Священный меч Будды (сборник)

– О! – стонал Корсан, еле удерживая рановесие, пот катился с него градом и заливал глаза. – Господи, кто бы мог подумать, что настанет день, когда я, словно бандит, буду лазить по крышам, да еще по китайским, и спасаться бегством от желторожих дьяволов? Я, богатый и уважаемый гражданин свободной Америки, должен прятаться, как вор! Ах, если бы у меня была пушка! Я бы расстрелял всех негодяев подчистую, превратил их в пушечное мясо!

Корсан вопил, возмущался и надувал щеки так смешно, что, несмотря на критическое положение, товарищи не могли удержаться, чтобы не подшутить над ним, а весельчак Казимир так и вовсе поддразнивал разбушевавшегося янки. Через полчаса, когда силы у всех были уже на исходе, наши герои очутились на крыше одного высокого здания и, осмотревшись, заметили, что этот угловой дом замыкает квартал, а шагах в пятистах отсюда уже виднелся Сицзян. Капитан взглянул вниз.

– Нельзя отсюда спрыгнуть, – сказал он. – Здесь около шестидесяти пяти футов.

– Вон там слуховое окно! – указал Казимир. – Оно наверняка ведет в чье-нибудь жилище. Войдемте, господин капитан?

– Замечательно! – крикнул американец. – Вынимаем ножи и вперед!

Друзья проскользнули через окно и очутились на пустынном чердаке, ударом плеча они высадили дверь в комнату и увидели какую-то старуху, похожую на колдунью. Капитан подскочил к женщине, которая начала было кричать:

– Тише! Мы не причиним тебе зла!

Джорджио провел ее в чуланчик, запер на замок и вместе со своими спутниками спустился на улицу. Поблизости было пустынно и тихо, но в районе гостиницы еще слышались выстрелы. Беглецы бросились вперед, ежеминутно рискуя сломать себе шею, и подбежали к реке в ту минуту, когда Луэ Коа и его гребцы, вооружившись палками, собирались идти к месту побоища.

– Скорее к джонке! – приказал капитан.

– Что там случилось? – спросил кормчий.

– В городе восстание. Солдаты и горожане режут друг друга, и надо быстрее убираться отсюда.

Трусливым китайцам этого оказалось достаточно, и они поспешили обратно к реке.

Глава X Вероломство Луэ Коа

Каждая минута могла стоить жизни, и четверо путешественников, не оборачиваясь и не зная, преследуют их или нет, одним махом перерезали привязь и влетели на джонку. Гребцы, поверившие в то, что в городе действительно мятеж, из страха быть арестованными, если присоединятся к повстанцам, поспешно схватили весла и стали грести с неистовой силой. Быстро надвигалась ночь. Далеко позади еще слышались залпы мушкетов, а в том направлении, где находилась гостиница, виднелись широкие огненные всполохи, которые то поднимались, то опускались, извиваясь, как разъяренные змеи, а над ними стояло густое черное облако и вздымался высоченный столб искр, разносимых ветром в разные стороны. Капитан Джорджио Лигуза, Джеймс Корсан, Казимир и Мин Си, еще не успевшие отдышаться после бега, с замиранием сердца глядели на пламя, которое, разгораясь все больше и больше, освещало все вокруг зловещим светом.

– Горит гостиница, – сказал американец.

– Вижу, – ответил Джорджио.

– Что, если бы они подожгли ее часом раньше?

– Ни один из нас не был бы сейчас здесь. Бедный хозяин! Ведь он разорен, – заметил Казимир.

– Эй, негодный мальчишка, ты еще жалеешь эту каналью?

– Немного, сэр Джеймс.

– Совершенно зря. Я всадил ему пулю в лоб, и теперь он болтает и играет в шашки с мессиром Вельзевулом или с его кузеном Буддой. Китайцам не нужна наша жалость – они нас ненавидят.

– Я их больше не боюсь.

– И напрасно, – отозвался капитан. – Завтра они не найдут наших костей под развалинами дома и снова начнут преследовать нас.

– До завтра мы успеем отплыть так далеко, что эти желторожие потеряют всякую надежду нас догнать, – заверил Корсан.

– Возможно, если только наши гребцы будут работать так же отчаянно, как сейчас, – ответил капитан, – но, по-моему, они догадались, что восстание вспыхнуло по нашей вине.

