Танец Опиума
Шрифт:
— Ох, Сакура, — протянул Итачи, — сколько же ты выпила! Идем…
— Куда?
— Тебя домой отвезут.
— Кто? — не отставала девушка.
— Мои друзья, — успокоил её тот.
— Но у тебя нет друзей! Ты сам говорил!
— Видимо, есть.
Итачи понимал, что бестолку сейчас объяснять этой барышне что-либо и потому лучше соврать. Ему, конечно, не составляло труда взвалить её на плечо и понести в нужное ему направление. Однако старший Учиха не представлял Сакуру мешком с картошкой, потому, включив всё своё терпение, (а его было ого-ого как предостаточно!) повел её прочь.
Итачи вёл
— Меня тошнит, Итачи…
— Чем именно: коньяком с вином или ликером с водкой? — съязвил Итачи, заворачивая за угол и врываясь с мужской туалет.
Женский или мужской — особой разницы уже не представляло: ни для Итачи, ни для Сакуры. Последняя мигом забежала в туалет, не удосужившись даже дверцу за собой закрыть. Брюнет с минуту подумал, заходить к ней или оставить в покое, но выбрал в конечном итоге меньшее из двух зол то бишь первое.
Учиха держал её волосы, пока у той шел процесс очищения организма. Благо, это было не так долго, как Итачи подозревал. Учитывая то, сколько девушка выпила за весь вечер и что она намешала, ничем не закусывая при этом, — нонсенс, что она еще вообще жива. Как бы то ни было, это не помогло ей протрезветь, и, выйдя из кабинки, Сакура всё еще вела себя неадекватно.
— Итачи, — тихо прошептала она, упираясь лбом в умывальник. — Мне жаль… жаль, что всё так случилось… Если бы я могла вернуться в прошлое, то…
— То ты бы сделала всё то же самое, — спокойно закончил за неё Итачи. Он с самого первого слова понял, о чем будет идти речь. Брюнет понимал, что и напилась она этим вечером из-за него.
Ох, одни только боги знают, как хотелось ему напиться до беспамятства. Видеть, как его младший братец лапает единственную девушку, которая для него что-то значит — наверное, больше, чем просто тяжело. Это невыносимо больно — пытаться делать вид, что ничего не случилось на протяжении последнего полугода. Упрямо отрицать и мучиться. И, возможно, меньше всего на свете Итачи хотел, чтобы сегодня Сакура напилась, и у них состоялся этот разговор, о котором, скорее всего, Харуно даже не вспомнит завтрашним утром.
Сакура повернулась к нему сразу, как только отлепилась от гранитного умывальника.
— Нет… не совсем так.
«Она все же протрезвела немного», — пронеслось в голове Итачи. Он промолчал.
— Я бы сделала всё иначе.
— Выбрала бы меня? Чушь собачья. Саске нравился тебе, и согласилась ты на его предложение по той простой причине, что тебе этого хотелось.
— Нет же…
— Не обманывай себя, Сакура. Ты человек прямолинейный, и если уж дала на что-то согласие, то ни глупость, ни жалость здесь ни при чем. Ты этого хотела.
Харуно опустила глаза.
— Да, я не отрицаю этого, — заговорила она, не поднимая глаз. — Но попади я в прошлое, то сделала бы все иначе…
— Что ты имеешь в виду? — сдался брюнет.
Девушка подняла голову и смелее ответила:
— Я бы предпочла вообще с вами не встречаться. Выбрать другой город, к примеру, или, по крайней мере, не хамить в той
кафешке Саске. Лишь бы не встретить тебя, не влюбиться и не чувствовать затем угрызений совести.— Ты меня не любишь, — спокойно отвечал Итачи.
— Но и Саске я тоже не люблю. Потому что это…
— …слишком громкое слово.
— Но если я и полюблю однажды Саске, то и тебя вместе с ним.
— Как друга…
— А вот это уже спорный вопрос… — с некой тоской произнесла Сакура, а следом её глаза закатились, закрылись, и обмякшее тело упало в крепкие руки Итачи.
Тот тяжело вздохнул, с минуту размышляя, как ему быть с дурнушкой. Брюнет снова провернул математические операции в своей голове, подсчитав приблизительное время её пробуждения и час, в коем закончится заседание. Затем подставил всё это под процент опасности, которая может грозить Сакуре без Учих и с ними. Решение определило себя само.
Итачи взял девушку на руки и, чувствуя себя грешником, несущий свой крест, твердой поступью зашагал обратно на балконы. Однако там его встретил один только Нагато у барной стойки.
— Где все? — сдержанно спросил Итачи.
Нагато быстро обернулся и слегка приклонился.
— Итачи-доно, они ушли в зал заседаний. Мы ждали вас час. Время уже три часа ночи. Вы сказали нам быть в это время на своих местах.
Учиха-старший удовлетворенно кивнул, развернулся с девушкой на руках и пошел в свой собственный кабинет, соединенный с залом заседаний. Там, благо, стоит небольшой диванчик, на котором Сакура со всеми удобствами сможет хорошенько вздремнуть, пока Итачи будет занят своими делами. Нагато тенью последовал за Учихой.
— Где мой братец? — сухо спросил брюнет.
— Он уже в зале заседаний.
— Надеюсь, он в сносном состоянии?
— Вполне, — задумчиво ответил Нагато, вспоминая, как твердо тот стоял на ногах и спрашивал, куда подевались его девушка с братом. Однако ж услышав, что те вместе и Итачи отправился довести дурнушку до машины, Саске ни капли не смутился и даже наоборот — успокоился.
— Что-то не так?
— Нет, что вы, Итачи-доно…
— Я знаю этот голос, Нагато. Не тебе мне мозги пудрить.
Рыжий слегка улыбнулся, что было ему не свойственно, а затем всё же осмелился спросить:
— Ваш брат вам так доверяет…
— К чему ты клонишь?
— Я имею в виду Сакуру. Он… не ревнует её к вам. Совсем не ревнует.
Итачи на секунду задумался, но ничего не ответил, решив выслушать Нагато до конца. Сегодняшнее его настроение обеспечивало рыжему парню гарантию остаться в живых, несмотря ни на что.
— Саске очень долгое время с вами соревновался во всем, а здесь вдруг… затишье. Он вас так долго ненавидел, а тут вдруг… появилось стальное доверие. Я не понимаю… правда не понимаю, Итачи-доно.
— Наши отношение с братом на данный момент — результат влияния Сакуры на каждого из нас. А что касается доверия Саске… Эм… Он всегда мне доверял, был зависим от моего мнения и в целом очень привязан. Пытался доказать обратное, но нет… Ему в голову даже прийти не может та мысль, что его старший любимый братец… — Итачи резко осекся, понимая, что сболтнул лишнего.
— …бесповоротно и отчаянно влюблен в его же девушку? — закончил за него Нагато.
Учиха вздохнул.
— Это не твоё дело.