Такая разная любовь

— Надеюсь, ты понимаешь, что он уже не любит тебя? — со смехом проговорил Роберт. — Впрочем, ладно. Для того чтобы понимать это, надо быть уверенной в себе. А это не про тебя.

Алисса чувствовала, как слезы жгут глаза.

— Господи, за что мне все это? — воскликнула она. — Зачем ты это говоришь? Тебе доставляет это какое-то извращенное удовольствие?

Роберт поставил локти на колени и подпер лицо кулаками.

— Нет, Алисса, это не доставляет мне удовольствия. — Он потер себе лоб. — Наоборот, это навевает печаль.

Алисса промолчала.

— И то, что я так подвел свою семью, мне вовсе не в радость, — добавил он.

— Подвел семью? И ты называешь это «подвел»?! Не надо, Роберт, прошу тебя! Ведь это звучит так, будто ты просто лишился работы и из-за этого мы не сможем поехать в этом году в «Диснейленд»! Мне кажется, что ситуация на самом деле несколько серьезнее.

— Я не хотел этого, — произнес он. — Жаль, что ты обо всем узнала.

Алисса затушила окурок в пепельнице.

— Как долго, Роберт?

— Что как долго?

— Как долго ты уже… предпочитаешь мужчин?

Он задумался на минуту, уставившись в пол.

— Поначалу я думал, что являюсь бисексуалом. Наша интимная жизнь, конечно, никогда не казалась тебе в достаточной степени исполненной страсти, но лично мне нравилось.

Нравилось? Значит, когда они были молоды и думали, что любят друг друга, ему просто «нравилось»?!.. Как это, черт возьми, понимать? Ей вспомнились ее шелковые пеньюары ручной работы из приданого, те, которые плотно облегали ее совершенные формы и гарантировали возбуждение у мужчины. Господи, как наивно и глупо она тогда предвкушала то, что у них будет в постели… А теперь…

— Около десяти лет назад, — продолжал Роберт, — я окончательно понял, что предпочитаю мужчин. А может, я всегда на самом деле это понимал, но боялся себе признаться.

«А может, мне просто не удавалось тебя как следует завести. Может, просто я была плоха в постели».

— Когда ты впервые был с мужчиной? — запнувшись, спросила Алисса, сама не понимая, зачем задает этот вопрос, что заставляет ее задавать его.

Роберт покачал головой:

— Это был не мужчина. Мальчик. Я тоже тогда был мальчишкой. Это случилось в летнем лагере, мне было четырнадцать.

— Боже мой…

— Да, вот именно. Боже мой. — Он прокашлялся, поднялся с дивана и подошел к книжному шкафу. Пробежал кончиками пальцев по корешкам томов. — Я знаю, каково тебе сейчас, Алисса. Как будто я изменил тебе. Но ты нужна мне. И я искренне надеюсь на то, что нам вместе удастся найти какой-то выход из создавшейся ситуации.

— Я стараюсь изо всех сил, — проговорила она.

— Пытаясь разыскать своего старого дружка?

— Не надо, Роберт. Можно подумать, что ты ревнуешь.

— Может, и ревную, — проговорил он. — По-своему.

В пятнадцать минут первого ночи в дверь позвонили.

Алисса в постели как раз читала последнюю вещь Робина Лича, пытаясь найти в ней какие-то идеи, которые смогла бы использовать в благотворительном вечере. После того как Женская федерация Атланты одумается и поймет, как сильно нуждается в ней. Впрочем, даже искрометные задумки Робина Лича не могли претендовать на тот фурор, который способна была произвести своим появлением на гала-вечере Зу. Даже если ее возвращение в кинематограф не получится триумфальным, все равно ее появление здесь, в Атланте, на публике, после стольких лет затворничества гарантировало привлечение к благотворительному вечеру Алиссы всеобщего внимания. Все сразу увидят в ее многолетнем уединенном существовании что-то мистическое, сравнят Зу с прославленной Гарбо14.

Звонок в дверь повторился. Алисса все ждала, что откроет Долорес. Но Долорес с Говардом любили крепко поспать и вряд ли этот звонок был способен разбудить их. Интересно, кто это ломится в такой час? И зачем? Может, Бетти Вентуорс и Сью Эллен пришли просить прощения? Так поздно? Нет, это не они…

В дверь позвонили в третий раз. И снова тишина. Наверно, одна из дочерей потеряла ключи. Алисса захлопнула книгу, поднялась с постели, накинула халат поверх своей кружевной ночной сорочки, которая была настолько короткой, что едва-едва прикрывала темный холмик между ее ног… никому теперь не нужный, ни для кого не желанный. Она вышла из своей роскошной спальни… Слава Богу, что Роберт сам догадался спать теперь в другой комнате и ей не пришлось уходить отсюда.

Алисса спустилась по лестнице. Звонок раздался в очередной раз.

— Да иду же, Господи! — крикнула она раздраженно.

— Алисса?

Она подняла глаза на балкон и увидела Роберта. Он был в одной из своих светло-лиловых шелковых пижам, которые специально заказал как-то в модной лавчонке в Сохо. Светло-лиловый шелк… Теперь ей все стало ясно и она только удивилась тому, что раньше это почему-то ни разу не натолкнуло ее на мысли о его сексуальной ориентации.

— Все в порядке?

— Возвращайся в постель, Роберт. Я уверена, что это одна из наших растерях.

Но он остался на месте. Какой рыцарь, вы только подумайте! Ни дать ни взять — идеальный супруг.

Не заглядывая в дымчатое стекло дверей, Алисса щелкнула замком, ожидая увидеть одну из своих дочерей. Но она увидела Данни Гордона. У нее от неожиданности даже перехватило дух.

— Боже, что вы здесь делаете? — резко спросила она.

Данни пожал плечами:

— Я думал, меня здесь ждут.

— Алисса? — вновь позвал с балкона Роберт.

Она махнула ему рукой:

— Все в порядке, Роберт. Возвращайся к себе.

После некоторого колебания Роберт повернулся и ушел в свою комнату с миной отвергнутого любовника на лице.

— Мы так и будем разговаривать через порог? — спросил Данни.

Алисса устремила на него горящий взгляд:

— Как вы узнали мой адрес?

Данни прошел мимо нее в холл.

— Я ведь частный детектив, не забывайте.

Она с удовольствием отвесила бы ему пощечину, если бы он не выглядел так чертовски сексуально в своих помятых тесных джинсах и такой же рубахе. Она заметила, что на ногах у него пошитые в ателье на заказ ковбойские ботинки. Они тоже выглядели сексуально. Неужели у него нет никакой «нейтральной» обуви?..

— Входите, мистер Гордон, — холодно проговорила она и показала ему дорогу в кабинет.

Он кинул свой кейс на диван, сел сам и скрестил руки на груди, самодовольно ухмыляясь.