Таинственный шар

– Стреляй, иначе я завяжу узлом твои ноги!

С необыкновенной понятливостью поросенок сел, вставил копыто в кольцо спускового крючка, и пистолет оглушительно выстрелил.

– Великолепно!
– сказал человек в кресле.
– Только ты бы лучше встал, Хабеас. В следующий раз револьвер может быть наведен тебе прямо в задницу и в нем может оказаться не холостой патрон.

Док позвал:

– Оранг!

– Угу, - откликнулся человек в кресле.
– Что случилось?

– Виллард Спаннер был моим другом.

Оранг - полковник Эндрю Блоджетт Мэйфэр - поднялся с кресла. Он был не более пяти футов ростом и в ширину чуть менее того. Его руки производили гротескное впечатление: они были примерно такой же длины, как и он сам. Рыжие грубые волосы покрывали его. похожую на шкуру кожу. У него было телосложение гориллы.

– Я читал об этом в их проклятых газетах, - сказал Оранг, и его тихий голосок был вдвойне нелеп, контрастируя с его внешностью.

– Виллард Спаннер был схвачен в Сан-Франциско в полдень. Его нашли мертвым здесь, в Нью-Йорке, без десяти три. Здесь что-то неладно.

Оранг сморщил невероятно уродливое лицо, демонстрируя замешательство.

– Может быть, газеты ошиблись в разнице во времени между Сан-Франциско и Нью-Йорком, - предположил он.

– Нет, все время - нью-йоркское, - сказал Док Сэвидж.

– Тогда малый, схваченный в Сан-Франциско, был не Виллард Спаннер или же мертвец здесь, в Нью-Йорке, не Виллард, - заявил Оранг.
– Он не мог добраться от Фриско до Нью-Йорка за два с небольшим часа. Это определенно невозможно.

Док Сэвидж спросил: - Какие новости?

– Звонил Шпиг и сказал, что он на подходе, - ответил уродливый химик.
– Меня здесь долго не было. Неизвестно, что было записано до того, как я добрался сюда.

Бронзовый человек вышел в соседнюю комнату, которая была научной лабораторией, одной из самых совершенных из всех современных, и прошел сквозь нее в просторную, облицованную белой плиткой комнату, которая вмещала его химические, электрические и другие изобретения. Он поднял крышку на телефонном роботе, включил громкоговоритель и усилитель в цепь со звукоснимателем и запустил механизм.

Оранг подошел и теперь слушал, позевывая, как устройство воспроизводит звонок из Сан-Франциско, особенно его отчаянное завершение. Поросенок Хабеас - его полное имя было Хабеас Корпус - тащился по пятам за нелепым химиком.

Док Сэвидж осмотрел устройство, регистрирующее время.

– Две минуты первого, - сказал он.

– Это голос Вилларда Спаннера, ты узнаешь его?
– спросил Оранг.

– Я узнаю его, - ответил Док.
– И это был, несомненно, Виллард Спаннер.

– Говорящий из Сан-Франциско?
– недоверчиво проворчал Оранг.

– Увидим.
– Док Сэвидж сделал контрольный звонок телефонисту, затем повесил трубку и известил: - Звонок был из Сан-Франциско, все верно. Виллард Спаннер, по всей видимости, был схвачен прямо из телефонной будки.

Оранг поднял поросенка Хабеаса за длинное ухо, но тот, казалось, никак на это не отреагировал.

– В таком случае мертвец здесь, в Нью-Йорке - не Виллард Спаннер, заявил химик.

– Никто не добирается из Фриско до Нью-Йорка за два с небольшим часа.

– Мы проверим это, - сказал ему Док.

– Как?

– Навестив нью-йоркский морг, куда был доставлен труп.

Оранг кивнул.

– Как насчет Шпига?

– Оставим ему записку, - ответил Док.

Очевидно, никому из чиновников нью-йоркской гражданской службы никогда не приходило в голову, что окружение мертвых имеет какое-то эстетическое значение, и поэтому здание морга достигло предела ветхости.

У увидевшего его кирпичные стены создавалось впечатление, что их вообще никогда не мыли: они были почти черные от сажи и въевшейся городской грязи.

Ступеньки были выщерблены шаркающими ногами, и в мощеных камнях входа, через которые проезжали похоронные повозки, остались колеи от колес. Ржавые, очень тяжелые металлические решетки на окнах, поставленные неизвестно для чего, наводили на тягостные размышления.

– Глядя на эту дыру, у меня мурашки ползут по телу и я еле-еле иду, сообщил Оранг, когда они вылезли из машины Дока Сэвиджа перед моргом. Машина открытого типа была обманчиво длинной, невзрачного цвета. То, что ее корпус был сделан из бронированных пластин, а окна, встроенные в дверь, из пуленепробиваемого стекла, было заметно не сразу.

Оранг нес Хабеаса Корпуса за ухо и ворчал:

– Хотел бы я знать, зачем кому-то понадобилось убивать Вилларда Спаннера? И зачем его нужно было внезапно хватать? Спаннер был хороший малый. У него не было врагов.

У входа Док внимательно прислушался. Там стояла тишина, и конторка, где должен был находиться служащий, была пуста!

Они остановились.

– Эй! Кто-нибудь!
– позвал Оранг.

Ответом было молчание.

В воздухе стоял характерный для подобных мест запах. Оранг потянул носом.

– Послушай, я знал, что в этих местах используют формальдегид, пробормотал он.
– Но здесь что-то кроме этого...

Док Сэвидж двинулся вперед так внезапно, что показалось, будто он взорвался. Но это был бесшумный взрыв, и Док был немногим более чем бесшумным бронзовым пятном, когда он пересекал пространство до ближайшей двери. Он не попытался пройти в нее, а распластался рядом.

Оранг, сбитый с толку, начал бормотать: - Слушай, что за чертовщина? Сначала я чувствовал запах...

В дверь вошел человек с большим одноствольным шестизарядным револьвером в руках. Он сказал: - Ваша песенка спета, ребята!

Затем его глаза выпучились, так как он, очевидно, рассчитывал увидеть двоих, а Док Сэвидж, находившийся за дверью, не попал в поле его зрения.

Человек с револьвером был костляв и выглядел так, будто большую часть жизни его держали на ярком солнце. Он был одет в новый костюм, но рубашка была грубой синей рабочей блузой, выцветшей от стирки.

Галстук был синий и выглядел так, будто его надевали и снимали много раз, не развязывая узла.