Танец Опиума

***

Итачи восседал на офисном мягком кресле во главе длинного стола. Все присутствующие — мужчины в самом расцвете сил, одетые с иголочки и с аристократическими манерами — как-то угрюмо молчали, размышляя каждый о своем. Кто-то вспоминал семью, кто-то — думал о завтрашнем дне, а кто-то — замышлял какую-то пакость. Они все были разными: по цвету кожи, по одежке, по внешности, но всех объединяло одно — страх перед Учихой.

По сути своей никто из этих людей не был собственностью Итачи. Они не принадлежали к его семье и не являлись ни подчиненными, ни друзьями, ни даже знакомыми, но гремучая смесь ужаса и замешательства притаилось змейкой внутри каждого из них.

Кабинет, в котором они заседали, был вытянут в длину, и вся его правая сторона, выходящая на север, состояла из одного только стекла. На полу — паркет кремового цвета, стены выкрашены в ту же самую краску. Ни одного горшка с цветами. Все максимально опустошено. Минимализм — вот, что царствовало в этом кабинете.

За окнами правила глубокая ночь и оживленный итальянский город. Небо переливалось тусклыми звездами. Их свет заглушал смог от машин и промышленных предприятий. И потому только самые яркие светила, похожие на крошечных светлячков, добирались до черных пронзительных глаз Итачи. Он в это мгновение вспоминал обсерваторию в самом сердце жаркой пустыне и бессонные ночи, которые он проводил за громадным телескопом, наблюдая за одной из тысяч вселенных. Эти мысли уводили его далеко прочь от кабинета и дрожащих от страха за столом людишек. Они вели его как можно дальше от родной Земли и шумного города, который никогда не отдыхал. Который резвился с утра до вечера и развлекал в своих крепких объятиях жителей, гостей, туристов и всех тех, кто решился хотя бы на пару часов заехать в обитель развлечений и пафосных светских разговоров.

Итачи даже не заметил, когда два амбала привели в кабинет Хьюго. Он еще несколько минут блуждал среди звезд и планет, и только потом отвел задумчивый взгляд от мрачного неба. Учиха устало взглянул на Неджи и сразу же заметил знакомый ему страх перед неизвестностью.

Как только Хьюго оказался на месте все посторонние люди мигом сорвались со своих насиженных мест, как ошпаренные. Они спешили вырваться из западни раньше, чем немилость Учихи падёт на кого-нибудь конкретного. В конечном итоге в громадном зале заседаний остались только двое.

— И снова здравствуйте, Итачи-доно, — съязвил Неджи.

Гордые птицы, вроде него, всегда вводили Итачи в некий ступор. Его забавляла эта смелость и умение плевать прямиком в лицо смерти. Этот пафос заставлял Учиху убивать своих жертв на секунду раньше, чем положено, в наказание за то, что недруги гнули тех, кого из себя не представляли.

— Нарываешься? — Итачи словно бы играл со смертником перед его же казнью.

— Неужели вся эта суматоха из-за одной только бабы?

— Неджи Хьюго, — начал Итачи, — ты сам знаешь ответ на этот вопрос.

— Я не очень хорошо тебя понимаю…

— События, произошедшие двадцать лет назад.

— А-а-а… Так вот ты о чем. Получается, что ты использовал эту деваху, чтобы тайком затащить меня сюда? Как же низко с твоей стороны.

Черные глаза Учихи с высокомерием посмотрели на юношу.

Им шел равный год с момента рождения, но назвать их одногодками никак язык не поворачивался. Итачи был уже мужчиной, несмотря на свои двадцать четыре неполных года. А Неджи таковым не являлся, хоть и поражал своей способностью мыслить и держать себя в руках в напряженные моменты жизни.

— Сейчас ты находишься под юрисдикцией Сенжу, потому связаться с тобой, не привлекая при этом подозрений, крайне проблематично.

