Танцы на быках

Эфриэл ощутил внезапную слабость:

 - Не намекаешь ли ты...

Она испуганно отодвинула краешек балдахина и выглянула:

– Нет-нет! Я не нарушу своего слова! Как только лорд Освальд вернется, я... впущу его в спальню. И потом отправлю домой тебя. Просто...

– Что - просто?

– Едва ли я буду ему хорошей женой. Жена, которая презирает мужа - это проклятье. Ах, что я наделала...

– Не казнись, - успокоил ее сид.
– Все вполне обычно. Если бы ты знала, сколько жен презирают своих мужей.

– Это неправильно, - сказала она с отчаянием.

– Это жизнь, дитя, а не лады-балады о рыцарях и дамах.

– Да, ты прав, - она снова опустила полог и скрылась с глаз.

Поразмыслив, Эфриэл улегся на кушетке, чтобы не тревожить нежную леди лишний раз. А она так и уснула не раздеваясь, свернувшись клубочком в углу широкой кровати.

Глава XIII (начало)

– Не могу позабыть той картины, - призналась Бранвен на следующее утро, за завтраком.
– Она ужасна.

– По мне, скорее, забавна, - пробормотал Эфриэл, отдавая должное еде.

– Не хочу думать, что ты говоришь искренне.

– И не думай, - заверил ее сид.
– Когда женщина думает, она совершает столько глупостей, что и боги хватаются за голову.

К окончанию трапезы появилась пейнета Кайя с подносом, на котором горкой лежали солнечно-рыжие фрукты - апельсины.

Бранвен коснулась пальцем одного плода, другого, и закрыла глаза, упиваясь свежим ароматом. Экономесса смотрела на нее с улыбкой.

– Гринголо Освальдо очень переживал, что оставил вас одну, - сказала она.
– Он хотел сделать подарок...

– И подарок удался. Передайте милорду мои благодарности и восторги.

– Но это не единственный подарок, - загадочно сказала экономесса.
– Апельсины привезли из садов в Пампанейре. И эти сады господин герцог дарит вам. Поверьте, это очень богатый подарок. Апельсиновые сады Пампанейры - самая плодородная почва во всей Эстландии. Там собирают два урожая за год.

– Милорд восхитительно щедр. Я пробовала апельсины всего раз или два. А целая роща...

– И не одна!
– смеясь перебила ее экономесса.
– Вот что. Пока гринголо Освальдо уехал, мы моги бы наведаться в Пампанейру. Это всего лишь день пути. Скоро начнут убирать урожай, и вам придется ждать полгода, чтобы увидеть, как золотистые апельсины усыпают все дерево от верхушки до самой земли.

– Это и в самом деле можно устроить?
– обрадовалась Бранвен.
– Я никого не обременю такой поездкой?

– Вы - герцогиня, - напомнила ей пейнета Кайя.
– Любое ваше пожелание - закон для нас. А раз господин герцог велел, чтобы его милая жена не скучала, мы приложим все усилия, чтобы вас развлечь. Я заметила, бои с быками не пришлись вам по душе.

– Вы все замечаете!
– в порыве благодарности Бранвен обняла женщину, та сняла пенсне и долго протирала его кружевным платочком, смущенная таким изъявлением приязни.

– Значит, решено, - подытожила она, - мы сейчас же собираемся и едем смотреть апельсиновые сады. Не будем брать большой эскорт, чтобы вас не замучили соблюдениями этикета и чрезмерной опекой. Три человека - как раз столько, сколько нужно. Прогулка будет безопасной и необременительной.

– Не слишком разумно ехать с этой бабой, - сказал Эфриэл, когда Бранвен крутилась возле зеркала, пытаясь самостоятельно воткнуть в прическу гребень.
– И охрана маловата, и знаешь ты ее полдня в обед.

– Не говори глупостей, - отмахнулась Бранвен.
– Наговариваешь на тетушку Кайю...

– Она уже и тетушка?

– Я должна хоть немного развеяться после вчерашнего. Прогулка мне поможет. А апельсиновые сады - самая лучшая прогулка на свете.

Она направилась к выходу, и Эфриэл потянулся за ней.

– И все же, стоило бы поберечься...

Но Бранвен сбежала по ступеням, пропустив его ворчание мимо ушей и объявила экономессе, поджидавшей ее во внутреннем дворе:

– Я готова, можем отправляться! Мечтаю увидеть апельсиновые сады!

– Садитесь, ваше сиятельство, - пейнета Кайя сама распахнула дверцу кареты и помогла Бранвен забраться внутрь, после чего села и сама.
– Ну вот, объявила она, - расправляя юбку, - теперь можно и трогаться.

Она постучала в перегородку кареты, и кучер свистнул на лошадей.

Солнце припекало, и пейнета Кайя посоветовала не открывать ставни, чтобы было не так жарко. Бранвен было бы интереснее ехать, посматривая в окно, но она уступила пожилой женщине - та была одета, как обычно, в глухое черное платье. А что такое закрытое платье в жару, герцогиня знала по собственному опыту. Раз невозможно было поглазеть в окно, оставалось развлекаться беседой, и Бранвен доверительно болтала с экономессой, рассказывая ей о своей жизни в Роренброке, о матери и о сестрах. Пейнета Кайя слушала внимательно, иногда что-то переспрашивая, Эфриэл дремал, сложив руки на груди - женские разговоры всегда приводили его в уныние.

В полдень сделали остановку на пустынной дороге, поели, умылись в ручье и отправились дальше.

– Мне не дает покоя изгнание Адончии, - призналась экономессе Бранвен.
– Я хочу, чтобы она и ее сын вернулись.

– Это было бы неразумно, - ответила пейнета Кайя.
– Сейчас Адончии лучше находиться подальше от Каса Люстросо. Когда все начнется, нужно, чтобы она была вне подозрений.

– Каких подозрений?

– Если с вами что-то случится, в первую очередь станут подозревать Адончию. Она глуповата, Адончита. Никогда не знает, где лучше придержать язык. Даже ради собственной выгоды не может пораскинуть мозгами. А ей надо думать о сыне. Ведь Адано еще и сын герцога. Если не будет законнорожденных детей, герцог признает Адано единственным сыном и наследником. Нет, конечно же, он не женится на Адончии, но она станет хозяйкой Каса Люстросо, пока Адано не вырастет и не обзаведется семьей.

– Мне не очень приятно, когда вы так говорите, - произнесла Бранвен запинаясь.
– Я желаю Адончии и мальчику всех благ, но...

– Лорд Освальд всегда прислушивался к моим советам, - продолжала пейнета Кайя, словно не слыша ее.
– Когда он отправился на север за невестой, я настояла, чтобы первая брачная ночь произошла здесь, в Аллемаде. Это хорошо, что лорд Освальд не тронул вас до сих пор. Видите ли, моя дорогая, я уже не молода, и брать лишний грех на душу весьма неприятно. Убить девушку гораздо проще, чем убить женщину в тягости. Мне хватило и бедняжки Пилар.

– Что вы такое говорите?
– прошептала Бранвен, а Эфриэл очнулся от дремоты, уставившись на экономессу.

– Ты слышала то, что слышал я?
– спросил он.

– Конечно, вы взволнованны, - пейнета Кайя как ни в чем не бывало сняла очки и тщательно протерла стекла, - и мне искренне жаль, что именно вас герцог выбрал в жены. Вы - милая, славная девушка, но что поделать, если яркое пламя решило так распорядиться вашей судьбой.

Она стукнула в перегородку, и карета остановилась.