Сыграем на любовь

— Сколько лет! — произнёс учитель.

Петя опомнился.

— Встретиться рад, но давай сразу к делу, — перешёл Шепелев на официальный тон. — Ты мне решил вручить деньги лично, молодец, хвалю. В принципе мог перевести и на карточку, но мы же за добрые отношения, — хитро улыбнулся. — За принятые традиции. — Протянул руку, улыбнувшись ещё шире.

Петя напрягся: события развивались слишком уж стремительно. Они с Александром Ефремовичем не успевали снять видео, а ведь за этим сюда и пришли. Надо было что-то делать. Учитель тоже понимал неудобную для них скорость Шепелева и смекнул, как надо действовать.

— В юности мы часто с тобой мечтали о богатстве. Нам всегда было мало имевшегося, хотя деньги были. Не из бедных семей.

— Это ты про себя? — удивился Шепелев. — Это у нас с Федькой деньги были, а ты там, где-то волочился, позади нашей системы.

— Грубо. Но правда. Спорить не стану. Вы с Федей хотели утроить богатство и всё получилось.

— Нет. Он утроил, а я удесятерил. — Гордо вскинул подбородок Шепелев.

— А я слышал, у него денег больше.

— Что за чушь ты мелешь? Пошли-ка присядем, — опустил руку, пошёл в сторону кофейни. — С твоей спиной похоже дела совсем плохи.

Александр Ефремович в подтверждение заохал.

Петя медленно двинулся следом.

Сели за столик, и Шепелев начал демонстрировать своё положение.

— Меня здесь все знают, — начал он, — так что можешь заказывать что угодно. Даже, если этого нет в меню. Хозяин мой хороший знакомый.

— Спасибо.

— А у твоего Федьки есть такие связи, а? Нет. Он только в своей фирме сидит, да за дочкой следит. Только ни то, ни другое особо не получается, — ухмыльнулся. — Слышал я какая его Лиля выросла. По Сети ползают слухи.

Петя прятался за пальмой. Искусственной. За неимением ёлки или из-за бедности городского бюджета, что вероятнее всего, её вместо ели нарядили к Новому году. Петя звякнул синим шаром, чуть не разбив, в попытке спрятаться получше и занять позицию поудобнее, наконец пристроился и увеличил изображение. Продолжил съёмку, проклиная Шепелева.

«Слухи. Нет никаких слухов! Только ложь!»

— Слухи? — отлично сыграл удивление Александр Ефремович. — А я в интернете почти не бываю. Рая не любит компьютеры.

И это была чистая правда. Его супруга считала современные технологии в большинстве своём вредными для здоровья и воспитания. По её мнению, компьютеры и мобильные портили даже изначально хорошего человека. Она с ностальгией вспоминала времена, когда набирала номер подруг на стационарном телефоне, растягивая спираль провода и закручивая его на палец. Говорить могли часами. Теперь до подруг было не дозвониться, хотя те имели смартфоны.

— Твоя стара как мир, видать, — хмыкнул Шепелев. — Сеть — это богатство. Без неё не озолотишься. Она продвигает бизнес, уж я-то знаю. А Федька знает? Или всё за старое держится? Наверняка, так и есть. Он всегда таким был.

— Не знаю, — солгал Александр Ефремович. — Я с ним не приятельствую.

— Вы и в детстве не ладили, помню. Он тобой пользовался. А я тобой пользовался?

— Нет, — ответил учитель, а про себя добавил: — «Ты просто обходил меня стороной».

— Вот именно! Твой Федька разве дружить умеет? Нет. А я умею.

— Хорошо же ты его знаешь, — фальшиво восхитился Александр Ефремович.

— Ещё бы! — сам собой и по-настоящему восхитился Шепелев, — я людей чую. А разве Федька так может? Нет. А я могу.

Потом припомнили уже институт, и каждый раз враг Карелиных восклицал: «А Федька так мог? А сейчас может?» И сам себе отвечал: — А я могу!

Петя чуть не заснул, слушая хвалебные речи Шепелева, а учитель радовался этим самым речам. Шепелев совершенно не изменился и всё так же завидовал Карелину, хотел его переплюнуть, желал доказать, что он богаче, представительнее, сильнее. В общем, по-прежнему был мальчишкой, который мерился с Федей не только размером машинок, но даже ростом.

«Я за лето вырос на 1,5 см».

«Ну и что! Я, Федька, вырос на целых два!»

«К тебе, Федька, кого пригласили на день рождения?»

«Фокусника. Приходи. Будет весело».

«Ага. А у меня будет фокусник, жонглёр и клоун».

«Федька, ты когда в последний раз в ресторане завтракал?»

«Мы дома завтракаем. По-семейному».

«А мы ходим в семейный ресторан. Ты ел когда-нибудь торт из марципана?»

«Нет. А я ел! Два!»

— Кстати, как там у Федьки в личной жизни? Глухо? Так и не оправился?

Александр Ефремович вернулся из воспоминаний — он часто подслушивал чужие разговоры в школе, особенно своего приятеля Карелина, почувствовал стыд, порадовался, что вырос. На вопрос не ответил. Вместо этого поинтересовался:

— А у тебя как?

— Отлично. Я счастлив.

— Действительно отлично. Значит, старую любовь забыл.

— Старую?

— Люську Сквалюжину. — И поспешно продолжил: — И правильно: не по зубам она тебе.

— Что?! Мне? Не по зубам! Это она твоему Федьке не по зубам!

Петя затаил дыхание. Александр Ефремович, забыв о спине, резко выпрямился, ожидая продолжения, и то не заставило себя ждать, являя миру всю правду о происходящем.

— Да она не то, что мне по зубам, она — моя женщина. Она такая же, как я!

— Крикливая? — уточнил учитель, припоминая характер Сквалюжиной.

— Хитрая, как и я! А для бизнеса это необходимо! Для успешного бизнеса. А Федька не хитрый, поэтому у него дела идут не в гору, а под неё! А ещё она умная.

— Умная.

— Умная!

Александр Ефремович красноречиво замолчал.

— Ты сомневаешься?

— Нет, что ты. Умная-умная. Но Федя умнее вас.

— Умнее? А что же он тогда не понял, кто за сплетнями стоит? Кто его дочку с детства знает? Ты тоже не понял?

Петя едва сдерживался, чтобы не набить морду Шепелеву. Александр Ефремович держал себя в руках.

— Ты о чём? — спросил невинно. — Что я должен был понять?

— Да то, что это мы со Сквалюжиной ад Карелину устроили! За детство, юность, за всё расплатились!