Сяо Тай и Императорский Дворец

— Да что ты будешь делать! — не выдерживает Сяо Тай: — так-таки и проиграл! И кому — какому-то Зверю. То есть вот не Гроссмейстеру, не Стратегу, а — Зверю. Вот же…

— И тогда рассердился Чжан Хэй и сказал «клянусь Бронзовым Котелком Минмин, я этого так не оставлю!» и взмахнул своей алебардой и рассек гору Лунмэнь, через которую стало проходить русло реки Хуанхэ. Так образовалось ущелье «Драконовы ворота». А в нижнем течении реки Чжан Хэй разрубил гору на несколько частей, в результате чего образовалось ущелье Саньмэнь, то есть Тройные Врата. И тогда воды Желтой Реки потекли на восток без препятствий и все потуги Яростного Зверя оказались тщетны. За это деяние и был Чжан Хэй жалован званием Генерала, Разрубающего Горы, а также гуанем «Разрушитель Гор». Совершив еще немало славных подвигов он удалился в дарованную ему провинцию, где и дожил свой век в покое и уюте вместе со своей женой, Славной Воительницей МинМин по прозвищу Бронзовый Котелок.

— Ну слава Гуанинь и Аматэрасу! — восклицает Сяо Тай: — победил-таки! Правда как обычно — алебардой, а не умом, ну да сила есть, ума не нужно… и погоди-ка! Так он и Минмин моя — поженились! Ох ты ж, ебушки-воробушки, радость-то какая! А ведь в первую встречу он ее едва не зарубил! Как взмахнет своим дрыном, как отшвырнет ее на землю… — она качает головой: — чудны дела твои господи… вроде бы и радостно, а вроде и грустно. И на свадьбе не погуляла, двести лет назад все было. А… с ними что стало? В смысле с Генералом Чжан Хэем и его супругой Минмин? Они — живы?

— Как человек может прожить двести лет? — удивляется ее вопросу госпожа Хэ Сяньгу: — они давно умерли и похоронены в их поместье, что находится у подножия горы Тянь Ша. Там же стоит и памятник Славному Генералу Чжан Хэю.

— Вот поэтому и грустно. — вздыхает Сяо Тай: — рада что у них все получилось, но все равно грустно. И на свадьбе не побывала и детишек их не увидела и вообще… эх… — она смотрит на столик: — может мне кто-нибудь вина налить? Не отравленного?

Глава 14

Глава 14

— При всем уважении к Госпоже Тай и ее желанию отпить нагретого вина. — говорит среброволосая Ай, выпрямляясь и расправляя плечи: — но эта служанка не могла сама по себе попытаться отравить Госпожу. Между ней и вами нет никаких незаконченных дел, она не могла желать мести или сведения личных счетов.

— К чему это ты? — спрашивает Сяо Тай: — действительно я не знаю эту служанку, но… она могла быть привязана к господину Второму наследнику, например.

— Большинству слуг все равно кто будет ими управлять. — пожимает плечами эта Ай: — и вряд ли кто-то будет пытаться отравить Избранную просто из личной неприязни. Если бы она осталась в живых, то ее судьба была бы незавидной. Клановые палачи, конечно, уступают в квалификации Тихим Крикам Имперской Канцелярии, но ненамного. Нет, я уверена, что это заговор. — она упирается взглядом в госпожу Хэ Сяньгу, Святую с Лотосом: — и я считаю, что вам нужно присмотреться к ней! В конце концов она была на стороне противника и пыталась убить вас!

— Это так. — признает Сяо Тай: — госпожа Хэ Сяньгу действительно пыталась убить меня. Однако она сдалась, сложила оружие и выразила готовность к диалогу. Раз так, то и я не стала продолжать враждебные действия. Я не могу сказать, что мы с госпожой Хэ уже старые и добрые друзья, но по крайней мере я уже могу повернуться к ней спиной.

— Она была на стороне врага! — настаивает на своем среброволосая Ай.

— … — вздыхает Сяо Тай и качает головой: — послушай, Ай. Ты — тоже была на стороне врага, помнишь? И тоже хотела моей смерти. Разве я тебя упрекаю этим? Разве я — убила тебя в тот раз? Хотя у меня были все причины поступить именно так. Ты была врагом, сражалась на стороне противника… не помнишь? Ты подняла свой меч, ты использовала смертельную технику «Двенадцати Ядовитых Ударов», и если у тебя не получилось меня убить, то это явно не от недостатка старания. Ты — старалась.