– Ну и что? – усмехнулся американец.

– А то, что я не удивлюсь, если они откажутся плыть дальше.

– Мы их заставим.

– Осторожнее, Джеймс! Луэ Коа способен сыграть с нами злую шутку.

– Как это?

– Тише, ради бога! Вдруг в кустах вдоль берегов сидят китайцы?

Корсан замолчал и стал смотреть на берега, покрытые густым тростником, в зарослях которого вполне могли скрываться люди. Капитан все еще глядел на горящее здание, но пожар быстро ослабевал. В полночь джонка, до этого стремительно продвигавшаяся вперед, достигла какой-то неподвижной черной массы на середине реки и встала. На безлюдном лесистом островке поставили палатку для ночлега. Но глубокой ночью Луэ Коа и его гребцы бежали, пользуясь непроглядным мраком и тем, что все иностранцы крепко спали. Китайцы решили, что дальше не поплывут из страха быть узнанными и арестованными за пособничество чужеземным мятежникам. Гребцы вместе с лаваду потихоньку сели на джонку и устремились вниз по реке, вероятно, назад в Чжаоцин. Китайцам не было никакого дела до того, в каком страшном положении они бросают путешественников, – на уединенном острове среди бурной реки, без провианта и без лодки, то есть без всякой возможности хотя бы пристать к берегу. О каком священном мече Будды можно было говорить, когда всем отважным смельчакам теперь, еще в самом начале экспедиции, грозила голодная смерть! Корсан, проснувшийся первым, разбудил товарищей неистовым воплем:

– Канальи! Исчезли! Как? Меня, почтенного гражданина свободной Америки, чистокровного янки, одурачили какие-то поганые китайцы?! Это неслыханно! – Он метался взад-вперед по островку, как помешанный, и рвал на себе волосы, сыпля угрозами и ругательствами, от которых мороз продирал по коже. – Каторжник Луэ Коа! – орал он, заламывая руки от ярости. – Пиратская желтая рожа! Обманул нас, предатель! Попадись только он мне в руки, я сверну ему шею, как цыпленку, изрублю, истолку в порошок, изжарю живьем! Украсть у меня шу-шу! Гадина, разбойник, вор…

– Ладно, Джеймс, пора уняться, – сказал капитан. – Толку-то от вашего шума?

– Уняться? Мне? Вам что, все равно, что нас обвели вокруг пальца эти мошенники, бритые головы? Они оскорбили меня, американца, понимаете?

– А разве они точно так же не оскорбили и меня, итальянца? – усмехнулся капитан Джорджио.

– И меня, поляка? – добавил Казимир.

– У нас нет ничего, даже одного глотка водки на четверых! Как мы теперь выживем?

– Найдем и водку, и провизию, – заверил Джорджио. – По-моему, незачем горевать о том, что мы избавились от этих негодяев в самом начале. Было бы куда хуже, если бы они в конце концов нас убили.

– Тут вы правы, капитан, – смягчился Корсан. – Я со своим телосложением и силой, конечно, никогда не боялся этих скотов, но, по правде говоря, они ужасно надоедали мне своими ворчаниями и вечным недовольством. Только я не представляю себе, как мы будем продолжать путешествие без лодки и лошадей.

– А ноги на что, сэр Джеймс? – улыбнулся Казимир. – Надеюсь, американцы любят ходить пешком.

– Еще бы! Мы ходим так же быстро, как поезда по железной дороге, ведь мы тоже железные.

– Тогда все пойдет прекрасно.

– А провиант? – спросил Мин Си.

– Об этом я позабочусь, – сказал Корсан. – Завтра пройдусь по лесам и болотам и выгоню слонов, бегемотов, тапиров из их логовищ.

– Где же вы видите болота? – перебил капитан.

– И где леса? – подхватил Казимир. – Ваши владения, сэр Джеймс, не имеют сейчас даже семисот футов в диаметре. Поставьте крест на слонах, бегемотах и тапирах.

Американец с минуту молчал, словно пораженный, но потом его осенила новая мысль:

– Мы найдем фазанов, гусей и уток. Вот увидишь, Казимир, какое побоище мы им устроим. Ни одна птица не ускользнет от меня, уверяю тебя. Самое трудное будет покинуть наши владения.