Талисман власти

Гном долго смотрел на нее. Он содрогнулся. То, что он узнал из истории этой старухи, отбрасывало какую-то тревожную тень на миссию Ниал. Кроме того, что-то в этом рассказе не сходилось, Рейс не открыла ему всей правды. Она не сбежала от Тиранно: если этому слабому старому существу и удалось бегство, то только потому, что Тиранно ей это позволил. Но зачем?

— Похорони все это в себе, — попросила старуха глухим голосом. — То, что я рассказала, никогда не должно выйти за эти стены.

— Разумеется, — ответил гном, но его намерения были совершенно иными.

Этой ночью, в Макрате, Идо был не столь собранным, как обычно во время тренировки. Он продолжал осмысливать слова Рейс — историю о юном советнике, ступившем на стезю зла, — и не мог перестать думать о Дебаре. В каком-то смысле он был создан Идо. Идо многому обучил этого симпатичного проворного юношу. Вот наконец и объяснилось, почему манера сражаться этого всадника была так похожа на его собственную. Чем больше Идо об этом думал, тем больше он задыхался от ярости.

Деинофоро совершил путь, полностью противоположный его пути, и это странным образом их сближало. Было что-то, связывавшее их. Сражаться вместе, совершить диаметрально противоположный выбор, обоим быть изуродованными. Может, этим и объяснялась навязчивая идея Идо по поводу Деинофоро.

Гном получил неожиданный удар, потерял равновесие и упал.

— Ты не такой, как обычно, — сказал Парсел, помогая ему встать. — Что, черт возьми, у тебя сегодня на уме?

Гном покачал головой:

— Так, ничего, разные мысли.

Идо уединился с Соаной и рассказал ей историю Рейс. Волшебница внимательно выслушала его, но не проявила никакого удивления.

— Ты знала об этом? — спросил гном.

— Нет, но догадывалась. Мне казалась странной такая чудовищная ненависть к Тиранно. Мы все ненавидим его, но не с такой ожесточенностью, как она. Я никак не могла объяснить себе такую дряхлость Рейс: она должна быть старше тебя не более чем на десять лет.

Идо содрогнулся от отвращения.

— Не знаю, можем ли мы доверять ей… она все же была его любовницей, — сказал он. — И эта история о том, как ей удалось бежать из одиночной камеры в башне Рока. Это — невозможно. Тиранно, наверное, дал ей уйти. Но почему?

Соана покачала головой:

— Ее гнев неподдельный. Рейс не притворяется, она никогда не продастся врагу. Проблема в другом. Она ослеплена своей обидой, готова на все, чтобы сразить Тиранно.

Тут Соана вполголоса рассказала Идо о том, что волшебница сделала с Ниал, о призраках, которых она наслала на Ниал. Гном в бешенстве сжал кулаки.

— Вот о чем я говорю. Я была против того, чтобы Ниал встречалась с ней, я была против путешествия, но Рейс продумала малейшие детали. Нам ничего не оставалось, кроме как способствовать тому, что она решила за нас.

— Проклятая… — прошипел Идо.

— В любом случае, — продолжила Соана, — наша последняя надежда связана с ней. Может быть, даже из ее гнева родится что-то доброе.

Недели пробегали быстро, вскоре стало холодать. Идо упражнялся каждый день, под дождем и на солнце. Дело шло все лучше. Он стал таким, каким был раньше. Впервые он понял это, когда победил Парсела. Теперь редко случалось, чтобы учителю удавалось превзойти гнома. Идо чувствовал себя готовым. Тогда он решил, что пора усилить меч.

Он отнес его к одному оружейнику в Макрате, у которого было больше мускулов, чем мозгов.

— Мне кажется, что выправлять его не нужно, — сказал оружейник, посмотрев на лезвие внимательным взглядом. — Тебе это будет стоить больше, чем купить новый.

— Меня не интересует, сколько на это понадобится денег, я готов заплатить тебе сколько ты потребуешь. Но верни мне его новым, — ответил Идо.

Оружейник был не слишком умен, но свою работу знал превосходно. В начале недели меч Идо действительно вернулся к нему, как новый.

Когда гном взял его в руки, он почувствовал себя прежним. Он сразу же пошел к Соане, и она наложила на меч то же самое заклинание.

Теперь Идо мог встретиться с Равеном и занять то место, которое ему полагалось.

Гном вошел в Академию, одетый как на парад, в доспехах и при мече, и попросил, чтобы его приняли. В зале стражи с изумлением рассматривали его.

Как ни странно, Равен не заставил себя ждать и вышел к Идо в еще более строгом одеянии, чем то, которое он надевал в последнее время. Впервые в жизни Идо опустился на колени и оставался коленопреклоненным перед Равеном, выказывая тем самым почтение.

Равен, видимо, был изумлен, потому что Идо услышал, как тот внезапно остановился.

— Встань же, — сказал он, наконец, и Идо повиновался.

Когда гном поднял глаза, Равен сидел на своей скамье, бесстрастный, как обычно.

— Ну что?

Идо наклонил голову:

— Прошу вернуть меня на службу.

— Мне кажется, я показал тебе, что для того, чтобы это случилось, оснований нет.

— Забудь о том усталом человеке, который хныкал тут посреди зала, — сказал Идо, по-прежнему склонив голову. — Он умер и похоронен. Я тренировался все эти месяцы и чувствую, что снова стал прежним. Та ошибка, которую я допустил по отношению к своим людям, была непростительной, и минимум, что я могу сделать, — подать в отставку. Я ценю то, что ты оставил мне выход.

— Ты полагаешь, что этой деланой учтивости достаточно, чтобы я изменил свое решение?

Тут Идо поднял голову и прямо посмотрел в глаза Равена.

— Моя учтивость не деланая. Ты должен достаточно меня знать, чтобы понять это. Я никогда, ни по каким причинам не унижался и, разумеется, не делаю этого сейчас.

Равен и Идо некоторое время испытующе смотрели друг на друга.

— Я не могу доверить тебе отряд людей, — сказал наконец Равен.

— Я отлично понимаю.

— Это — не жестокость, просто твоя ошибка была серьезной.

— Я прошу тебя только дать мне вернуться в строй. Ты знаешь, что я — отличный воин, и, кроме того, ты прекрасно знаешь, что потеря одного глаза не может сказаться на моих способностях.

— Ты был побежден мною в этом зале.

— Я тренировался, ты можешь спросить у Парсела, который помогал мне. Дай мне еще возможность — и ты не разочаруешься.

Равен помолчал немного.

— Ты отправишься в Землю Солнца, под командование генерала Лондала. Это — испытание, Идо. Только испытание. Если ты его не выдержишь, другой возможности не будет.

Идо все еще стоял на коленях.

— Благодарю тебя, — прошептал он.

Равен приблизился к нему.

— Я вынужден согласиться, я знаю твое мужество. Сегодня ты мне его продемонстрировал, — тихо произнес Равен.

Затем он повернулся и вышел из зала.

И вот перед Идо фронт. Волнующийся под ним Веза. Меч в руке. Вместо того дождя, который лил в последний раз, когда его уносили с поля боя, шел тихий снег. Идо не искал Деинофоро. Он встретит его. Идо знал это, и сегодня он раз и навсегда покончит с ним счеты. Он находился в тылу, но это не имело значения. Главное для него — быть здесь, чтобы начать все сначала, чтобы иметь право сказать, что он второй раз родился.