Сводные. Запрети мне любить тебя

– За что? – не переставала удивляться.

– За спасение. Я не обязан был подменять твоего супергероя.

– Ты вообще себя слышишь, Ян? Как ты можешь…

– Так же, как и ты. – перебил меня. – Ты врёшь мне до последнего. У тебя нет ни капли совести, чтобы признать правду. Ты пользуешься ситуацией, пытаясь извернуть её в свою пользу.

– Ну, да, - бессильно всплеснула руками, - и своё изнасилование я тоже подстроила!

Я захлебывалась собственными эмоциями. Собственным бессилием и слабостью, из-за того, что поддалась, поверила Яну, когда он шептал, что чуть с ума не сошел от страха за меня.

Как же быстро он переобулся…

– Нет, такое ты бы точно не стала подстраивать. Ты даже не знала, что я следил за тобой. – он осекся, поняв, что сболтнул лишнего.

Я едко улыбнулась.

– Ты еще и следил за мной. Зачем? – и тут же добавила. – И этотымне говоришь о том, какая я ужасная и подлая?

– Зачем я следил - не твоё дело. – слишком спокойно ответил Ян, сжимая двумя руками руль.

– Послушай… Я правда благодарна тебе, что ты меня спас. Да я… Я даже поверила, что ты можешь быть другим. Нормальным. – я качала головой, активно жестикулируя и пытаясь сдержать слёзы. – И я даже рада, что ты следил за мной, потому что, если бы не ты, неизвестно, чем бы всё кончилось. Но я не хочу… Не могу снова всё это слушать. Мне больно это слышать, Ян. Я устала оправдываться.

Я всё же всхлипнула. Горячий ком в груди взорвался.

– Черт, - рыкнул Ян, заметив, что я снова собираюсь разреветься. – Ева… - он сильно нахмурился, борясь с собой. А потом неясно простонал, сдавшись. – Хорошо, я перегнул! Серьезно! – было заметно, как ему тяжело признавать свою вину, но он продолжал.
– Не стоило говорить с тобой обо всём сразу после произошедшего… Я просто сам на взводе. У меня до сих пор перед глазами та картина, где эти ублюдки окружили тебя! – прорычал он, признаваясь.
– Я даже думать боюсь о том, что бы было, если бы я опоздал хоть на секунду, понимаешь?!

Так и непролитые слёзы застыли где-то внутри под натиском откровения Соколова. Я смотрела на Яна широко распахнутыми глазами, приоткрыв рот.

– Надо было вызвать полицию… - брякнула не к месту, когда пауза затянулась.

– Вызвал кто-то из прохожих. Я попросил, прежде чем бросился к тебе. – так же неловко буркнул он в ответ. – Поэтому мы сбежали оттуда. Иначе пришлось бы сидеть в СИЗО сутки, пока выясняли, кто прав, кто виноват. Завтра тебе нужно будет написать на них заявление.

Я слишком быстро отрицательно замотала головой, ужаснувшись.

– Нет! Мама ни в коем случае не должна узнать об этом, иначе я лишусь работы.

– Ты итак её лишишься, - бескомпромиссно отрезал Ян. – После сегодняшнего ты больше не будешь подрабатывать в ночное время. Я тебе это гарантирую.

– Ян, я не могу, мне нужны эти деньги. – отчаянно воскликнула я, понимая, что от его молчания теперь зависит моя мечта.

– Не такими рисками для своей жизни, Ева, - буквально прорычал, как зверь. Низко и зло. – Для чего они тебе?

– Я, - признаваться не хотелось, но нужно было, - коплю на машину. Ненавижу общественный транспорт.

Соколов непонимающе нахмурился.

– Разве тяжело похлопать своими красивыми глазками и попросить отца подарить тебе машину на какой-нибудь праздник? Да он ради новоприобретенной дочери готов звезду с неба сорвать, только попроси. – недовольно заметил парень.

– Я не хочу просить. Я хочу заработать на машину сама!

– И на что ты заработаешь? На зачуханную «девятку» в лучшем случае? – небрежно фыркнул.

– Да хотя бы на неё, тебе-то какое дело?

Он замолчал, уставившись на меня. Будто и сам только что задал себе аналогичный вопрос. Догадавшись, о чем он думает, я разозлилась. И, перегнувшись через сиденья, ткнула пальцем в стальную грудь парня.

– Не отвечай. Я знаю, в чем дело. В твоей головушке никак не вяжется тот образ, который ты выдумал себе сам, с моим реальным. Я ведь права? – заметив его растерянность, припечатала.
– Права! И ты никак не можешь теперь подвязать всё под Еву-ведьму и дать логическое объяснение моему поведению. И знаешь что? Не стоит, Ян! У тебя всё равно не хватит ума понять, что я не притворяюсь. Как и моя мама. Что кто-то умеет любить по-настоящему. Не ради денег. Отсюда следует неутешительный вывод – в твоей жизни встречались только продажные стервы. И мне тебя искренне жаль, если теперь ты гребешь всех под одну гребенку.

Закончив свою пламенную и обличительную речь, я ловко извернулась и открыла центральный замок. Выскочила из машины, направившись в сторону особняка, который опять, как по закону подлости, спал.

Если мама с отчимом снова на свидании, и я осталась с Яном наедине, это полный абзац!

Соколов мрачной тенью следовал за мной, чуть ли не по пятам. Сунув руки в карманы, он буравил взглядом мою спину. Я периодически оборачивалась, наивно предполагая, что он прекратит меня преследовать и оставит в покое.

Но мои надежды рухнули, когда я направилась на кухню, чтобы перекусить, а Ян так и не отстал. Более того, он уселся за стол и выжидающе уставился на меня, скрестив руки на груди.

– Я не закончил.

Соколов все же заговорил первым, когда я, не обращая на него ровным счетом никакого внимания, принялась разогревать ужин, который мама заботливо оставила нам на полочке холодильника.

– Зато я закончила. – ответила ему, не оборачиваясь. – У тебя явно проблемы. Детские травмы, уж точно. Но это не ко мне, Ян. Это к психологу. А лучше – к психотерапевту. – бурчала я, нарезая овощной салат.

В желудке урчало от голода. С начала смены у меня и маковой росинки во рту не было. В институте Инна заставила меня поесть, а на работе я погрузилась в свои мысли, запамятовав о том, что моему организму нужно «топливо» для нормального функционирования.

– К психотерапевту, говоришь? – хмыкнул братец и склонил голову на бок, окидывая меня взглядом с ног до головы. Я выразительно уставилась на него, вопросительно вскинув брови. – Наверное, ты права. Стоит наведаться в больничку, в связи со сложившейся ситуацией. К слову, не мне одному. – красноречиво намекнул на мою персону.

– Если ты обо мне, то у меня всё в порядке с ментальным здоровьем. Я не паранойю на каждом углу, что всем вокруг нужны только деньги, что все меня используют, и что окружающие люди строят против меня всемирные заговоры. – снисходительно произнесла, опершись о столешницу поясницей и скопировав его позу со скрещенными на груди руками.

– Кто тебе сказал, что я… - брюнет осекся и нервно запустил руку в волосы, проведя по ним. – Скажем так, не безосновательно. Паранойя тоже не возникает на пустом месте. – нехотя признался.