Таинственная незнакомка
Шрифт:
Но одному из Хранителей мало было просто служить Добру и Свету. Он всегда втайне мечтал о безраздельной власти. Вскоре союзникам из параллельного мира понадобилась помощь. Хранитель попросил направить его туда. Но вместо того, чтобы наблюдать и изучать, этот человек стал действовать по своему усмотрению. Обнаружив Книгу, в которой было заключено Зло, Хранитель не сообщил о ней в Орден. Затем, никому не сообщив, зачем-то отправился через один из порталов в прошлое. Там он оказался заточен в тюрьму по ложному доносу, а Книгу заполучил корыстолюбивый муж Изабеллы. Когда Хранителю удалось освободиться, было уже поздно. Наивная и неискушенная графиня де Перси воспользовалась услугами темных сил, открыв Книгу. Ей казалось тогда, что против коварства, предательства и зла нужно бороться, применив их же оружие. К сожалению, это была лишь еще одна ловушка, умело расставленная на Неопытные и
«Выходит, мы, как и он, в ответе за случившееся?» — спросил Кен. Учитель кивнул. «А сейчас не происходит то же самое? Я. про Изабеллу. Не слишком ли жестоко мы поступаем с нею и с юношей, освободившим ее?» — не унимался верный друг и напарник юной леди. «Время рассудит!» — ответил мудрый учитель Хацуми.
5
Пока юноща предавался тревожным мыслям, Изабелла успела уже переодеться. Хорошенькая девушка ни за что не позволила бы себе разгуливать по коридорам школы в тренировочном кимоно! Она облачилась в легкие белые брючки и топик. На ногах у нее были удобные кроссовки. Роскошные золотистые волосы стройная красавица кокетливо подвязала яркой ленточкой. В этом наряде она больше была похожа на студентку колледжа, чем на отважного служителя древнего Ордена.
Заглянув в зал для тренировок, юная леди обнаружила там только Кена, который терпеливо ждал ее возвращения. Все остальные уже разошлись по своим делам. Когда Изабелла тихо приоткрыла двери, напарник даже не оглянулся. Он сидел к ней спиной, грустно размышляя о чем-то своем. «Так, — хитро усмехнулась милая озорница. — Вот сейчас и проверим вашу хваленую реакцию и тонкий слух, мистер Совершенство во всем!» С ловкостью пантеры и грациозностью змеи она попыталась осторожно подкрасться сзади, чтобы застать юношу врасплох. И хотя Изабелла делала все точно так, как учил тренер, Кен разгадал ее замысел. Но виду не подал. Когда довольная собой юная мисс была уже достаточно близко и предвкушала победу, хитрый юноша резко обернулся. Не дав ей опомниться, он нежно подхватил на руки и закружил коварную, но такую очаровательную подружку.
— У тебя что, глаза на затылке? — рассмеялась она и тут же требовательно добавила: — Поставь меня на пол сейчас же!
Кен неохотно поставил ее и вздохнул:
— Это же так просто почувствовать, когда ты рядом. «Нежный вздох весны. Вновь касается меня Твой лучистый взгляд…»
— Это хокку для меня? — лукаво прищурилась Изабелла.
Юноша кивнул:
— Они про тебя минуту назад, а сейчас о тебе вот эти строки: «Не видим и не слышим, весенний ветерок затих. Любуясь, как неугомонный легкий мотылек весело порхает в воздухе, играя с солнечным лучом…»
Не дав договорить, Изабелла притворно нахмурилась и, дернув за руку, выпалила:
— Не дразнись!
— Да и не думал я! — стал оправдываться Кен.
— Вот, сейчас, — сосредоточенно забормотала юная леди, нахмурив тонкие брови: — Я тоже что-нибудь придумаю…
Но как ни старалась сообразить что-либо достойное поэзии Кена, так и не смогла. Тогда упрямое создание задумчиво обвело глазами зал.
— Смотри, это про тебя, храбрый рыцарь, мудрый философ и сладкоречивый поэт!
Кен обернулся. Над его головой красовалась надпись: «Умеющий побеждать — не нападает» (Дао Дэ Цзин).
— Скажешь тоже, — смутился он вдруг. — Идем!
— Слушаюсь и повинуюсь, сэр рыцарь! — шутливо отрапортовала Изабелла и опять рассмеялась надшотешным выражением его лица. Ей. доставляло несказанное удовольствие, когда на этом грустном серьезном лице появлялся хотя бы проблеск улыбки. А он хотя иногда притворялся сердитым и раздосадованным, Терпеливо сносил все ее веселые розыгрыши и озорные шалости.,
6
Не так давно юной леди удалось узнать один необычный секрет мужественного и сурового Хранителя.
