Такие разные миры. Сборник

– Штурман? Примите координаты и передайте другим кораблям. Всем ждать моего приказа. – Он повернулся к Мире и Хэвилленду. – Они на нашей стороне. Эта цивилизация называется д’Тарт или что-то в этом роде – не ручаюсь за свое произношение.

– Значит, это дружественная раса? – осведомился Хэвилленд.

– Скажем так: нет причин считать ее недружественной. По крайней мере, в одном мы солидарны: они тоже мечтают уничтожить хотри.

– Но как вам удалось все это выяснить? – В голосе Хэвилленда звучало сомнение. – Мы не знаем никаких лингвистических способов коммуникации с ними. Неужели вы освоили их язык за считаные часы общения? Что-то не верится.

– Учить их язык – задача, прямо скажем, не из легких, – улыбнулся Де Врис. – У них нет ничего даже отдаленно похожего на предложения. По-моему, слов тоже нет. Они шипят и стрекочут – мы так не можем.

– И как же вы узнали об их ненависти к хотри?

Раздался сигнал, оповещающий, что экипажи приняли новые координаты и ожидают дальнейших указаний.

– Всем приготовиться! – скомандовал Де Врис и снова обратился к Мире и Хэвилленду: – Говорят же: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Инопланетянин не случайно так настаивал на моем визите. У него на борту нашлись рисовальные принадлежности.

– И он вам все нарисовал?

– Не сказал бы, – ответил Де Врис. – Рисовать по большей части пришлось мне. – Он вытащил из кармана скафандра пачку смятых листов. Плотная бумага, похожая на папирус, была испещрена рисунками. – Вот самое важное. – Де Врис показал лист с изображением хотрийского воина.

– Неплохая работа, капитан. Но как вы догадались, что они тоже враги хотри?

– Видите дыру в центре рисунка? При виде хотри д’тарт выхватил что-то вроде кинжала и вонзил в картинку. Дальнейших объяснений не потребовалось.

На других листах была изображена эскадра д’тартов, приближающаяся к какой-то планете; далее появлялся флот хотри, завязывалась битва, и д’тарты отступали с большими потерями, сохранив лишь десяток кораблей.

– И вам это кажется убедительным? – засомневался Хэвилленд.

– А почему нет? – пожал плечами Де Врис. – Д’тарты сражались с хотри и проиграли. Мы пытались восстановить курс хотрийских кораблей, и это привело нас сюда – на поле недавней битвы. Просто хотри со своей планеты направились не прямо к нам, а через это место.

– Ну что ж, обзавестись союзниками – это неплохо, – подытожил Хэвилленд. – И что теперь?

– А теперь мы отправимся на планету хотри и завершим начатое.

– Но ваши координаты неверны! Будь иначе, мы бы здесь не оказались.

– Именно так. Но у нас есть новые координаты – мне их дали д’тарты. И теперь мы уже наверняка доберемся до планеты хотри.

– А д’тарты?

– Летят с нами. Они приняли мое предложение о совместной атаке.

– Считаю свои долгом напомнить, что совместные вооруженные действия с непроверенным союзником попадают в сферу политической ответственности. Я настоятельно рекомендую доложить о ситуации Лиге и дождаться от нее четких указаний. В противном случае мы рискуем столкнуться с непредвиденными трудностями и даже совершить действия на грани измены.

– На это нет времени, – отмахнулся Де Врис и прокричал в микрофон: – Всем кораблям! Приготовиться к старту!

– Но вдруг это ловушка?

– Значит, мы в нее попались. Следовать назначенным курсом!

«Эйндховен» мгновенно исчез из виду. Остальные корабли тоже перешли в сверхсветовой режим. Д’тарты, помедлив мгновение, последовали их примеру.

Внезапное появление объединенного флота людей и д’тартов вблизи столь долго разыскивавшейся планеты хотри вошло в учебники по вселенской истории. На Аристе хорошо помнят день, когда маневр Де Вриса вынудил хотрийский флот в спешном порядке снять блокаду и помчаться на выручку к своим. Разумеется, на деле победа была не такой легкой, как на словах. Но как ни относиться к подвигу Де Вриса, это было началом конца войны с хотри.

* * *

Позволят ли компьютерные технологии будущего после досконального анализа биографии давно покинувшей сей мир исторической фигуры – Юлия Цезаря, Цицерона или Клеопатры – создать ее разумную версию? Идея может показаться абсурдной – но только на первый взгляд. То, что она вполне реализуема, доказала собранная Робертом Силвербергом группа выдающихся фантастов. По крайней мере, литературные версии знаменитостей вполне удались этим людям. А написанные ими в 1989 году рассказы и повести составили антологию «Time Gate» («Врата времени»).

Машина воскрешения Перевод Елены Кисленковой

2135 г. н. э.

Симмс нажал кнопку, и в недрах голографической кабины без промедления возникло миниатюрное сияющее изображение Марка Туллия Цицерона. Крохотная фигурка, облаченная в тогу, принялась осматривать свое облачное царство, и Симмс позвал Мерчисона:

– Он готов.

Сидевший в другом конце комнаты человек отложил газету, подошел и встал за спиной у Симмса. Фигурка в тоге бродила по туманному пейзажу внутри затемненной голокабины.

– Так вот, значит, он какой, Цицерон. – Мерчисон отвлекся от созерцания кукольного человечка в древнеримских одеждах и посмотрел на Симмса. – Не совсем то я задумывал.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Симмс. – Симулякр безупречен.

– Я говорил не о качестве вашего моделирования, – сказал Мерчисон. – Я имел в виду, что с точки зрения бизнеса было бы лучше выбрать кого-то поизвестнее – скажем, Шекспира или какую-нибудь звезду из прошлого, ну там, Джима Моррисона. Доктор, вы знаете, кто такой Моррисон?

Симмс пожал плечами:

– Припоминаю: кажется, было такое имя в курсе культурологии.

– Вот бы продавать творчество симулякра Джима Моррисона! Как считаете, ваша ученая братия способна воспроизвести его вокал?

– Нам бы для этого и Моррисон не потребовался.

– Так или иначе, у нас его нет. Есть Цицерон и этот, второй, русский. Имечко тоже не на слуху. А я, видите ли, теперь должен заработать на них деньги для инвесторов.

– Цицерона можно пригласить на телешоу, – сказал Симмс.

Мерчисон задумался.

– Может быть, вы правы. Эта технология дает массу возможностей для получения прибыли, помимо общения один на один. Надо будет прикинуть.

Симмс вдел руки в цифровые перчатки и увеличил изображение. Лицо Цицерона было спокойным, почти бесстрастным. Подобрав тогу, римлянин сидел на облакоподобном объекте – из таких состояло первичное окружающее пространство.

– Пора, – сказал Мерчисон. – Подключите меня.

– Сразу голос и изображение?

– Пока в режиме «только голос».