Танцующая с кинжалами 1

– Так будет лучше, - голос звучал ровно, слез в глазах тоже нет. Сила юного чемпиона велика, этого не отнять, - Со мной много проблем.

– Но это вносит разнообразие в нашу жизнь, - химик сел удобней. Было интересно узнать, о чем думает девушка за день до возвращения мастера и собственной смерти. Это не Ноксус, других жизней не будет, - Впрочем, этот дурак пожалеет о том, что не уследил за тобой.

– Джокер не дурак, - глухо прозвучал голос. И только тут дрогнул.

– Джокер?..

– И это я обязана ему, а не он мне, - тихо звучал шепот, с трудом слышимый за шумом воды, - Ему будет лучше, если меня не будет... и я не боюсь вашего мастера, и ни о чем не жалею...

Химик сидел, как громом пораженный. Фраза, сказанная в порыве эмоций, до сих пор звучит в голове. Эта малышка... так рьяно пытается защитить от несправедливых слов Джокера? Того самого Джокера?! Синдег пытался свыкнуться с именем несколько минут. Но как можно поверить, что вот это хрупкое существо в ванной, перемазанное в пене, могло принадлежать самому грозному чемпиону Лиги?! Как, а, главное, зачем маньяк арены связал свою жизнь с таким котенком? Она не то, чтобы жить не умела, она только познавала мир, натыкаясь на стены преград. И сюда, на остров гильдии Алмаз, ее занесло случайно, не подозревая о смертельном исходе. Этого только не хватает!

– Он любит тебя?

Девушка вздрогнула от фразы. Молчала недолго, химик не торопил. Ему нужно было знать ответ.

– Нет. Он не знает меня, - отозвалась Катая, не поднимая головы и глаз от пены, - Я пыталась убить себя, он помешал. И связал свою жизнь с моей, чтобы не делала так больше.

На фразу Синдег вздохнул и запустил руку в волосы, поставил локоть на край ванны. Размытый ответ, ничего не скажешь. И все же? Вспомнил недавние слухи, что как-то обсуждали в зале гильдии. Эти мысли требовали подтверждения.

– Значит информация о том, что Джокер залетел с девчонкой, не зная, что та девственна - верна, - от слов Катая напряглась, что не укрылось от внимательного взгляда, - Что ты сказала ему после этого?

– Мы не разговаривали, - глухо прозвучал ответ.

– Не разговаривали на эту тему?

– Нет.

– Почему?
– химик понимал, насколько глупым кажется разговор двух чемпионов вражеских гильдий со стороны, но хотел знать наверняка.

– Не знаю. Одной болью больше, одной меньше, - эти слова затронули что-то внутри, да так, что Синдег на время потерял дар речи и ощущение времени. Шум воды стоял в ушах вместе со словами.

– Другими словами, ты даже не испытываешь к нему ненависти?
– Синдег изучал бледное лицо с ссадинами. Черные пушистые ресницы с капельками воды выглядят сказочно и необычайно, - Похоже, я совсем перестал понимать женскую логику.

Девушку надолго оставили одну. Разбираться в себе Катая не хотела так же, как копаться в мыслях и желаниях. Хорошо, что химик вылил успокаивающего раствора в воду. Иначе эмоции взяли бы верх и сломали возведенный барьер безразличия. Хрупкий, как карточный домик. Катая подняла руку из воды: та ручейками скользнула вниз, стекая и капая на колено. Рисунок черными красками извивается на запястье. Так же вьется лоза по стенам деревьев, радуя мечтательных людей своими изгибами. Что дальше? Катая откинулась назад и закрыла глаза. Не хотелось ничего. Совсем ничего. Хотела бы она видеть Джокера сейчас? Возможно. Он единственный, кто не стал бы ругаться, упрекать или читать нотации о ее пропаже и бездумном приходе на остров вражеской гильдии. Смотрел бы на нее своим холодным взглядом ничего не выражающих глаз. А потом ушел бы к себе, или по делам. Быть может, оцарапал бы кинжалом тонкую шею и предупредил, что при очередной подобной глупости лишит жизни сам.

