Танец Опиума

Сакура забыла, как дышать, пока Итачи ставил её на ноги, придерживая за талию. Публика оценила этот жест по-своему. Теперь-то им было ясно, кому именно принадлежала дурнушка, в то время как истина затаилась за плотным занавесом.

— Осторожнее, — с заботой, понятной одной лишь девушке, произнес Итачи, освобождая её от своих крепких рук.

Старший Учиха, как ни в чем не бывало, продолжил подниматься по лестнице, а Сакура устремилась следом за ним уже с большей уверенностью. Теперь она была точно уверена, что братья поддержат её в случае очередного падения и не дадут в обиду жестокого случая. Саске испугался, когда его девушка начала падать, однако стоя позади неё, был беспомощен, как младенец. Он был несказанно благодарен брату, что тот вовремя среагировал. Теперь-то Учиха-младший будет лучше следить за Сакурой.

За всё это время в зале не раздалось ни одного возгласа. Только всё тот же давящий шепот…

Группа друг за другом поднялись по небольшой лестнице и оказались на сцене, выстроившись в линейку плечом к плечу. Сакура оказалась в самом начале. Дейдара — в самом конце, ибо был повышен до должности главы разведки последним. Да уж, казус присутствовал во всем, ибо этот блондин, несмотря на свою уступающую до этого дня другим должность, всё равно был провозглашён одним из узкого круга людей.

Впереди линии стоял Итачи, заведя руки за спину. Он гордо поднял подбородок, взглядом касаясь каждого в этом зале и узнавая в них своих подчиненных.

— Добрый вечер. Не стану врать с первых же строк. Как вы знаете, это не в моем духе. Я не рад вас видеть. Однако я доволен теми высотами, которых мы со всеми вами достигли за последний год. Я доволен проделанной вами работой. Конечно, не каждый из вас выполнял свой долг без единой задоринки, и ошибки всё же присутствовали, но, как ни странно, я верю в стабильное будущее нашего общего дела.

Вдруг Сакура поняла, насколько жесток Итачи в своей работе со своими подчиненными. Ни похвалы, ни улыбки, ни одобрения от него не дождешься. Кнут без пряника. Даже когда он отзывался хорошо, из его уст это звучало как оскорбление или сарказм. Публика боялась свести с него глаз, пропустить что-то мимо ушей или, не дай боже, открыть свой рот, пока их начальник говорит. Итачи тем временем продолжал:

— Каждый год я произношу в этом самом зале вступительную речь. Ничего нового из моих уст вы не слышали… до сегодняшнего дня. В этом году всё несколько иначе. Как вы уже могли заметить, в моём окружении наступили некоторые перемены. Пожалуй, начну со знаменательной вести, касающейся одного из ближайших подчиненных. Этот человек занял место Главы Разведки, тем самым установив четкую закономерность — каждый из моего окружения отныне главы десяти Отделов. Состав окружения не изменился, и я с гордостью представляю вам двенадцать моих приближенных. Дейдара Тсукури. — Вперед вышел уже знакомый Сакуре блондин. — Кисаме Хошигаке. — Бледный и коренастый мужчина с темными волосами и татуировкой в виде жабр на скулах. Его она уже где-то видела точно так же, как и последующего объявленного. — Нагато Узумаки. — Рыжий, почти красный цвет волос и татуированные сиреневым цветом уставшие глаза. — Пейн Тендо. — Ярко-рыжие волосы торчком и с пирсингом на лице. — Конан Хаюми. — Высокая статная женщина с янтарными глазами. — Сасори, но Акасуна. — Сакура узнала его. Это был парень из больницы. — Братья Зетцу. Широ Зетцу. — Белый, как сама Смерть. — Куро Зетцу. — Все тело покрыто татуировками, которые создают впечатление, словно бы этот человек случайно окунулся в черную краску. — Какузу Яку. — Смуглый с черными татуированными белками глаз. — Хидан Мацураси. — Пепельные волосы и малиновые глаза.

Каждый из Акацуки выходил вперед, почтительно кланялся и возвращался на своё место. Каждый из них походил на лик смерти. Они пугали Сакуру своим своеобразием и внешним видом. Глаза каждого были равнодушны, и в них мерцал тот самый холодный свет, который принадлежит обычно только бесстрастным убийцам.

«Раз они вошли в ближайшее окружение, значит, они этого, несомненно, заслужили…» — с ужасом подумала Харуно, поежившись.

— Моя правая рука и с тем же мой родной брат — Саске Учиха — возглавляет десять Отделов, — торжественно объявил Итачи, но повернуться к своему родственнику так его гордость не позволила.

Сакура успела краем глаза заметить лицо Саске, на котором смешались воедино все эмоции. Он был ни то счастлив за то, что Итачи преподнёс ему такой сюрприз. Ни то злился на него за то, что не предупредил. Ни то удивлён до глубины своей души сердечным порывом старшего Учихи.