— Но… — эта среброволосая Ай — опускает голову. Сяо Тай смотрит на нее, поджав губы. Да, в своем глазу бревна не видно, а вот в чужом так легко поставить диагноз. Эта Ай действительно не сразу сложила оружие, в отличие от той же самой госпожи Хэ. Святая с Лотосом сразу же отступила назад и предложила сотрудничать. Умная. И, наверное, хитрая. Могла ли такая — науськать служанку чтобы отравить ее? Да ни за что. И не потому, что эта Сяо Тай вот так прямо уверена в ее высоких моральных качествах и все такое. Нет. А потому, что это было глупо. Запах горького миндаля из чаши с вином разве что в нос не бил, такой интенсивности запах был. Так вино не пахнет. Чего тут говорить, если даже Ай, которая за спиной стояла — этот запах почувствовала. Опять-таки, серебро чаши изнутри почернело, верный признак того, что вино отравлено. С учетом всего так пытаться ее отравить мог только дилетант, она скорее поверила бы в то, что это действительно самодеятельность служанки, которой прежний господин нравился больше. Поверить в то, что госпожа Хэ попыталась ее отравить таким топорным способом… ну нет. В свое время хитрый змей Лу Цзижэнь ей рассказывал, как людей травить и что вот в вино яд никогда добавлять не нужно, потому как очевидно. Смазать ядом слипшиеся страницы книги или там выставить маленькую ванночку с отравленной сывороткой в комнате… чтобы насекомые, привлеченные запахом, собрались вокруг… а ночью, как и положено — укусили того, кто спит в кровати. В общем не очевидные вещи. С другой стороны — а в каком случае такой как Лу Цзижэнь или госпожа Хэ могли бы организовать такое топорное отравление?

— Подними голову, Ай. — говорит Сяо Тай, вставая со своего стульчика: — ты права.

— Я… права? — Ай поднимает голову и на лице у нее появляется неуверенная улыбка: — госпожа?

— Ты права. — Сяо Тай поворачивается к госпоже Хэ Сяньгу и окидывает ее взглядом с ног до головы: — я не думаю, что госпожа Хэ могла бы пойти на такую… топорную попытку отравления. Однако… все же необходимо уточнить. Скажите мне, госпожа Хэ, от чего именно вы отвлекали наше внимание этой неуклюжей попыткой?

В воздухе повисла тишина. Сяо Тай уронила свою ладонь вниз, на пояс и Гвансон-Темный Клинок радостно замурлыкал под ее пальцами на рукояти.

— Неуклюжей попыткой? — госпожа Хэ вздыхает и поправляет корзинку на своем предплечье: — видимо и впрямь моя попытка была столь неуклюжа, госпожа Тай. — она наклоняет голову и на ее лице появляется легкая улыбка: — что же… несмотря на всю свою неуклюжесть попытка удалась, не так ли?

— Что? — Сяо Тай хмурит брови, сжимая пальцы на рукояти Темного Клинка, не слушая хриплые стоны Гвансона, укрепляя свое тело энергией Ци и скручиваясь в тугую пружину для рывка: — как это удалась? Ты ничего не добилась… разве что разочаровала меня, госпожа Хэ. Я дала тебе возможность сдаться и более того — сменить сторону. Я приняла тебя как равную и доверилась… в той мере, в какой вообще можно довериться такой как ты. А теперь ты — умрешь, госпожа Хэ. Обманула меня один раз — позор тебе. Но если меня обманывают второй раз — позор мне. И… — она не договаривает, срывается с места, взмахивая Темным Клинком!

Она — выдыхает, стряхивая кровь с клинка и стоя спиной к той, которая только что была Госпожой Хэ Сяньгу, Святой с Лотосом. Такой взмах клинком разрезает человека снизу вверх, распарывает его от бедра и до плеча. Она чувствовала отдачу в руке, теплое чувство удовлетворения от Гвансона… она убила ее. Сяо Тай прячет меч в ножны и поднимает одну ладонь перед собой в молитвенном жесте.

— И пройдя долиной смертной тени… — говорит она и едва успевает — уклониться! Струя водяного хлыста под давлением проходит мимо, едва задев ее волосы и краешек рукава! Она бросает взгляд вниз… так и есть, рукав оторвал, волосы растрепало во все стороны. Она поднимает руку и на месте высокой заколки-гуань и сложной прически с точащими оттуда нефритовыми спицами с Фениксами на концах — находит какой-то пучок пакли. Струя воды под высоким давлением срезала ей волосы!

Она поднимает взгляд. Госпожа Хэ Сяньгу стоит на своем месте, невредимая. У ее ног — рассыпается в пепел цветок лотоса, а в ее руках — тот самый веер. Оружие-артефакт от Гу Тин. Сяо Тай поднимает руку, предупреждая чтобы никто не вмешивался в поединок, ожидая протестов от среброволосой Ай или возмущенных криков мастера Ло Сы… но не слышит ни того, ни другого. Она — поворачивает голову и видит, что и мастер Ло Сы, и эта среброволосая Ай — лежат на деревянном настиле палубы. Тут же — лежит и девица Джиао… вообще все в пределах видимости, все на судне — лежат без сознания. Живые ли?