Танцующая с волками

Первые месяцы после рождения Роуз дались Оливии нелегко. И хотя от желающих помочь с ребёнком не было отбоя, она скептически относилась к посторонним в доме. Ей казалось, что переезд из особняка позволит жить в уединении и спокойствии, но ликантов явно не заботили её желания, и они продолжали приходить в новый дом для решения вопросов с Альфой. Но сегодня Ульрих с раннего утра спешно уехал в гильдию, и миссис Свенсон воспользовалась этой блаженной тишиной.

Медленно прогуливаясь по облагороженному дворику, Оливия с удовольствием подставляла бледное лицо навстречу солнечным лучам. Впервые она находилась в трепетном ожидании момента, когда на коже вновь появится россыпь золотистых веснушек. А ведь она так рьяно ненавидела их ещё год назад. Теперь же вместе с природой расцветала и она, абстрагируясь от ежедневной рутины и радуясь всему, что хоть на несколько минут может возвратить её в прошлое.

Малышка сморщила нос, закряхтела и, не дав матери время наклониться к коляске, завопила во всё горло. Оливия тут же подхватила дочь и принялась убаюкивать на руках. Время кормления ещё не пришло, а значит, юная мисс снова пробует на прочность её нервы и длиться это будет не менее получаса.

Оливии с трудом удавалось сладить с характером Роуз, но когда Ульрих находился рядом, девочка волшебным образом успокаивалась за пару минут, гуля и расслабляясь в его тёплых объятиях. Даже ночами он первым подрывался в детскую, услышав лёгкую возню, когда Оливия просыпалась лишь от громкого плача.

Не дойдя до дома десяток метров, она остановилась, продолжая укачивать дочь, и недовольно взглянула на подъезжающие машины, которые своим гулом могли снова разбудить Роуз.

Ульрих стремительно вышел из автомобиля и хлопнул дверцей. Весь его вид кричал о том, что вожак едва сдерживает ярость. Не обращая внимания на жену, он широким шагом проследовал к коттеджу и, обернувшись у крыльца, крикнул:

– Всех ответственных за нейтрал ко мне, быстро!

Оливия удивлённо вскинула бровь, наблюдая за суетящимися ликантами. Произошедшее явно не вписывалось в привычный уклад, ведь последнее время в резервации царил подозрительный покой.

Прошло не более пяти минут, когда на поляне показались запыхавшиеся ребята. Торопливо приблизившись к остальным, они настороженно поглядывали на дом Альфы и едва слышным шёпотом интересовались столь срочным вызовом.

– Что случилось? – Дерек был единственным из восьми оборотней, который выглядел весьма спокойно.

– Открутят сейчас ваши хвосты, – хохотнул Ксандр, не спеша раскрывать причину.

– А за свой не боишься?

– Не-а, сегодня все косяки ваши, – прикурил он самокрутку, медленно затягиваясь.

– Выкладывай, тихушник, – начал заводиться Дерек.

– Да ничего интересного. С нейтрала просочился какой-то дикий, не из наших, и добрёл прямо до стены.

– Не может быть. Вся территория под контролем, мы бы сразу учуяли его запах.

– А вот это уже будешь рассказывать Альфе. Думаю, его не очень волнуют подобные отговорки.

– Чёрт! – заметно занервничал Дерек, переглядываясь с остальными. – А с диким-то что?

– Что-что, надо искать. – Ксандр пожал плечами и отбросил окурок в сторону. – Охотники его, конечно, подстрелили, но рыжий проныра успел доползти до леса.

Оливия замерла, не обращая внимания на кряхтящую дочь, что готовилась вот-вот заплакать.

«Это он».

Ошибки быть не могло, хоть и прошёл почти год, но она была уверена – Рой не ушёл далеко. По рассказам ликантов, территории стай были четко разделены, и чужака бы попросту не пустили на свои земли, отогнав как можно дальше. Значит, он всё это время должен был бродить в их лесах.

Сердце болезненно сжалось, напоминая о данном Джилрою обещании. И она должна это сделать. Должна избавить его от жизни, которую он не желал всей душой. А после, когда Роуз подрастет, можно будет подумать о том, чтобы наконец покинуть резервацию.

В гостиной зажглись огни, освещая силуэты оборотней за стеклом, и Оливия поспешила внутрь. Теперь они явно будут искать Роя, возможно причинят боль, пытаясь удержать рвущегося волка, но вот убить не смогут. Укушенный диким из стаи, он попал под ее ответственность, а значит, полностью неприкосновенен.

Шальная мысль прочно засела в голове. Оливия уложила дочь в кроватку и метнулась к комоду, выкладывая ненужные вещи в поисках пистолета. Она должна найти его первой. Посмотреть в глаза. Убедиться, что в них не осталось и тени от того человека, который навсегда остался в её сердце, а после – выполнить обещание.

Глава 18

Мотоцикл резко затормозил на площадке у наблюдательного пункта, подняв за собой столб пыли. Ульрих стянул шлем и медленно выдохнул, стараясь унять бешеный стук сердца в груди. Ещё каких-то десять часов – и он наконец признается Оливии.

Деревянные ступени жалобно скрипели под ногами, напоминая, что стоят тут не один десяток лет. С каждым пролётом дышать как будто становилось легче, а ночная прохлада выветривала из головы лишние мысли.

Смотровая вышка северной базы находилась в отдалении от остальных пунктов, и виды с неё открывались куда более живописные. Ульрих любил это место. Ночные смены не давили одиночеством и уж точно не давали скучать. Из духоты казарм и спортивных площадок он попадал в совершенно иной мир: деревья и реки с высоты казались ничтожно маленькими, благодатную тишину леса нарушали лишь крики диких животных, а расчерченное звёздами небо завораживало своим сиянием. Здесь можно было забыть о тревогах и почувствовать себя королём всего мира.

Преодолев последние ступени, он не успел перевести дух, как сбоку раздался въедливый голос.

– О, кто решил нас почтить своим присутствием!

Рой оттолкнулся от перил и выбросил окурок. Поджав губы, он ожидал ответа и пристально разглядывал сослуживца, но тот спокойно поставил в журнал отметку о прибытии на пост и принялся распаковывать рюкзак.

– Какого чёрта, Свенсон? – взъярился Рой, понимая, что его намеренно игнорируют. – Моя смена закончилась час назад! Почему я должен ждать твою малоприятную персону, тратя своё время?

– У меня прекрасное настроение, Локей, так что сваливай быстрее, – блаженно улыбнулся Ульрих и, словно назло, принялся насвистывать под нос незатейливую мелодию.

– Ты же знаешь, что мне ничего не стоит его испортить, – съязвил Джилрой, наблюдая за приготовлениями к дежурству.

– Точно не сегодня, – отмахнулся Ульрих.

Спокойствие и безмятежность, царившие в его движениях и голосе, выводили Роя из себя. Хотелось во что бы то ни стало нарушить эту идиллию, раздразнить, вывести из себя, спустить наконец этого святошу с небес на землю и как следует наподдать. И он знал, как это сделать.