Теперь можно сходить с ума? Или уже?

Через двадцать минут вернулся Синдег. Он стоял у двери какое-то время и смотрел на спящую в ванной девушку. Та свернулась калачиком, положив голову на бордюр. Аккуратно, чтобы не разбудить смертельно уставшее существо, Синдег слил воду и вытер девушку пушистым махровым полотенцем. Отнес в комнату и уложил на приготовленный диван, предварительно расчищенный от груды хлама. Не помешает и вправду завтра прибраться. В конце концов девушка нарушила запрет на открывание рта, так что уборка комнаты будет вполне приемлемой платой за его, химика, молчание.

Утром все оказалось несколько труднее, чем Синдег предполагал накануне. Вещей оказалось так много, что ни в шкаф, ни в тумбы они не влезали. Ко всему прочему возникла проблема с последующим нахождением нужных вещей и записей. Разве вспомнит, куда убрал?

– Ты пытаешься убрать груды хлама, а не разобрать его, - донесся голос от окна, - Поэтому ничего не получается.

На подоконнике полулежала юная чемпионка. В лучах солнца белоснежные волосы слегка светились. Но, в данном случае, волновали химика не они.

– У меня на лице написан вопрос?
– все же спросил Синдег, разумно предположив, что вопрос-таки должен прозвучать, раз на него дали ответ.

– У тебя на лице написано куда больше, чем ты думаешь, - Кейни спрыгнула на пол и легкой походкой прошла по комнате, где в углу Катая тщетно пыталась запихнуть какие-то коробки под шкаф, - Оставь их, они туда не влезут.

– Поможешь?
– рассчитывать на положительный ответ не приходилось, но химик все же спросил.

– С тем условием, что ты пойдешь завтракать.

Слишком все гладко выходит. По этой причине сопротивляться мужчина не стал. Кейни, конечно, зараза еще та, но если продумала какие-то ходы наперед, то так просто ее не обыграть. Плыть против течения всегда нелегко. Скорее всего, план девчонки и состоял в том, чтобы отправить вечно занятого чемпиона завтракать к остальным. В последнее время ел он неважно, перекусывая между опытами и экспериментами.

Синдег кивнул и накинул куртку на плечи. Оставил двоих в комнате, а сам направился вниз с намерением позавтракать.

– И когда этот дурак начнет думать головой, - тихо бормотала Кейни, осматривая комнату, - Катая, смотри сюда: сейчас собери все колбы по комнате и закинь на диван.

С этими словами девчонка смахнула все, что лежало на диване, на пол. Без зазрения совести и колебания. Если приводить комнату в порядок, то полностью. Опять же если уборка затянется, химика можно выдворить на улицу, чтобы прогулялся и развеялся на солнце. Может, и на арене разомнется? А то скоро точно позеленеет, как странного вида зелье в руках девушки.

Опасения от близости кошки быстро сошли на нет. Уже через пол часа Катая непроизвольно улыбалась на очередную ругань, направленную в сторону хозяина комнаты. Кейни дружелюбно, но с острыми и колкими словами, пояснила, что Синдег попросту не привык следить сам за собой. Еще в начале их знакомства химик любил заниматься экспериментами в то время, как все хозяйские дела выполняли слуги. Со временем ничего не изменилось. Синдег мог захламить комнату так, что жить в ней становилось невозможно. Но при этом ни разу не пошевелил и пальцем, чтобы все убрать. В конечном счете химик ни к кому не прислушивался, кроме своего котенка. Последняя оказалась слишком хитрой, чтобы не пользоваться этим. Впрочем, за некоторые дурные привычки и острый язык кошке отрывали хвост или голову. По этой же причине Кейни предпочитала не попадаться бывшему хозяину под горячую руку.