Танцуй со мной

Опомнилась она, только когда в комнату влетел Майкл. Каштановые волосы были всклокочены. Он явно бежал. К ее огорчению, он успел надеть рубашку.

— Алексис, нам нужна твоя помощь, — выпалил он.

Она уже шла к нему, но при этих словах остановилась. С отвращением подумала о журналистах и ревнивых агентах.

— Что? Кто? Как?

Но дело оказалось совсем в другом.

— Пара, которую мы видели вчера. Помнишь их? — (Алексис нахмурилась и покачала головой.) — Мужик в летах и женщина гораздо младше его, — нетерпеливо напомнил Майкл. — Горные туристы. Когда мы спускались от водопада.

— А, — просияла Алексис. — Да, конечно.

— Похоже, у них неприятности. Они должны были вернуться в деревню вчера вечером, но до сих пор не появились.

— Наверху есть хижина для альпинистов, — сухо проинформировала Алексис.

— Да. Они, конечно, могли заночевать там. Но сегодня утром туда ходил парень с фермы — просто убедиться, что все в порядке, — и сказал, что в хижину уже давно никто не наведывался. Так что они где-то под открытым небом.

Алексис вздрогнула. Апрельские ночи не располагают к таким ночлегам.

— Парень сообщил, что был камнепад. Во время вчерашней бури. Возможно, их захватило. Сейчас собирается спасательная партия. Я сказал, что присоединюсь. — (У Алексис упало сердце.) — Ты говорила, что умеешь управляться с коротковолновым передатчиком там внизу. Можешь включить? Тогда у нас будет постоянная связь.

Алексис подошла к нему, руки сами обхватили его талию. Она уронила голову ему на грудь и судорожно прижалась.

— Нет, — хрипло сказала она. — Нет, не делай этого. Если прошел камнепад, там опасно. Люди из деревни… у них есть горноспасательная подготовка. Они знают эти горы. Ты — нет. Ты только покалечишься.

Он нетерпеливо отцепил ее руки.

— Мне приходилось немного лазать, — начал он успокаивающе. — А у них не хватает людей. Я буду строго следовать приказам, не волнуйся. — На мгновение в голосе появилась горечь. — Геройствую я только в кино.

— Пожалуйста… — чуть слышно прошептала Алексис.

Он уже поворачивался к выходу.

— Пойдем. Я хочу проверить частоту вашей станции.

Это оказалось кошмарным делом. Алексис имела весьма смутное представление о работе радиостанции, а подгонявший ее испанец был так же нетерпелив, как Майкл. Они сорвались с места, не дав ей как следует проверить аппаратуру. Она даже не успела поцеловать Майкла и попросить его быть осторожным.

Алексис растерянно смотрела в инструкцию. Текст был на испанском. Она готова была запаниковать, но вспомнила о Майкле. Он не сомневался, что она справится. Значит, она справится.

Она стала разбираться с радиостанцией — которая на самом деле управлялась очень просто — и старалась не думать о Майкле, идущем в предательски опасные горы.

Что со мной? — спрашивала она себя. Я и недели его не знаю. Ладно, прошлой ночью он свел меня с ума. Но это — чувственные радости. И, судя по сегодняшнему утру, для него в этом не было ничего необычного. Он играет в другой лиге, и мы оба это прекрасно знаем. Он чужак. Случайная встреча. Когда приедет Фред, он исчезнет, и мы больше никогда не увидимся. Так почему же я чувствую себя женой, чей муж ушел навстречу опасности?

Ответ перепугал ее настолько, что она вскочила.

— Я в него не влюбилась, — заверила она себя вслух. — У меня иммунитет — не так ли?

Но это не помешало ей застыть у радиостанции в ожидании его голоса.

Поначалу от него поступали только краткие сообщения о том, где находятся спасатели. Алексис аккуратно наносила точки на карту, которую ей вручили. Иногда прием был настолько плохим, что она готова была расплакаться. Но не расплакалась. Это не помогло бы Майклу, а узнав, что она в панике, он мог утерять бдительность и сорваться. Поэтому она спокойно отвечала на вызов и бесстрастно повторяла услышанные координаты.

Труднее стало, когда спасатели нашли пропавшую пару.

— Они на уступе, — сказал Майкл. — Девушка, похоже, в сознании, но оглушена. Нам не отвечает. Мужчина, по-видимому, ранен и, наверное, без сознания. Сейчас меня спустят к ним.

— Почему тебя? — вырвалось у Алексис. Кажется, он не услышал волнения в ее голосе.

Алексис первый раз порадовалась помехам.

— Потому что я говорю по-английски, а они — англичане. Если девушка в шоке, лучше, если с ней буду говорить я. — Его голос действительно смягчился или это радио? — Пожелай мне удачи.

Алексис до боли закусила руку.

— Удачи тебе, — спокойно сказала она. Следующие полчаса она провела в неописуемом ужасе. Все передатчики были включены, и она слышала каждый шаг, каждый упавший камень, каждый крик и каждое ругательство. Она постоянно напоминала себе, что это самая обычная горноспасательная операция, а волнуется она только потому, что никогда в них не участвовала. Но здравый смысл оказался плохим помощником.

Если бы я могла быть там, думала она. Господи, только бы с Майклом ничего не случилось.

В приемнике раздался его голос:

— Девушка в порядке. Переутомлена и в шоке, но в принципе может двигаться. А мужчина серьезно ранен. Думаю, внутреннее кровотечение, хотя я, конечно, не специалист. Мы перенесем его в хижину. Вызови вертолет, ладно?

— Да, конечно. Что… что ты сейчас делаешь?

— Уложил его на носилки и сейчас буду подниматься рядом с ними, чтобы они не опрокинулись или не ударились о скалу, — слабо донесся голос Майкла. — Не волнуйся за него. Ребята говорят, что это стандартный способ.

Раздался щелчок, и приемник замолчал. Очевидно, он ее больше не слышит. Алексис сдвинула наушники и стала набирать номер «Скорой помощи». Лицо ее было мокрым.

Она повторяла, как молитву: «Я люблю тебя. Вернись ко мне».

Это был тяжелый час. Она разговаривала с Майклом. У него был невероятно холодный и деловой голос. С онемевшими пальцами, трясясь всем телом, она повторяла: «Вернись невредимым. Пожалуйста, пожалуйста,вернись невредимым».

Вслух она этого, конечно, не говорила. И Майкл говорил только о деле. Хотя и он не был совершенно бесстрастен. Когда пострадавших погрузили в вертолет, его голос зазвучал победно.

— Буду у тебя через минуту, — сказал он. — Хорошая работа, напарница.

Алексис выключила радиостанцию и откинулась на стуле. Напарница.Беда в том, что это похоже на правду. А она-то признавалась ему в любви, хоть он и не услышал. Но ведь это было.

— Боже правый! — воскликнула она, обхватив себя руками и покачиваясь. — Какая же ты дура! Если ты слишком наивна и холодна для Патрика, то что же выходит по шкале Слейна?

Ну, только не холодна, подумала она, краснея. Себе по крайней мере она вовсе не казалась холодной. У Майкла, разумеется, могут быть другие стандарты. Но наивна бесспорно.