Танец отражений

Синие глаза широко распахнулись — удивленно, нерешительно. — Пим предупреждал меня, что вы угрюмец… ну ладно. — Она пожала плечами и повернулась, высоко вскинув голову.

Пара розовых цветочков отцепилась наконец и выпала. Марк судорожно их подхватил. — Подождите!..

Она повернулась снова, все еще хмурясь. — Что?

— Вы обронили цветы. — Он протянул их ей на сложенных лодочкой ладонях — смятые розовые комочки, — и попытался улыбнуться. Но побоялся, что улыбка вышла такой же помятой, как и цветы.

— Ой! — Она приняла их (пальцы у нее были длинные, сильные и гладкие, с короткими ненакрашенными ногтями — вовсе не руки бездельницы), смерила цветы взглядом и закатила глаза, словно не совсем уверенная, как их прикрепить обратно. Наконец она без долгих церемоний продела их в кудряшки на макушке, совсем не так, как остальные, и еще ненадежнее, чем раньше. И снова собралась повернуться и уйти.

Скажи хоть что-то, или ты упустишь свой шанс! — А вы не носите длинных волос, как остальные, — выпалил он. О, нет, она же подумает, что это критика…

— У меня нет времени с ними возиться. — Она машинально запустила пальцы в локоны, рассыпав еще немного несчастных растений.

— А на что уходит ваше время?

— В основном на учебу. — К ее чертам понемногу возвращалась живость, столь жестоко подавленная его категорическим отказом. — Графиня Форкосиган обещала мне, что если я буду учиться так же хорошо, она на будущий год пошлет меня в школу на Колонию Бета! — Блеск в ее глазах словно сфокусировался до остроты лазерного скальпеля. — А я могу. Я докажу. Если Майлз может делать то, что делает, то и я добьюсь своего.

— А что вам известно про то, что делает Майлз? — встревожено спросил он.

— Он же прошел через Имперскую Академию, верно? — Воодушевленная, она вздернула подбородок. — Когда все говорили, что он слишком слабый и хилый, что это пустая трата времени, он просто умрет молодым. А когда он поступил, то сказали, что все дело в отцовской протекции. Но он же закончил ее в числе лучших в своем выпуске! Не думаю, чтобы к этому приложил руку его отец. — Она уверенно кивнула, довольная сказанным.

Но насчет того, что он умрет молодым, они оказались правы. Естественно, она была не в курсе насчет маленькой личной армии Майлза.

— Сколько вам лет? — спросил он.

— Восемнадцать стандартных.

— А мне, э-э, двадцать два.

— Знаю. — Она разглядывала его с прежним интересом, но уже осторожнее. Тут в ее глазах вдруг вспыхнуло понимание. Она понизила голос. — Вы очень тревожитесь за графа Эйрела, верно?

Самое милосердное объяснение его невежливости. — Граф — мой отец, — эхом повторил он. Майлзовское выражение, произносимое на одном дыхании. — Помимо прочего.

— У вас здесь есть друзья?

— Я… не знаю. — Айвен? Грегор? Мать? Был ли кто-то из них именно другом? — Я был слишком занят, обзаводясь родственниками. Раньше у меня вообще никого из родных не было.

Она подняла брови — И из друзей?

— Нет. — Это было странное, запоздалое осознание. — Не могу сказать, что мне уж так не хватало друзей. У меня всегда были более насущные проблемы. — «И сейчас есть».

— По-моему, у Майлза всегда была куча друзей.

— Я не Майлз, — огрызнулся Марк, уязвленный в незащищенное место. Не ее вина — у него чуть ли не любое место больное.

— Это я вижу… — Как только в соседнем зале заиграла музыка, она остановилась. — Вы любите танцевать?

— Я совсем не знаю ваших танцев.

— Это танец отражений. Танцевать его может любой, он нетрудный. Просто просто повторяешь все, что делает партнер.

Он глянул сквозь арку прохода и подумал о высоких дверях, ведущих на галерею. — Может… может снаружи?

— Зачем снаружи? Вы там меня не разглядите.

— Зато никто не сможет разглядеть меня. — Тут его обожгла подозрением мысль. — Это моя мать вас попросила?

— Нет…

— Леди Форпатрил?

— Нет! — Она рассмеялась. — Зачем кому-то меня просить? Пошли, а то музыка кончится! — Она схватила его за руку и решительно потащила за собой в зал, обронив на ходу еще несколько цветочков. Он свободной рукой подхватил пару бутонов с ее жакета и исподтишка спрятал в брючный карман. «На помощь, меня похищает энтузиастка!..»

Бывает участь и похуже. Кислая полуулыбка тронула его губы. — Вы не против танца с жабой?

— Что?

— Айвен кое-что сказал.

— А-а, Айвен. — Она отмела сказанное движением белого плечика. — Не обращайте на него внимания, мы все так делаем.

«Леди Кассия, вы отомщены.» Марк еще больше просветлел, дойдя до состояния средней мрачности.

Танец отражений соответствовал описанию: партнеры становились лицом друг к другу и приседали, склонялись и ступали в такт музыке. По темпу он был живее и не столь величав, как танцы для больших групп народу, и на танцевальном полу было больше юных пар. Ощущая, как жутко он бросается в глаза, Марк окунулся в танец вместе с Карин, принявшись копировать ее движения с отставанием на полтакта. На то, чтобы ухватить суть, потребовалось секунд пятнадцать — точно как она и обещала. Он слегка заулыбался. Пары постарше были совершенно серьезны и элегантны, но кое-то из молодых подошел к делу творчески. Один молодой фор воспользовался па танца, чтобы поддразнить свою даму: на мгновение приставил большой палец к носу и пошевелил остальными. Вопреки правилам, она не повторила его движения, но он зато превосходно передразнил возмущенное выражение ее лица. Марк рассмеялся.

— Вы другой, когда смеетесь, — с изумлением заметила Карин. Она удивленно склонила голову.

Он повторил наклон ее головы. — Другой в каком смысле?

— Не знаю. Не такой… похоронный. Когда вы прятались там в углу, вид у вас был такой, словно умер ваш лучший друг.

«Если бы ты только знала». Она сделала пируэт; он тоже. Он отвесил ей преувеличенный поклон; удивленная, но довольная, она сделала тоже самое. Зрелище открылось восхитительное.

— Я просто должна заставить вас рассмеяться еще раз, — твердо решила она. И затем с абсолютно невозмутимым видом рассказала ему быстро один за другим три неприличных анекдота; кончилось тем, что он расхохотался — больше от полного их контраста с ее скромным девичьим видом, нежели от чего другого.

— Где это вы их узнали?

— Разумеется, от моих старших сестер, — пожала она плечами.

Ему было правда жаль, когда музыка подошла к концу. На этот раз он перехватил инициативу и сперва ее отвел в соседнюю комнату что-нибудь выпить, а затем вывел на галерею. После того, его сосредоточенность на танце прошла, он со стеснением заметил, как много людей глядит на них, и на сей раз с его стороны это было не параноидальное слабоумие. Они были заметной парой: прекрасная Карин и ее жаба-Форкосиган.