Там чудеса

— Да какая разница, — добродушно улыбнулся я. — Всё равно у меня к вам есть другое предложение. Я покажу вам, где спрятано украденное золото, а вы оставите меня в покое.

— Вот! — неожиданно взвился Фискалов. — Что я вам говорил? Господин Воронцов и о местонахождении золота знает! Я не утверждаю, что он причастен к его пропаже, но, согласитесь, это выглядит очень подозрительно.

— Вы мне надоели, господин Фискалов, — сквозь зубы сказал Никита Михайлович. — Граф Воронцов вместе с нами расследовал ограбление. Меня ничуть не удивляет, что он сумел найти похищенные ценности. Ничего другого я от господина Тайновидца и не ожидал. А Имперское казначейство в вашем лице должно быть ему благодарно. Если мы найдём золото, то вам не придётся выплачивать страховку. Дело можно будет закрыть, как и хотел император.

— А управляющий банком? — возразил Фискалов. — Его похитили и до сих пор не вернули.

— Это верно, — поморщился Зотов. — Александр Васильевич, вы не знаете, куда делся управляющий Имперским банком?

— Господин Чахлик заверил меня, что его сразу же отпустили, — сказал я, — не причинив ему никакого вреда.

— И где же он в таком случае? — надменно подбоченился Фискалов. — К вашему сведению, это проверенный сотрудник. Я лично назначил его на должность. Почему он до сих пор не явился ко мне с докладом?

— Вы меня спрашиваете? — изумился я.

— Ладно, ладно, — погасил Зотов разгоревшуюся перепалку, — так где золото, Александр Васильевич?

— Там, где мы и ожидали, — сказал я, — в парке Императорской Магической академии. Там было скрытое магическое пространство, но сейчас его границы стёрлись, и мы без труда сможем туда попасть.

— И вы покажете нам дорогу? — прищурился Никита Михайлович.

— Разумеется, — кивнул я.

— Тогда нам нельзя терять время, — решил Зотов. — Александр Васильевич, я знаю, что вы умеете очень быстро перемещаться. Может быть, вы проведёте нас в парк академии своими таинственными магическими путями?

— Не сегодня, — отказался я. — Поведение господина Фискалова здорово разозлило мой особняк. Да и вы ему тоже не нравитесь. Кто знает, куда он вас заведёт. Вы поезжайте на мобилях, а я встречу вас в парке академии.

— Это предлог, — немедленно зашипел Фискалов. — Господин Воронцов хочет скрыться.

— Идите к чёрту, Пётр Сергеевич, — грубо ответил ему Зотов. — Или вы едете со мной, или можете убираться на все четыре стороны, как вам будет угодно.

— Я тоже поеду с вами, — решил Жадов. — Помогу опознать украденные драгоценности.

Я подождал, пока гости отъедут от ворот, и обнял Лизу за плечи. Запрокинув голову, она посмотрела мне в лицо.

— Ни о чём не беспокойся, — улыбнулся я, целуя её. — Меня никто не арестует, и я непременно вернусь к ужину, даже если он состоится только под утро.

Уголёк, мягко ступая, поднялся на крыльцо вместе со мной.

— Хочешь вернуться в парк академии? — улыбнулся я.

Вместо ответа Уголёк уселся на верхнюю ступеньку, чихнул и потёр нос лапой.

— Вот и правильно, — одобрительно кивнул я, — оставайся дома, здесь тебя, по крайней мере, кормят.

Взявшись за ручку двери, я зажмурился, представил себе, как выглядит вечерний парк, затем потянул на себя дверь и шагнул вперёд.

В этот раз я заблаговременно задержал дыхание, так что ароматы домика сторожа не сбили меня с ног. Прикрыв дверь, я прислонился к ней спиной, открыл глаза и вдохнул прохладный вечерний воздух. В парке по-прежнему было тихо. Неприятная тяжесть давила на плечи. Никита Михайлович так и не снял защитную завесу, но на неё можно было не обращать внимания.

Ждать пришлось недолго. Через несколько минут мобиль Никиты Михайловича въехал в распахнутые ворота и остановился рядом со мной. За ним во двор Академии мягко вкатился лимузин Жадова.

— Жди в машине, — велел шофёру Григорий Павлович, вылезая из лимузина.

Фискалов всё-таки поехал с Зотовым и теперь неприязненно поглядывал на меня. Кажется, чиновник казначейства надеялся, что я всё-таки скроюсь, и меня объявят в розыск.

— Идёмте, господа, — пригласил я. — Нужно поспешить, пока окончательно не стемнело.

— Ничего, у нас есть фонари, — успокоил меня Никита Михайлович.

По дорожке, выложенной красноватой гранитной плиткой, мы дошли до знакомого большого камня, а затем повернули направо.

Через несколько шагов впереди блеснула вода, и мы вышли на берег пруда. Его уровень снова поднялся, скрыв торчавшие из дна чёрные коряги.

— В прошлый раз никакого пруда здесь не было, — удивился Никита Михайлович.

— Ну, теперь-то вы мне верите? — усмехнулся я. — Это и есть то самое магическое пространство. В этом пруду совсем недавно жил настоящий водяной. Его зовут Жабень.

— Он тоже перебрался в Сосновский лес? — спросил Никита Михайлович.

— Да, — кивнул я. — Леший увёл отсюда всех обитателей. Так что сейчас здесь совершенно безопасно.

Вдоль берега пруда мы дошли до знакомой плотины. За ней темнела громада старой мельницы.

— Будьте осторожны, — предупредил я. — Плотина довольно старая, а нам нужен другой берег.

Мы благополучно перебрались по скрипучим доскам, прислушиваясь к журчанию воды. Зотов с любопытством заглянул в чёрный дверной проём мельницы.

— Здесь когда-то была лаборатория господина Чахлика, — улыбнулся я.

— Он что, жил в этом парке? — нахмурился Зотов.

— Да, — подтвердил я, — и довольно давно. Этому магическому пространству несколько сотен лет. Пожалуй, оно старше Столицы.

— Так почему же его до сих пор никто не нашёл? — изумился Никита Михайлович.

Я пожал плечами.

— Магические существа хорошо умеют хранить свои тайны.

— Это какой-то обман, — резко заявил Фискалов. — Иллюзия, вот и всё. Нам заморочили головы.

— Вы обвиняете меня во лжи, господин чиновник? — поинтересовался я, в упор глядя на Фискалова.

Чиновник покраснел от злости, но замолчал и отвернулся.

— Куда теперь? — спросил Никита Михайлович.

— Вот по этой тропинке, — показал я, подсвечивая дорогу фонарём. — Мы придём к избушке Яги. Помните случай с ведьмой, которая чуть не уронила дирижабль? Так вот, эта ведьма жила здесь.

— Я слышал эту историю, — оживился Григорий Павлович Жадов. — Она и в самом деле летает голая на метле?