Талисман моря

– Иду, – вздохнул Аран, потом повернулся к дочери: – Боюсь, чаепитие придется отложить.

– Пита-джи, мы что?.. – У Нилы не хватило сил, чтобы закончить вопрос.

– Начали войну? – подсказал Аран. – Большинство в кабинете министров выступают за то, чтобы напасть на Ондалину. Наши советники убеждены, что за убийством Байлаала и Ахади стоит Колфинн. Мои советники полагают, что он, возможно, держит Махди и Язида в плену. Боюсь, вопрос не в том, вступим ли мы в войну, а в том, когда мы это сделаем. Я отправил весть правителям всех королевств с просьбой созвать Совет Шести Вод. – Он покачал головой. – Однако, учитывая, что Изабелла предположительно мертва, а Колфинн развязал войну, это будет скорее Совет Четырех, если он вообще соберется. А теперь я должен идти к моим собственным членам совета. – Он поцеловал Нилу. – Мы скоро поговорим, дитя мое.

Нила смотрела, как отец уплывает. Он держался с достоинством и выглядел уверенно, но плечи его слегка поникли. Аран был вторым сыном, и его не готовили к императорскому трону. Нила видела, что потеря брата вкупе с новыми обязанностями тяжким грузом давят отцу на плечи.

«А скоро я добавлю ему забот», – подумалось ей.

– Хелефу, позови Сьюму, вели ей помочь принцессе, – приказала Сананда. – Пусть в комнату моей дочери принесут еду и напитки, песок для омовения и чистую одежду.

– Слушаюсь, Ваша Милость, – отозвался великий визирь.

– Подожди, мата-джи, сначала я должна кое-что тебе рассказать. Немедленно. Это срочно. Мы можем уединиться в твоих личных покоях?

Сананда посмотрела в лицо дочери и озабоченно нахмурилась.

– Что? В чем дело? – спросила Нила.

– У тебя круги под глазами! Ты так осунулась, – вздохнула императрица. – И – прости, но кто же тебе скажет, как не мать, – у тебя на лбу появилась морщинка.

Сананда быстро щелкнула пальцами, и слуги принесли блюдо с чиллавондами. Императрица тут же взяла одну конфету и, увидев, что Нила не последовала ее примеру, округлила глаза.

– Дорогая, в чем дело? Ты заболела?

– Со мной все хорошо, просто я не голодна, – ответила Нила.

За время, проведенное в компании йеле, русалочка утратила вкус к сладостям. Изучение конвока и прочих сложных заклинаний так ее увлекло, что она и думать забыла про бинг-бэнги, зи-зи и прочие вкусности.

В зал вплыла Сьюма, ама Нилы. Стоило старой няне взглянуть на свою питомицу, как она побледнела.

– Великая Нерия, что с твоими волосами, дитя!

Нила нетерпеливо вздохнула. Она выжила во время страшной атаки на Лазурию, сбежала от Трао и Бяменесьо, пересекла опасные моря, чтобы добраться до йеле, на нее возложили обязанность уничтожить Аббадона, и вот, ей приходится выслушивать причитания матери о появившейся у дочери морщинке и вопли няни, расстроившейся из-за цвета ее, Нилы, волос.

Сьюма трясущейся рукой извлекла из кармана пригоршню зи-зи и протянула одну конфету Ниле.

– Нет, спасибо, Сьюма, – отказалась Нила, в ее голосе проскользнула нотка раздражения.

Принцесса не заметила, как мать судорожно вцепилась в жемчужное ожерелье, украшавшее ее шею, а Сьюма успокаивающе сказала:

– Дитя, тебе нужно немедленно переодеться и избавиться от этих ужасных тряпок. Ты, безусловно, подверглась страшным испытаниям. Я велю подать закуски, а потом ты отдохнешь.

– Я не хочу переодеваться и не желаю отдыхать! Мне нужно поговорить с матерью! – настаивала Нила.

– Императрица! – пронзительно взвизгнула какая-то дама.

Нила обернулась и увидела, что мать падает, теряя сознание, а две фрейлины мчатся к своей госпоже и подхватывают ее. Третья фрейлина торопливо схватила морской веер и принялась обмахивать лицо императрицы.

