Танцы с Арлекином
Шрифт:
Шаманка этим не злоупотребляла, и хорошие отношения между ней и ювелиром сохранились до сих пор. Так что колечко девушки Шаманка решила показать именно Гольдовичу – уж он-то точно должен знать всех своих Городских коллег.
Поэтому Шаманка созвонилась с Гольдовичем и очень скоро уже стояла у дверей его просторной квартиры в доме сталинской постройки, расположенном в историческом центре Города. Дверь ей незамедлительно открыла супруга ювелира – Марина Борисовна, которая при виде визитёрши громко охнула, хлопнула в ладоши и заявила, что девочка совсем себя не бережёт, остались одни глаза и коленки, и вообще, красивая девочка должна хорошо кушать, чтобы нехорошим мальчикам было
Шаманка только обречённо вздохнула. С тех пор, как все сыновья Гольдовича разъехались, заходить к нему в присутствии Марины Борисовны было попросту опасно - нереализованный материнский инстинкт она изливала на любого подходящего визитёра в промышленных масштабах. Однако положение спас сам глава семьи, заявивший:
– Марина, ша. Ко мне уже люди заходить боятся. Проходите, Галочка, я готов с вами побеседовать.
Марина Борисовна гневно сверкнула очами и заявила, что кофе Галина выпьет по-любому. Шаманка вздохнула и согласилась, тихо радуясь, что удалось избежать гефилте фиш, в противном случае ей удалось бы вырваться из дома ювелира лишь к вечеру.
Семён Наумович пригласил Шаманку в небольшую гостиную, куда Марина Борисовна незамедлительно принесла две чашечки изумительно сваренного кофе и тарелку с крошечными тающими во рту слоёными пирожками, и поинтересовался:
– Что на сей раз вас привело ко мне, Галочка? Совсем забыли старика…
– Простите, Семён Наумович, - покаялась Шаманка, - работа моя… сами понимаете…
– Понимаю, Галочка, понимаю. Да ещё и племянники теперь на тебе. Молодец, не бросила родную кровь. Не жалеешь?
– Нет, - ответила Шаманка. – Игнат и Алиса – замечательные ребята.
– Вот и славно, - улыбнулся пожилой еврей. – Так что тебя ко мне привело, Галочка?
Шаманка достала из кармана прозрачный пакетик с кольцом:
– Вот это, Семён Наумович. Вы не можете сказать, чья это работа?
– Секунду, - ювелир достал из ящика журнального столика лупу и включил настольную лампу. Некоторое время он внимательно рассматривал кольцо, а затем сказал:
– Материал – дрянь. Золото низкопробное, камни дешёвые. В этом колечке самое ценное – именно что работа. М-да, талантливый был мальчик…
– Был? – переспросила Шаманка.
– Насколько мне известно, таки да, был. Мальчика звали Антон Неволин, он был учеником ювелира Степана Михайловича Пруса. Истинное сокровище. Талант. Два года назад Прус и Неволин исчезли при загадочных обстоятельствах.
– Два года? – попыталась припомнить Шаманка. – Почему не знаю?
– Так это в Соседнем Городе было, - ответил Гольдович. – А, насколько я знаю, эти коллеги с вами лишний раз информацией не делятся.
– Проницательный вы… - вздохнула Шаманка. – А что вы ещё знаете об этом Антоне Неволине?
– Не так много, - ответил Гольдович. – Знаю, что он лишился родителей в раннем возрасте, рос в детдоме… В девяностые это было, настрадался бедный парень. Потом, правда, его Прус забрал – выяснилось, что они дальние родственники. Очень дальние, но всё же… К тому же парень оказался талантливым по ювелирной части. А это колечко… Я вспомнил, это была одна из первых самостоятельных работ Антона. Кому-то в подарок. Вот кому – не знаю. Боюсь, что это всё, что я могу сообщить вам, Галочка…
– Спасибо, Семён Наумович. Вы мне очень помогли.
