Табу Ре Ткин

– Поддерживать в людях заблуждение - одно. Но ведь данные мысли можно и внушить. Вот Вы, уважаемый, не внушаете ни кому, ни чего? Людьми не управляете таким образом? Слышал, тибетские монахи во время войны в концлагерях над людьми опыты ставили...

– Сами выдумали, и только сейчас. А кто знает - кто кем управляет? Может мной управляют, возможно - Вами. А может нас нет? Только злой Вы. От того Вам будет плохо.

Андреев краем глаза посмотрел на Табуреткина. На его лице ни как не отразилось замечание Владимира Петровича, относительно возможности управления людьми с помощью внушения. И информацию о монахах, сотрудничающих с фашистами, пропустил мимо ушей.

Замолчали.

В это время, из окна, залетела муха и стала метаться по ограниченному пространству. Сергей Сергеевич стал ее ловить, руками направляя не разумное насекомое обратно. Та, не понимая желания человека, ускользала от его рук и ни как не хотела улетать. Она билась о стекло. Видела желаемую свободу и ни как не могла там оказаться. Табуреткин завелся и, не рассчитав силы, прихлопнул надоедливое существо. "Как мы".

– Подумал он про себя, держа в руках раздавленную муху - "Может и нас, кто-то свыше, пытается направить по нужному пути, а мы отбиваемся от заботливых рук и ни как не хотим на свободу. Гибнем глупо и бесполезно, так и не поняв, что нам желают добра".

Вдруг Андреев начал постанывать. С укоризной посмотрел на буддиста.

– Что с Вами?
– Испугался за товарища Тихон.

– Что-то крутит.

По вагону стали искать врача. Седой мужчина, представившийся отставным хирургом, стал мять живот страдальцу и констатировал острый приступ аппендицита.

Поезд стал сбавлять ход.

– Срочно в больницу.
– Доктор был настроен решительно.

Табуреткин с Тихоном быстро собрали пожитки и подхватив под руки Владимира Петровича, вышли на маленькой станции.

Вызвали скорую. Вскоре были в местной больнице. Там состояние больного сразу улучшилось и его отпустили на свободу. В тайне, майор уверился в тайных возможностях служителей культов. Больше всего в не добропорядочности он подозревал буддистского ламу.

Глава 14.

Выйдя из больницы с горстью таблеток, майор решил провести реконгстинировку местности. Городишко был маленький. Получив высокий статус при Екатерине, расти ни вширь, ни ввысь с тех пор не хотел. Прогресс обходил поселение стороной. Из достижений технического века, обладал только железнодорожной станцией, находящейся на отшибе, в дали от мало оживленных магистралей города, которых насчитывалось две. По ним изредка проезжали старые УАЗики и Москвичи до ВАЗовских времен. Люди попадались редко. Молодежи заметно не было.

Туристы и коммивояжеры наведывались сюда редко. На двери единственной гостиницы висел замок. Приляпанная на нее бумажка с надписью "Санитарный день" покрылась пылью и читалась с трудом

От больницы до вокзала пешим ходом добрались быстро. Ближайший поезд, в попутном направление, в расписании значился, только через два дня. Приходилось искать место для ночлега. Тихон предложил искать приют в местном культовом учреждении.

Оказалось, люди в городе были набожные и направление к единственной церкви указывали с охотой. Церковь была без монастыря. Поп о Высших откровениях не догадывался. Своим долгом считал следование традициям богослужения и оправление культа должным образом. В приюте богомольцам отказал.

Выйдя за ограду, путники усмотрели местную достопримечательность. Неказистый домик, сложенный из самана украшала жизнеутверждающая надпись: "Бог есть". Возле сидел румяный старичок, греясь на солнышке.

– Может зайдем? Попросимся на ночлег.
– Предложил Владимир Петрович, указывая на дом. Выбор был не велик. С ним согласились.

В это время группа старушек, крепкой толпою вышла из переулка. Видно старик не только грелся, но и ждал этого момента. Он встал на лавку и обратился богомолкам:

– "Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте Землю!"

Похоже, дедок был местным хулиганом. Бабки остановились, и в ответ на мирную цитату из Библии, стали закидывать старика помидорами и яйцами. Год выдался урожайным, да и продукция куроводства в здешних краях не ценилась. Путники утвердились в желании познакомится со столь колоритной личностью, и майор повел за собой команду.

Шумно, очень шумно становилось в округе. Знаток писания снял головной убор, повернулся, показал задницу и быстро ретировался под своды своего неказистого жилища. Разъяренные его поведением, прихожанки, уже не способные к деторождению, сорвали со стены плакат с вызывающей надписью - " Бог есть ...", и удовлетворенные содеянным, отправились на службу по случаю годовщины явления очередного Великомученика.

Не давний оратор выполз из своей лачуги и стал собирать оставшиеся после побоища продукты.

– Вот так и живем, так и питаемся,- повторял он про себя, собирая разбитые яйца и побитые помидоры.
– Славная закуска будет у меня сегодня на ужин!
– Счастливо улыбаясь, отправился в свою конуру, дабы насладится дарами врагов своих.

Бывшие невольными свидетелями всего этого путники решили, что здесь может перепасть что-то не только голодному желудку, но и страждущему мозгу, постучались в закрытую дверь.

– Кто там?- спросил старец.

– Путники.

Дверь открылась.

– Вот и хорошо, что зашли.

– А Вы что, знаете кто мы?

– Как не знать. Слухами земля полниться, неслухами дети родятся.

Смеркалось. Вечерние фонари слабо освещали не прибранное жилище.

– Ночевать не пустите?
– Попросился Андреев.

– Заходите, если не с пустыми руками.

– А как звать-то Вас?

– Зови Поликарпычем.

Знаток народных предпочтений, по совместительству руководитель экспедиции, достал из объемной походной сумки, литровую бутылку водки, осетинского разлива. Старик обрадовался. Быстро отправил яйца и помидоры в большую стеклянную чашку, все это перемешал вилкой и отправил в микроволновую печь. Пока блюдо доходило до готовности, дедок достал из под кровати, как он сказал приготовленные им самим, соленые огурцы и грибочки.

Посидели славно. Насытившись и разомлев от спиртного, все кроме Тихона, который от выпивки отказался, перешли к ни чего не значащим разговорам ни о чем. Владимир Петрович пенял хозяину на не опрятность и ветхость городка, как будто тот был в этом виноват. Однако дед на свой счет замечаний не принимал, рассказывая гостям о количестве и вкусе, съедаемого и выпиваемого им во времена далекой молодости.

Помещение, в котором остановились друзья, было увешано многими рамами и рамками, в которых обычно присутствуют полотна великих и доморощенных живописцев или семейные фотографии. Но в рамы и рамки разных размеров были вставлены только чистые листы бумаги с надписями. Тихон стал внимательно изучать представленный авангард. Получалась интересная зарисовка. В больших, позолоченных рамах были имена очень известных деятелей. Начиная от Моисея и заканчивая Сталиным. В рамках по беднее можно было прочесть имена известных писателей и ученых. Попадались и совсем не известные личности типа - Иванов Иван Петрович, с проставленными в скобках датами.

– А это что?

– Не что, а кто. Это святые угодники.

– И Сталин.

– И он. Как сказано в писании: " Не уподобляйся фарисеям, которые любят в синагогах и на углах улиц..." и так далее. Вот он, что бы не уподоблялись, эти самые синагоги и церкви сносил. Спасал души людские.

– А почему не изображения, а только надписи.

– Для не грамотных привожу следующую ссылку на известный документ: " Не создай себе кумира, и ни какого изображения ни того что на небе, ни того что на земле и так далее".