– Мата-джи! – воскликнула Нила, бросаясь к матери.

Сананда замахала на дочь рукой.

– Ерунда, дорогая, со мной все хорошо, – слабо проговорила она. – Мне просто нужно присесть.

– Идем, принцесса, дай императрице отдышаться, – прошептала Сьюма, обнимая Нилу за плечи. – Она только что испытала слишком сильное потрясение. Ты же знаешь, как она чувствительна. Неудачная прическа может ее подкосить.

– Но, Сьюма…

– Тс-с-с. Пойдем-ка, займемся твоим внешним видом. Когда мать увидит тебя в чистом сари и с хорошенькими драгоценностями, ей сразу станет намного лучше.

Нила глубоко вздохнула, уговаривая себя потерпеть и не огорчать мать и аму. Она уже была не той русалочкой, которая покинула Матали несколько недель назад, а ее близкие не виноваты в том, что еще не знают об этих переменах.

– Хорошо, Сьюма, – согласилась принцесса. – Я отскребу себя песком и переоденусь, но отдыхать не стану. Вообще-то, я хочу видеть отца, как только он покинет военный совет.

Нила отправилась в свою комнату. Она смотрела прямо перед собой и не заметила, как ее нянька обернулась через плечо и многозначительно переглянулась с императрицей.

9

– Хочешь кутагуллу? – предложил Аран, протягивая дочери блюдо с выпечкой.

– Нет, спасибо, пита-джи, – покачала головой Нила.

Аран бросил на жену обеспокоенный взгляд, отставил блюдо и взял со стола другое.

– А как насчет помпасумы?

– Нет, я не голодна. Так вот, как я уже говорила…

Нила с родителями пила чай. Принцесса переоделась и смыла с волос краску, вернув им естественный цвет. Императрица пришла в себя после обморока, а император вернулся с военного совета. За Нилой послали, и они собрались все втроем в своих личных покоях.

Наконец-то Нила смогла рассказать родителям обо всем, что с ней случилось. Закончив свой рассказ, принцесса сделала глоток похожего на сироп чая и поставила чашку обратно на блюдечко из тончайшего фарфора. Оода, ее ручная рыба-собака, очень обрадовалась возвращению хозяйки и теперь, как заводная, плавала вокруг Нилиного стула. Принцесса почесала рыбе голову, радуясь возвращению домой. Она долго скиталась по течениям, чудом избежала смерти и теперь чувствовала себя в безопасности. Здесь, во дворце, ей не причинят вреда. Родители позаботятся о том, чтобы ей ничто не угрожало, и помогут ее друзьям. Нила расслабилась и ждала, что отец посоветует, как проще всего найти талисманы и победить Аббадона.

Однако Аран ничего такого не советовал. Вместо этого он откинулся на спинку стула, а глаза его на осунувшемся от забот лице расширились. Потом он посмотрел на жену, и та залилась слезами.

– Не плачь, мата-джи, все хорошо! – успокоила мать Нила. – Теперь я здесь, со мной все в порядке. Все замечательно.

– Нет, – сказала Сананда. – Стоило мне увидеть тебя в этих ужасных обносках, я поняла: случилось что-то страшное. Я так и сказала твоему отцу, как только он вернулся с совета. Ты сама не своя: Сьюма сообщила, ты не позволила ей выбросить те страшные тряпки, в которых явилась во дворец. А теперь ты отказываешься от помпасумы. Раньше ты никогда не отказывалась от помпасумы!

Нила скрипнула зубами, взяла кусочек лакомства и положила себе на тарелку.

– Прости, – попыталась она успокоить мать. – Все случившееся со мной привело меня в смятение. То есть нет, не совсем так. Я просто в ужасе. Пока я тут сижу и попиваю чай, Аббадон становится сильнее. Мне нужно связаться с Серафиной и узнать, сумела ли она вернуться обратно в Лазурию.

– И не думай! – резко сказала Сананда. Потом подозвала стражника и велела ему привести Сьюму.

– Но… – начала было Нила.