– Не так уж я и помог, - вздохнул ювелир. – Даже неудобно. Но, увы, это всё, что я знаю…
Шаманка допила потрясающий кофе и сказала:
– Великолепный кофе! Ещё раз спасибо, Семён Наумович, вы действительно помогли.
– Обращайтесь, если что, Галочка, - улыбнулся ювелир.
Расстались
они взаимно довольные друг другом, но у Шаманки всё-таки осталось странное чувство - что старый еврей рассказал ей отнюдь не всё.***
Кира Мартова ещё раз внимательно изучила присланный неизвестным доброжелателем компромат и решила начать со статьи о Максиме Траубе. В её голове тут же замелькали броские заголовки: «Психолог-педофил», «Маньяк – ловец маньяков», и прочие, не менее завлекательные буквосочетания. И в самом деле, всё насквозь понятно – уважаемый борец с преступностью мало того, что состоит в давней гомосексуальной связи с одним из известных Городских бизнесменов, так этот самый бизнесмен ещё и двоих мальчишек усыновил… Ладно, старший уже почти взрослый, а младшему… Младшему-то и восьми лет не исполнилось! Куда только соцслужбы смотрят! Почему никто до сих пор на это внимания не обратил? Нет, она, Кира, должна восстановить справедливость и вырвать несчастных детей из лап гнусных педофилов!
О Траубе и Шамановой много чего в Сети писали, но вот под таким углом… Да это же будет настоящая бомба! Точно, снять репортаж, отправить в программу «Человек и закон»… пусть только попробуют этого не заметить!
Руки у Киры уже чесались начинать статью прямо сейчас, но она прекрасно помнила об огромных штрафах, которые могла навлечь на себя неверно поданной информацией. Увы, если она хочет прославиться – придётся всё делать официально, а иначе – как её заметят? Значит, нужно обезопасить себя и добыть какие-никакие доказательства. Конечно, большинству читателей-обывателей никакие доказательства не нужны, главное, чтобы статья была написана бойко и уверенно, но если она хочет пробиться на более высокий уровень – придётся озаботиться подтверждением того, о чём она хочет написать. И с чего начать?
Кира некоторое время подумала, но тут ей пришла в голову гениальная идея. Мальчишки учились в Первой Городской гимназии, почему бы не побывать там… для начала? Без лишнего шума, одной, без оператора… ни к чему лишних людей к этому привлекать… А то, что журналистка явилась за материалом для статьи в лучшую школу Города, никого не удивит, гимназия образцовая, о ней часто пишут… а там, глядишь, и с мальчиками появится возможность побеседовать. Конечно, вряд ли старший начнёт откровенничать с незнакомой тёткой, а вот младший… Они в таком возрасте милые и доверчивые, может быть, и расскажет что-нибудь по секрету красивой тётеньке. А ей, Кире, всякое лыко может быть в строку.
***
В гимназию Кира отправилась сразу же, благо сегодня у неё был законный выходной. Как она и предполагала, встретили её педагоги вполне доброжелательно, сразу же стали рассказывать, какие у них замечательные, талантливые дети, какие методики они применяют при обучении, провели по уютным классам и светлым рекреациям, в которых висели детские рисунки в тонких деревянных рамках. Один из рисунков привлёк внимание Киры – маленький художник изобразил букет пионов в молочно-белой стеклянной вазе, причём пионы были такими живыми и бархатистыми, что поневоле тянуло потрогать нежные лепестки.
– Потрясающая работа! – восхитилась Кира. – У вас действительно обучаются талантливые дети!
– Да, - кивнула долговязая сухопарая завуч, неловко кутавшаяся в полосатую шаль.
– Это работа Андрюши Гайдукова, а он фактически уже профессионал в своем деле. Художественную школу закончил, в общероссийских и международных выставках участвует… Собирается поступать в Академию Художеств в Петербурге. Несомненно, талантливый мальчик, мы все болеем за его поступление. Но, надо сказать, что Андрюше повезло с опекуном, который сумел вовремя разглядеть его талант и направить его в нужное русло.