На самом деле, Саске даже поверить не мог в то, что услышал. Итачи представил своего брата, в которого никогда не верил и презирал, в качестве своего заместителя. Он, конечно, понимал, что это просто слова и что в реальной жизни ему никогда не достигнуть таких высот, ибо Учиха-старший не позволит брату по-настоящему занять подобную должность, но ведь дело было совсем в другом… Итачи был из тех людей, которые скорее в своей голове признают того или иного человека, нежели осмелятся сделать это на словах и прилюдно. Чтобы удостоиться такой чести, нужно стать последней его шестеркой, беспрекословно вылизывать его туфли, выполнять всё, что ни скажут, убивать и быть готовым стать убитым, добросовестно работать двадцать четыре часа в сутки и иметь тот стальной стержень, который не позволит сломаться ни при каком раскладе. Именно такими были те десять человек, стоящие слева от него в линию.

Даже тот самый Дейдара Тсукури, которого Сакура считала за хорошего и доброго парня, был одним из тех, кого называют прирожденными убийцами. От его рук погибло столько людей, что страшно назвать реальные цифры. Ему жестокости не занимать. Его уму сложно противостоять. Его доброе сердце и улыбка — не более чем инстинкт выживания в Первом мире, где ему приходится быть именно человеком, а не убийцей и трудоголиком.

Представить своего младшего никудышного брата перед целой публикой, перед всеми своими подчиненными своей правой рукой — нонсенс. Саске не мог понять, в чем дело и на последующие несколько минут выпал из реальности. Тем временем, Итачи продолжал свою речь:

— И, наконец-то, Сакура Харуно. Она внесла неоценимый вклад в развитие нашего дела, — Итачи помедлил. — Со мной вы все прекрасно знакомы, и вся эта речь не более чем формальность. Я, Итачи Учиха, глава будущего поколения, объявляю открытым недельный праздник особого значения. Веселитесь на славу…

Музыка заполнила каждый кубометр этого помещения. Однако публика не пошевельнулась до тех пор, пока «чертова дюжина» не спустилась со сцены и их место не занял ди-джей. Как только ближайшее окружение исчезло из поля зрения, толпа оживилась и забесновала. Открывалось шампанское и проливался джин-тоник. Танцевали опьяневшие от Опиума Учих молодые люди и устраивались пари. Этот самый праздник включали различные увеселения, особое значение среди которых занимал так называемый конкурс «на слабо». Молодые люди собирали команды, им давали листочек с различными заданиями, а затем начиналось самое настоящее сражения за главный приз Учих.

Сакура не заметила ни одного пожилого человека или хотя бы человека старше тридцати лет. Все были молоды и энергичны. Некоторые совсем не походили на серьезных людей из подчиненных Учих. Как оказалось, все присутствующие были строго по возрасту самого Итачи, плюс-минус три года, но не более. Этот феномен определялся одним словом — поколение. Таковы были традиции, и у главенствующих Учих в окружении были только те, которые соответствовали возрасту и тому поколению, к которому принадлежали. В дальнейшем Сакура узнала и то, что многих из присутствующих растили уже с той целью, чтобы в своем скором будущем войти в число окружения.

Девушку терзали многие сомнения и не давали покоя многие непонятные ей вещи. К примеру, она была не против, впрочем, как и сам Саске, поучаствовать в увеселениях. Однако для ближайшего окружения это воспрещалось. Для них были выделены вип-места, и именно там они должны были проводить всё время. В крайнем случае самым большим одолжением была танцплощадка.

Они такой же колонной спустились со сцены и, пробираясь сквозь толпу, направились куда-то в сторону. Кругом всё сверкало, искрилось. Музыка оглушала. Люди сбивали с толку. Сакура оглядывалась по сторонам, пытаясь разобраться, куда она вообще держит свой нелегкий путь. В этой суматохе она каким-то чудесным образом успела потерять Итачи и Саске из виду. Теперь молодая официантка металась от одного танцующего к другому, скакала, как козочка, в надежде перепрыгнуть через высоких людей и увидеть макушки ближайшего окружения Учих.

Когда кто-то незаметно подобрался сзади и аккуратно взял Сакуру за руку, девушка от неожиданности подпрыгнула и обернулась к незнакомцу. Заметив Саске и его ободряющую улыбку, молодая официантка обрадовалась и выдохнула с облегчением. Брюнет поцеловал Харуно в лоб, приобнял за плечи и повел её сквозь толпу.

— Потерялась? — нагнувшись к самому уху, спросил младший Учиха.

— Немного… Куда мы идем?

— На балконы.

Буквально через пару минут они вышли на след остальных, а затем и вовсе нагнали всё ближайшее окружение. Сакура не раз еще потом удивилась тому, как далеко она от них умудрилась убежать. Оказавшись в коридорах клуба, девушка совсем успокоилась и привела сердцебиение в норму. Теперь ей и дышать легче стало, и соображать. Она была рада немного отдохнуть от такого колоссального количества людей и побыть в окружение своего молодого человека. Однако этому не суждено было случиться.