Свободный поиск (отрывки)

Мне приходится припоминать своей блестящей памятью карту местного региона, чтобы определиться в какую сторону следует двигаться, чтобы достичь Ко-Муна. Итак жгучее солнце висит там, час назад находилось - там, сместилось так... Значит восток там...

Ко-Мун по правую руку.

Блестящие в лучах солнца корпусы грузовиков проносятся мимо, а их водители не обращают на меня никакого внимания. Словно я вовсе не стою и не голосую. Трейлеры под семь метров высотой и двухэтажные автобусы. Как частицы в кольце гигантского синхрофазатрона. Гоняют пыль и ветер.

– Деньги есть?

Дергаюсь испугано.

Возле меня притормозил небольшой грузовичек, не колфермский, частный. Синий такой, с черными полосами. Покрытый дорожной пылью недельной несмываемости, с прибитой у дна грязью.

Видно, не только по трассам он ездит.

Водитель замер с приоткрытой дверцей. Изнутри несет табаком и корицей. И беконом.

– Есть, - часто киваю, закидывая сумку на плечо. В сумке - несколько неотъемлемых вещей прессерского гардироба. И просто нужные вещи.

– Покажи!
– водитель приподнимает черные очки, отводит взгляд на мгновение.

– Минутку, - лезу в карман хамелеонского костюма - его все-таки удалось найти в многоэтажных гардеробах линкора, - извлекаю перевязанную пачку веленовых купюр.

– До города?

– Да, к Ко-Муну.

– Залазь.

Повторять не приходится. Ровно мгновение поколебавшись, ныряю внутрь кабины, плухаясь в магко вытоптанную ложбинку сидения. Дверь, привязанная на пояс - явный признак постоянного контакта с желающими проехаться звонко цокает.

Не простаивая и секунды, трогаемся.

– Деньги не прячь, - напоминает водитель.

– Сколько?

– Десять тысяч.

После такой цыфры у меня дыхание переходит в фазу глубокого торможения. А потом вспоминаю, что не в пойнтах это, а в либерах. У них, в Социмперии, просто все финансовые проблемы стали решать с помощью печатного станка. Вот и пошел обвал гос-валюты.

Отсчитываю десять тысяч, автоматически переводя на пойнты.

Нет, не больше сотни, наверное.

– Ты из колфермы "Свободные рога"?

– Нет, из "Копыт-патриотов", - отвечаю.

Водитель качает головой. В такт ему мечутся подвисные безделушки на лобовом стекле.

– Нет такой, - заявляет.

– А ты больно знаешь...

– Я все знаю.

– Даже те, что за Краплак-Водицей?
– припоминаю звучное название из заученной карты местности.

– Так ты из-за Краплаченьки?

– А то: не похож?

Понятия не имею, как вглядят те, кем я назвался. Но обирающего пассажиров водителя развалюхи в такой социалистической стране я представить точно не мог. Не похож он на коммуниста. Или он просто на сектанта не похож?

– Да вы все оттуда никакие. Жизнь у вас там, не как у людей.

Оттого и штампуют вас, уродов этаких...

– Спасибо на добром слове.

– Умею приятное делать таким кретинам, как ты.

Машина трясется, наскакивая колесом на очередную кочку.

То ли у грузовика с амартизаторами настолько плохо, то ли трасса здесь асфальтом выстеленная. Но вероятней, обе причины вкупе.

Загорелая рожа водителя с нагло-тупым вытянутым носом, поддерживающим очки, реагирует на каждое покачивание смещением с положения равновесия на тонкой шее. Интересно, у них, коммуняк, сектанты на правах рабочих или лидеров? Как-то меня по этому вопросу никто не просвещал, да и сам копаться в архиве не стал. А вообще, атмосфера не та была, хрен покопаешься: трупы по всему кораблю раскиданы, а инфо-страница из бортового журнала вырвана самым варварским методом. Вирус, посаженный прежде, чем катастрофа нагрянула на линкор. И знай, чьих это рук дело. Тайное оружие Секты или...

Черная лента, всхлобученная на саванноподобной равнине, полупустыне-полустепи, равномерно стелится под колеса грузовика. Сколько поглощено, ровно столько остается позади.

Нас не обганяет никто - едим мы быстро, да и не разминуться на автостраде. Никакого располосованного движения. Только трущащиеся бок о бок встречные автомобили. Проносящиеся мимо с быстрым шорохом-свистом. На расстоянии вытянутой руки.

Поистине, водители в таких условиях при всем своем дурачестве виртуозы.

– Музыку не включите?
– спрашиваю, кивая на цифровой магнитофончик на передней панели.

– Обойдешься без музыки, буржуй, - буркает водитель, не отрывая глаз-очков от дороги.

Отворачиваюсь к окну, чтобы скорчить гриммасу недовольства.

Мимо проносится наблюдательная вышка с символом КИБ - принявший боевую стойку богомол, - окрашенная в зеленую краску. По моему лицу проскальзывает красная черта лазерного сканера. Теперь местные компьютерные службы знают, что я проезжал по автостраде Ко-Мар. Так что искать меня в первую очередь станут в Ко-Муне. Правда, у меня есть запасное лицо.

То, что самое натуральное.

Но к нему прибечать мне совершенно не хочется. Я отвык от нормальной человеческой жизни. В своем теле, со своим лицом, чувствую себя голым и подверженым выстрелу в спину.

Навстречу несется знак с перечеркнутой надписью "Свободные рога", а следом за ней - "Добро пожаловать в Ко-Мун!"

Вскоре из-за горизонта проклевываются абрисы домов, гаражей, бараков и сараев. Мы переезжаем через обложенный каменными плитами канал, вокруг которого теснятся жадные заросли концентрированной зелени.

Пригород.

Пустынная степь сменяется лугами, на которых коричневыми комками расставлены фигурки коров. Изредка они перемежаются с белыми и серыми пятнами коз. От автострады здесь расходятся несколько ответвлений, некоторые из которых даже не заасфальтированы. На то, чтобы местные жители слыли ценителями экологии, непохоже - двигатели внутреннего сгорания еще в ходу. Выходит, планетка и впрямь отсталая.

Похлеще Монгольской Степи. Но на счет сходности с Епио еще можно поспорить...

– Тебе где выходить?
– спрашивает водитель, раскуривая от прикуривателя самокрутку. Наполнитель - явно не табак.

– Знаете, где улица Джованни-Фав?

– Смотря какой номер дома.

– Четырнадцать-Б.

– Ого!
– водитель округляет рот, поворачивает ко мне лицо, потом снова смотрит на дорогу.
– Это далеко от Петербургской!

Аж в самом начале. Петербургская параллельно проспекту, а Джованни-Фав - перпендикулярно. Я еду по Петербугской, так что только возле сороковых номеров могу высадить.