Сын (не) для дракона

Но… это в своем мире я была уважаемым адвокатом, самостоятельной женщиной, которая сама могла решать свою судьбу, могла за себя постоять хоть через суд, хоть благодаря деньгам или связям.

Здесь же… Я сглотнула образовавшийся в горле комок.

Ничего. Один раз я уже добилась всего сама — смогу еще раз. И никакой дракон мне не помешает.

Матушка Велка на гадалку из моего мира похожа совсем не была. Тяжелая, с покрытым морщинами лицом и прозрачными зелеными глазами, с седыми волосами и в такой же, как у Илинки, домотканой одежде. Она заявила, что мне нужно вымыться и причесать волосы, переодеться… В общем, странно, что не упомянула бритье ног.

И я твердо решила, что надо бежать. Хоть в лес, хоть в соседнюю деревню, Хуши, или как там ее.

Пока я оглядывала избу и продумывала план побега, мне выдали белую рубаху и сказали полезать в лохань, куда три девицы уже натаскали горячей воды. Я уже собиралась возразить, но матушка Велка неожиданно завела странную рифмованную то ли басню, то ли балладу, то ли — понятия не имею, как это называется, но в начале там упоминались Огненный и драконы.

Я притихла, пытаясь прорваться через нагромождение слов и уловить смысл.

Огненный, как я правильно догадалась, был кем-то вроде местного божества — собственно, его идол, деревянная фигурка, объятая пламенем, стоял в углу. Из невнятного речитатива матушки Велки я поняла, что много лет назад люди жили плохо: без домов, без огня, без защиты от диких зверей и без прочих благ цивилизации (эх, знали бы они, на что эта цивилизация способна!). Видя, как люди мучаются, Огненный послал на землю драконов, которых одарил мудростью, вечной жизнью, магией и правом властвовать над людьми.

В общем, как я поняла, в далеком прошлом более развитая цивилизация драконов людей просто завоевала.

Сейчас, «спустя длинный ряд солнц», драконы по праву рождения считались высшей кастой: они управляли этим миром, который поделили между собой, могли карать, судить и миловать людей, живущих на их землях, — в общем, узурпировали власть полностью. От людей драконов отличало умение использовать магию, «рождать огонь из ветра силой души своей», чернющие глаза, где радужка не отличалась по цвету от зрачка, и кольца, которые драконы носили на безымянном пальце правой руки. На кольце изображался герб рода драконов, самым сильным был, конечно, герб правящего королевского рода: увенчанное короной сердце и скрещенные внизу мечи.

Жили драконы бесконечно долго и были практически неуязвимы.

Неизвестно, остались бы существовать люди как вид, если бы не репродуктивные драконьи проблемы: дети у них рождались редко и почти никогда в паре драконов не рождалось больше одного ребенка.

Иногда дети (драконята?) появлялись от союза людей и драконов. Но поскольку драконы брать в супруги людей брезговали, появилось понятие «вира».

— Вира не просто так дается, — успокаивающе бормотала бабушка Велка. — Виру дракон завоевать должен.

Тут в разговор вступила Илинка. Расчесывая мои волосы, она рассказала, что «завоевание» чисто номинальное и опасаться его не стоит. Дракон должен «спасти» человека, которого хотел сделать своей собственностью.

Нет, Илинка так и сказала! Собственностью!

Возмутительно!

Обычно дракон заранее решал, какого человека хочет «спасти», а опасность могла быть любой: чаще всего выбранного драконом человека приковывали на скале цепями или оставляли в лесу, привязанным к толстому стволу дерева. Оттуда дракон его (обычно, конечно, ее, драконицы к человеческим мужчинам относились прохладно) героически «спасал».

Свадьба с похищением невесты, в общем. Цирк на дроте.

— То есть, если дракон спасает человека, тот становится вирой? — медленно произнесла я.

— Конечно.

Вот же е… ерундовина-то какая.

— А если дракон просто так спасет человека?

— До сих пор ни одному дракону это в голову не приходило, — смущенно пояснила Илинка. — Но его светлость… Раз тебе захотелось искупаться в принцессином озере, это все объясняет. Иди сюда, тут для тебя наряд уже готов. — Она указала на сложенные на лавке и расшитые красным платье, юбку и передник.

Какой х… хороший какой мне дракон попался.

— А что случается с вирой после? — Я подняла взгляд. — Ну, после того, как ребенок появится? Или не появится?

Илинка и матушка Велка старательно отвели глаза.

— Кто-нибудь из женщин вообще возвращался после того, как дракон их забирал? От них были какие-то письма? Весточки? Сплетни?!

Мои собеседницы переглянулись.

— Никто из людей не знает, да?

Драпать надо отсюда, пока жива.

Глава 7

Я выяснила, что дракону меня собирались отдать, когда стемнеет, с первой звездой.

Времени оставалось не так уж много.

— Мы соберем тебе поесть. Нужно набраться сил, — сказала Илинка, погладила меня по голове, как девочку. — Ты пока тут побудь, Огненному хвалу вознеси, подумай.

— Может, вы мне лучше сбежать поможете? — язвительно откликнулась я.

Еды они мне соберут, ишь какие заботливые!

Меня уже успели одеть по здешней моде: рубашка, юбка и передник, расшитые ярко-алыми узорами, как будто огнем, а еще — височные кольца, легкие, украшенные бирюзовыми и темно-зеленым камушками.

Красиво, но чувствовала я себя во всем этом как овца, идущая на заклание.

— Люди здесь тебе не помощники, — отрезала матушка Велка. — Молись Огненному. Правда там, где сердце, помнишь? Сама выбрала, деточка. Должна заплатить.

В темноте ее глаза показались вдруг черными.

— Что? — ахнула я и схватила ее за плечи. — Что ты сказала?

Матушка Велка моргнула светлыми глазами.

— Что? А что я сказала, милая?

Смотрела она на меня удивленно, сочувствующе и простодушно. Обычными своими зелеными глазами, а не черными, драконьими.

— Показалось, — выдавила я.

Дождавшись, пока Илинка и матушка Велка выйдут, я сняла с головы тесемку, к которой крепились височные кольца. Жалко будет их потерять в лесу.

— Ну что, Огненный, поможешь? — пробормотала я.

Подойдя к двери, замерла: снаружи были слышны шаги. Неужели охрана? Или Илинка так рано вернулась?

Кажется, человек один. Может, кто-то решил пройти мимо?..

Я замерла, зажмурилась, а потом открыла глаза, уставилась на чадящий на столе пучок травы — матушка Велка назвала ее пламенником, драконьей травой. Конечно, все у них тут драконье.