Хьюго склонил голову в правую сторону и вытаращил фиалковые глаза на Учиху. Страх смешался с бокалом вина, которое он выпил одним махом совсем недавно. Чувство самосохранения притупилось, потому Неджи вел себя непринужденно, словно его жизни ничего не угрожает.

— Дело в том, уважаемый Итачи-доно, что вы зря провернули такую сложную аферу, чтобы заманить меня сюда. Во-первых, всё, что вам интересно — недоступно. С этим пора бы смириться. А во-вторых, лучше бы вы следили за своей барышней, а то мало ли… украдут.

Это звучало, как угроза, потому Итачи только и смог, что равнодушно закатить глаза и в душе усмехнуться. Зря Хьюго сейчас не дрожал от страха и не вымаливал прощения…

— Вы, Учихи, неумолимый народ. Почему вам не живется спокойно? Почему бы вам просто не забыть о том, что было почти двадцать лет назад?!..

— Прикуси язык, пока я тебе его не отрезал, — спокойно процедил Итачи, после чего Неджи опасливо дернулся.

— Вы ищете правду там, где её нет. Хьюго убили Рин и Обито, потому что на тот момент Учихи хотели уничтожить нас. Единственное, что нам оставалось — дать отпор и найти себе крышу. Но с тех пор прошло двадцать лет, а вы все ищете правых и виноватых…

— Загвоздка не в том, сколько лет с тех пор прошло, а в том, что вы убили Учиху, одного из нас, и связались с Сенжу. Мало того, что вы совершили убийство на моих глазах, так еще и пошатнули равновесие сил во втором мире. Мире нелегалов.

Неджи мотнул головой.

— Пошло двадцать лет! Итачи! Двадцать чертовых лет! С тех пор утекло много воды!..

— Вы до сих создаете немало проблем, — оборвал его Учиха. — То там оплошаете, то здесь дров нарубите, а то и вовсе кашу заварите, которую сами же расхлебать не можете. И при том при всем вы еще ни разу по счетам не платили.

У Хьюго дыхание сперло от такой речи. У него многое не укладывалось в голове. Вопросы возникали на ровном месте. Если все это время Учихи так злостно ненавидели всю его семью и, скрепя зубами, терпели ошибки Сенжу, почему все эти недовольства так неожиданно вспыли сейчас, в самый неподходящий момент?!

— Какого черта тебе нужно? — плюнул Неджи.

— Мне нужна смерть всех Хьюго. Смерть тех, кто убил Обито и Рин. И смерть нынешней главы Сенжу. Тогда мы расплатимся по счетам и будем жить мирно.

— Ты безумец…

Итачи безмолвно навел на шатена дуло заряженного пистолета. Его рука не дрожала. Мысль не ускользала. Страха не было. Брюнет держал оружие и уже знал, что сделает в ближайшем будущем.

— Итачи, опусти пистолет, не делай глупостей. Я под юрисдикцией Сенжу. Если ты убьешь меня, развяжется война.

— Война началась тогда, когда был убит Учиха, а твоя тетушка вышла замуж за одного из Сенжу и родила ему дочь, которая сыграла роль живого договора между двумя семьями. Пока эта девчонка жива — договор остается в силе. Как только её не станет — Сенжу уже не будут отвечать за ваши головы. Им, как и Учиха, очень важна кровная связь, а пустые слова и бумажки — не более чем формальность.

— Почему Учихи проснулись только сейчас? Почему Фугаку молчал в течение всего того времени, пока восседал на учиховском троне?

— Скоро придет время нового поколения, и оно должно быть чистым по всем параметрам. Если молчал мой отец, это не значит, что молчать буду я.

Неджи с опаской поглядывал на дуло пистолета и отчего-то не сомневался, что в скором будущем он станет покойником.

— Единственное, что мне нужно от тебя — ответ на вопрос, — сухо произнес Учиха. — Где твоя сестра?