Друг и напарник, оказывается, не только увлбкался поэзией, но и писал стихи! Правда, об этом никто не знал. Может быть, кроме учителя Хацуми.Тот был о многом проинформирован. Кое о чей догадывался, а кое в чем не сомневался. Впрочем, утверждать уверенно никогда нельзя? Иногда кажется, что нет сомнений, но даже собственные глаза и уши способны обмануть. В общем, молодежи казалось, что убелейному сединами наставнику известно о жизни очень много. А так ли это было на самом деле, как знать?
— Нет предела совершенству… — иронизировал мудрый сенсей.
…Однажды во время урока у них зашла речь о японской поэзии, и Кен показал себя истинным ценителем и знатоком в этой области. Они беседовали с наставником о таких потрясающих вещах, что Изабелле оставалось только слушать, раскрыв рот, и удивляться уровню и глубине их пбзнаний в таких разных областях. Да ей еще многому нужно было учиться! Тогда-то сенсей совершенно не случайно обронил фразу, что в жизни не бывает незначительного и неважного. Все предопределено! Необходимо лишь правильно избрать цель, предназначение, знать дорогу, по которой пойдешь. А для того, чтобы избрать верный и достойный путь, следует, прежде всего, помнить о духовном развитии и связующей гармонии всего со всем. О том, как важно научиться не только воспринимать и слушать, но также доступно и ясно 1 выражать свои мысли и чаяний, быть предельно осторожным в желаниях и хотениях…
К. этому разговору их подтолкнуло предисловие к антологии стихов Кокинсю (X век) поэта Кино Цураюки, надолго определившее развитие поэзии в Японии: «Песни Ямато (древнее название Японии) вырастают из одного семени сердца и превращаются в мириады лепестков речи, в мириады слов. И когда слышится голос соловья, поющего среди цветов, или голос лягушки, живущей в воде, хочется спросить: «Что же из всего живущего на земле не поет свои собственные песни?» Этой песней для японского народа были стихи: хокку и танка. Стихи — диалог. Магия звуков и утонченность мыслей. В них всегда чувствовался подтекст, раскрывающийся в творческом взаимодействии двоих: творца и слушателя. «Опять эта удивительная магия слов, — подумала тогда Изабелла. — Кен умеет обращаться с ней, а я? Смогу ли я овладеть ею в совершенстве?»
Девушке вспомнились недавно прочитанные строки японского поэта, сына буддийского священника, Исикава Такубоку: «Бывают такие мысли: как будто на чистый прохладный мрамор льется весенний свет…»
Такие чувства были и у нее, когда она думала о доме и друзьях. Но раздумья эти были так неясны и неосознанны, как лондонский туман. Две разные культуры, но какое родство душ! Как у них с Кеном! Изабелла опять усмехнулась: «У друга и напарника, вероятно, такое состояние души было, когда он писал свои стихи, пряча их в глубине своего сердца от всех, ведь, прежде всего, он был воином, а не поэтом и потому считал, что стоять на защите мира и справедливости сейчас для него важнее. А стихи? Это для души. Маленькие искорки настроений и дум, а может быть, просто нереализованные мысли, невыраженные чувства и ассоциации».
Юноша никогда бы не признался ни ей, ни себе, что самые прекрасные стихотворные строки рождались в сердце, когда Изабелла была рядом. Стоило девушке только появиться, и в его душе сразу же начинала звучать эта загадочная музыка слов. Тогда мужественному Кену начинало казаться что ему все по плечу и возможны любые чудеса: «Слова, неведомые людям… Вдруг показали мне — я знаю их один…»
7
Изабелла вздохнула. Ее не переставало удивлять это странное мироощущение, свойственное окружающим ее здесь людям. Любое дело призвано было будить чувства, заставлять, думать, ощущать родство с огромным миром, где нет ничего незначительного. Важна любая мелочь! Искусством считалась даже чайная церемония и планировка садов. Не говоря уже о создании японцами сада камней или икебаны. Девушка с удивлением услышала, как, срезая цветы, мастер говорил каждому из них «прости». Словно у всего, что окружало, была душа.
«А ведь они считают, что души есть и у слов, — невольно подумалось Изабелле. — Впрочем, и в Евангелии от Иоанна сказано: «Вначале было Слово». Но слово было у Бога! Они же полагают, что в словах живет дух, способный приводить в движение чувства. Выходит, слово может жить по своим законам, независимо от его творца? Тогда получается, человек лишь звено между Духом и Словом, простой посредник? Хорошо, когда слово идет от сердца, а если это просто то, что пришло в данную минуту на ум? Получается, людям нужно быть осторожными в мыслях, пожеланиях и даже мечтах! Вдруг они осуществятся?»