда-то взял перекрашенный и переоборудованный автомобиль... В Эдинбурге и Лондоне он не справился бы с этим, если бы ему не помогали.

Питер задумчиво кивнул.

– Да, допустим, ирландские связи помогли ему...

– Но у монеты есть и оборотная сторона. У О'Шоннеси были враги, даже среди провос. [43] Он безжалостный ублюдок, за ним тянется длинный кровавый след. Надо думать, один из его врагов увидел возможность свести счеты – может, тот, кто продал ему украденную машину. Мы попросили передать запись звонка экспертам-лингвистам и сличить с образцами голоса в компьютере. Ничего определенного. Голос изменен, вероятно, говорили через носовой платок или с заткнутым носом, но общее впечатление, что звонил все-таки ирландец. Консультанты из телефонной компании смогли отчасти проследить звонок. Говорят, он из-за границы. Скорее всего, из Ирландии, хотя уверенности нет.

43

Сокращение от «provisionals» – «временные»; сторонники «временного» крыла партии Шин фейн, выступают за объединение Ирландии с помощью террористических методов. – Прим. перев.