Танец огня

Но нет, в этот раз он не был равнодушным и грубым. Наоборот, Риэра удостоилась трепетного объятия, горячее мужское дыхание — прерывистое от сдерживаемой страсти, опалило шею. Руки обвили талию — крепко, но осторожно, чтобы не причинить боли, потом медленно погладили бедра.

Одна ладонь скользнула в вырез платья и сжала грудь. Другая потянула край подола вверх и открыла доступ к самому нежному местечку, которое мужчина начал бережно ласкать. Мое тело впервые ответило ему — доверчиво, по-женски отдаваясь прикосновениям пальцев.

Внутри взметнулась злость — Фафниру он никогда не пытался воспламенить! Просто брал, как вздумается, удовлетворял за счет ее тела инстинкты, усмиряя похоть, но не более.

Захотелось вырваться, убежать, напоследок бросив что-то колкое и глупое. Но вкус снадобья, что терпким привкусом все еще чувствовался во рту, не позволил совершить эту ошибку.

Пусть. Я со стоном откинулась назад, спиной прижавшись к его груди. Пусть Люцифер ласкает свою давно почившую возлюбленную. Мне никто не помешает представить, что все эти нежности и трепет предназначены только Фафнире. Я тоже в полной мере получу удовольствие от этого представления!

Почувствовав ответное возбуждение, мужчина не спеша стянул платье, покрывая поцелуями кожу, уложил на кровать и долго ласкал, заставив гореть желанием так, что я умоляла его взять меня.

Самодовольно улыбаясь, он сделал это и любил ее, свою Риэру, жадно, страстно, но в то же время так нежно, что когда меня захлестнула волна наслаждения, из глаз потекли слезы.

Люцифер покрывал поцелуями мокрое лицо, когда я пришла в себя. Он дал мне время, но не отпустил, вновь притянул к себе, завладел губами и усадил сверху. Сегодня все было впервые. Пусть. Не хочу думать, только получать удовольствие, чувствуя себя желанной, защищенной, забрать все то, что он и без того уже задолжал бедной Фафнире.

Когда осталась совсем без сил, он прижал меня к себе, словно баюкал ребенка. Прижался щекой к волосам, втянул носом их аромат. Выпустил сквозь стиснутые зубы тихий стон.

— Уйди утром, когда я еще не проснулся. — Донесся до меня его тихий голос.

Не приказ, а скорее мольба прозвучали в нем. Сердце сжалось — он хочет, чтоб я осталась на ночь. Впервые за все время.

Вернее, чтобы Риэра спала в его объятиях в эту ночь. Я одернула себя и с горечью усмехнулась. Пусть. Лишь бы только Мать демонов не обманула, и от этой странной чарующей ночи мне и в самом деле удалось понести. Пусть любит свою Риэру. Королевой преисподней станет та, что подарит Повелителю дитя!

МАКИЛА

Танцовщицы приняли меня плохо. Фыркая, как ары с дурным характером, они сбились в кучку, когда я вошла в зал. Понятно, бывшая поломойка, над которой они издевались, кидая мусор на только что отдраенный до блеска пол, вдруг поставлена вровень с ними. Кому такое понравится? Не глядя на них, я молча встала в сторонке.

— Эй, а ты туалеты не забыла вычистить? — бросила ближайшая соседка.

— И в купальне пол вылизать? — присоединилась другая.

— Чего вы к девочке пристали? — протянула третья.

Не успела я с благодарностью на нее посмотреть и подумать, что вот, не все тут заразы, как та захохотала и бросила:

— Она просто залы перепутала, явилась в тот, где репетиция будет, а надо в тот, где кого-то из малышни сегодня вырвало!

Я смолчала, помня наставления госпожи Раханы. А вот и она сама.

— Ишь, расшипелись, как пустынные пауки! — фыркнула демоница, быстро подойдя к нам. — Всем молчать! Недовольных продам в бордель, там не боятся конкуренции! Что, нет желающих? Тогда работать всем, живо!

Мне пришлось учиться в процессе, не обращая внимания на косые взгляды и смешки за спиной. Но тело словно само повторяло нужные движения, ловило ритм и ловко прогибалось в красивых движениях. Постепенно смеяться надо мной перестали, но насмешливые взгляды сменились на куда более опасные — злые и завистливые.

Фафниру, к счастью, на репетициях почти не видели, она уезжала к Люциферу. Иначе несдобровать бы бедной поломойке. Зато дочь Раханы, Ровена, меня невзлюбила сразу. В присутствии матери девица помалкивала, но когда той не было рядом, могла и едким словцом хлестнуть, и подножку подставить.

В конце концов я просто сорвалась, и когда она в очередной раз толкнула меня так, что едва не заставила полететь лицом прямо в пол, развернулась и ударила ее по руке. На защиту Ровены тут же встали остальные танцовщицы. И быть бы мне битой, если бы в зал не вошел Гуно.

— Разошлись в стороны! — громко крикнул он и, выхватив меня из гущи озверевших девиц, прикрыл собой. — Быстро упражнения на растяжку, весь круг, поехали! Кто будет лентяйничать, пойдет на второй заход.

— Мака, ты как? — Учитель оттащил меня в сторону. — Сильно досталось?

— Им тоже пришлось несладко, — я потрогала кончиком языка разбитую губу.

— Бойкая крошка! — он рассмеялся. — Не переживай, они привыкнут. Главное, чтобы ничего посерьезнее не учудили.

Я и не подозревала, насколько Гуно был прав, пока в мою дверь не постучали поздно вечером.

— Кто там? — спросила, прильнув к двери, но ответ не расслышала.

Помедлив, отодвинула задвижку. Как оказалось, зря.

— Не спишь еще? — в комнату вошел Агор.

— Нет. Что тебе надо? — я плотнее запахнула накидку, исподлобья глядя на незваного гостя.

— Решил скрасить тебе вечерок, крошка. Зачем прятала роскошную шевелюру под уродской косынкой? — Он подошел ближе и, ухмыляясь, намотал прядь моих волос на палец. — Как же пропустил тебя, а? Ты очень даже ничего, оказывается.

— Уходи. — Я отступила к очагу, в котором догорал плотный брусок из лкесовых отходов.

— А то что, детка?

— Закричу!

— Не успеешь, — демон лениво зевнул. — Я сожму твою хрупкую шейку прежде, чем ты успеешь пискнуть. Лучше не брыкайся, крошка. Иначе суну симпатичным личиком прямо в огонь, — парень кивнул на очаг. — Как думаешь, куда Рахана отправит красотку с ожогом во всю морду?

Агор помолчал, позволив страху сковать все мое тело.

— Если повезет, попадешь в один из борделей Абигора. Хотя вряд ли, скорее, в какой-нибудь притон при таверне, где вечно околачиваются всякие извращенцы. Не представляешь, что тебе придется делать!

Я метнулась к двери, но он перехватил меня. Не успела опомниться, как мерзавец уже прижимал спиной к кровати. Ужас придал сил, я забарахталась, отбиваясь, но он был намного сильнее.

— Я все равно тебя трахну, смирись, — прошипел Агор, сдавив мое горло. — Будет больно, ведь в первый раз, да? Придется потерпеть.