Такая разная любовь

«Шоу должно продолжаться… Но что-то оно затянулось».

Она решила, что, наверно, уже слишком стара, чтобы собрать себя в кулак и сосредоточиться на деле, невзирая на все личные невзгоды.

Тяжелая дверь трейлера распахнулась, и на пороге показался Кэл Бейкер.

— Что с тобой случилось. Зу?

Она отвернулась, чтобы он не мог видеть ее слез.

— Ничего, Кэл. Просто паршивое утро.

Она услышала, как он прошелся своими тяжелыми башмаками по розовому ковру и сел на диван. Сел лицом к ней. На нем были джинсы и синяя футболка, на которой было написано: «ЗДЕСЬ Я БОСС, ВОТ ПОЧЕМУ». На его загорелом лбу, когда он нахмурил брови, обозначились светлые морщинки.

— Ты сбежала со съемочной площадки, — проговорил он. — Я предупреждаю тебя: никому не позволено сбегать с моей съемочной площадки.

Она поднялась с дивана и подошла к зеркалу. Всю прошлую ночь она проплакала, почти не спала. Теперь это было видно по ее налившимся кровью глазам, припухшим векам и темным кругам. Зу провела по ним кончиками пальцев, затем осторожно потрогала левый край рта. Он был ниже правого. Такое всегда случалось с ней, когда она чувствовала усталость. Точнее, не всегда, а после удара, который случился с ней по вине Эрика.

Она обернулась к режиссеру:

— У меня личные неприятности. Дай мне несколько минут, чтобы прийти в себя.

— У нас сроки поджимают, Зу. Каждая минута стоит денег.

Она кивнула:

— Я знаю. Прошу тебя, Кэл. Я делаю все, что могу.

Он поднялся и направился к двери.

— Нанимая тебя, я рисковал. И если ты всерьез надумала вернуться в профессию, советую тебе не забывать об этом. — Он повернул ручку и открыл дверь. — Не разочаровывай меня, Зу.

С этими словами он вышел из трейлера.

Зу проводила его взглядом. Дверь, закрывшаяся за Кэлом, показалась ей дверью в будущее. Дверь эта закрылась, и будущее было отрезано…

«Может, все это большая ошибка?»

Она была далеко не уверена в том, что не утратила способности хорошо играть. Она даже не знала, нравится ли ей самой вновь заниматься этим. Последние несколько дней она не жила, а существовала.

Зу обернулась к окну и сквозь прорези в жалюзи глянула на съемочную площадку. Сегодня снимали сцену в порту, где Джан Векслер одна противостоит всей банде, в которую пытаются затянуть ее сына…

Ее сына.

Скотти!

Актеры, статисты и технические работники бесцельно слонялись по пирсу, ожидая ее появления, готовясь к следующему дублю.

В ту минуту ей в голову пришла одна мысль, от которой на душе стало еще больней: а стоит ли любая профессия, любая карьера того, чтобы терять из-за нее ребенка?

Отвернувшись от окна, она подошла к телефону. Меньше чем через минуту на том конце провода отозвалась Мэг Купер.

— Мне нужна твоя помощь, — взмолилась Зу. — Я хочу уйти из этого фильма, расторгнуть контракт.

Они договорились о том, что Зу поручит своему агенту отправить по факсу копию контракта Мэг, Мэг ознакомится с документом и приедет на место съемок.

— Но пока, — предупредила она, — делай то, что от тебя требуется.

Зу повесила трубку и стала нервно кусать ногти. Затем она сделала глубокий вдох-выдох, проверила макияж и вернулась к юпитерам и камерам. В тот мир, который много лет назад казался ей единственно правильным и привлекательным.

* * *

Наверное, это утро никогда не кончится. Солнце опаляло своими лучами бухту и жгло асфальтовый пирс. Несколько раз уже Зу казалось, что она сейчас упадет в обморок. Нервы были на пределе. Лица у всех участников съемок были напряжены. Мальчишку, исполнявшего роль младшего сына Джан Векслер, вырвало. Другой «сын» капризничал. Зу еще четыре раза забыла свои строчки.

Когда объявили перерыв на обед, Зу ушла в дальний конец пирса, прикрывая шею сзади прохладной материей. Ей вспомнился Седар Блаф. Интересно, что скажет Скотт, если она будет вынуждена продать дом? Где он сейчас, в данную минуту?.. В каком городе, в каком штате?.. Вернется ли он домой?

— Зу? — раздался у нее за спиной знакомый голос.

Она обернулась:

— Мэг! Слава Богу! Жду не дождусь.

Мэг смахнула капельки пота со лба. Она выглядела еще более осунувшейся и угнетенной, чем в их прошлое свидание.

— Как ты можешь работать в такую жару? — спросила она.

Зу пожала плечами:

— Это шоу-бизнес. Ну, рассказывай. Что у тебя?

Мэг достала из своего кейса несколько листков:

— Да, в общем, ничего хорошего. Если ты уедешь со съемок, то тем самым нарушишь положения договора. И при этом потеряешь не только свой гонорар, но и рискуешь выплатить по решению суда штраф, по своим размерам превышающий ту сумму, которую тебе обещали.

Дышать Зу стало еще труднее.

— И это будет законно?

— Они будут мотивировать это тем, что тебя трудно заменить другой актрисой. Тут такая схема: чем дольше ты снималась, тем труднее подобрать тебе адекватную замену, а значит, и тем больше будет сумма штрафа.

Зу облокотилась о перила и устремила взгляд через Гудзон на горизонт Нью-Джерси. Кто скажет, что тяготы жизни в многоквартирном доме, который стоит на улице, где хозяевами являются подростки из уличных банд, чем-то хуже жизни в престижном районе престижного города, в собственном доме, стоимость которого превышает два миллиона долларов? И еще: не сами ли люди во многом усложняют себе жизнь?

Солнце, зной, плавящийся воздух…

— Что мне делать, Мэг? Я не в состоянии оплатить закладную. А тут еще перспектива этого суда!

— До суда ты доводить не должна. И потом, ведь ты только начинаешь свое возвращение в кинематограф. И уходишь с первой же картины. Ничего себе, скажут, хорошенькое начало.

Зу проводила глазами туристический катер «Серкл-лайн», пронесшийся по темной воде. Интересно, есть ли там на борту хоть один человек, жизнь которого так же запуталась, как и ее собственная?

— О Боже, — всхлипнула она. — Я не могу больше. Не могу!

Слезы быстро побежали по ее лицу, размазывая грим.

Мэг обняла ее за плечи:

— Что случилось, Зу? Что стряслось?

— Скотт, — рыдая и заикаясь, ответила Зу. — Он сбежал из дома. — Вытерев влажные глаза, она подняла взгляд к небу. — Он сбежал вместе с Эриком. Вместе со своим отцом.

— О Зу…

— Я должна вернуть его, Мэг.

— Конечно. Конечно, это обязательно. — Мэг стала в задумчивости расхаживать взад-вперед. — Ты думаешь, они в Миннесоте?