Танец с герцогом

– Чушь. Во всем Нортумберленде нет ни одной медной жилы. – Кончик ножа Спенсера звякнул о край тарелки. – И если это у вас акцент уроженца Нортумберленда, то я говорю, как турецкий паша. Кто вы такой, чтобы обвинять меня в убийстве? Обычный мошенник и плут.

Взгляд Беллами перекочевал на Лили.

Спенсер повторил свои слова так, чтобы сестра Лео поняла их:

– Вы лживый негодяй, Беллами.

– Послушайте…

– А как вы потратили мои деньги? – спросил Спенсер. – Я пожертвовал на расследование огромную сумму, и где же результат?

– Возможно, мы ничего не нашли потому, что преступника нет в городе, – натянуто произнес Беллами. – Виновный прячется в Кембридже.

Эшуорт простонал:

– Ради всего святого, сколько можно. Морленд не убийца. В нем нет этого.

– Откуда вы знаете? – спросил Беллами.

– Если бы он был способен на убийство, я бы с вами здесь сейчас не сидел. Я умер бы четырнадцать лет назад.

В гостиной воцарилась тишина.

Спенсер посмотрел на покрытого шрамами великана.

– Вы говорите об Итоне?

Спенсер вспомнил, как они дрались, нанося друг другу удар за ударом, подбадриваемые криками и гиканьем товарищей. Преподаватели пассивно стояли рядом, ибо ничего не могли поделать. Ведь и Спенсер, и Рис выглядели больше и сильнее многих взрослых. Они оба были молоды, но Спенсер обладал некоторым преимуществом, ибо им руководили гнев и горе. Он много раз кидал Риса на землю, но тот не желал сдаваться. Он с трудом поднимал свое окровавленное тело с земли, чтобы получить еще больше ударов. Вскоре он не мог даже защищаться. Лишь покачивался на слабых ногах и словно просил еще. Поняв, что Рис не желает сдаться из-за глупого чувства гордости, Спенсер рассвирепел еще больше. Это само по себе казалось ему оскорблением.

Однако когда его противник поднялся с земли в очередной раз с заплывшим глазом и выпуклостью на месте сломанных ребер – Спенсер слышал их хруст, когда с ними соприкоснулся его кулак, – он просто не смог ударить идиота еще раз. Теперь уже собственная гордость требовала отступиться.

Выражение лица Риса свидетельствовало о том, что они со Спенсером вспомнили одну и ту же сцену.

– Я хотел, чтобы вы меня убили, – произнес он.

Глаза присутствующих расширились от ужаса.

– Прошу прощения за такую откровенность, – спокойно обратился Эшуорт к присутствовавшим и отправил в рот еще один кусок рыбы. – Никогда не умел поддерживать изысканную беседу.

– Вы хотели, чтобы я вас убил, – повторил Спенсер.

– Вот почему я поднимался на ноги снова и снова. Я хотел умереть и знал: пока мое лицо маячит у вас перед глазами, вам хватит силы и злости продолжать меня бить. – Эштон взглянул на Беллами. – Но он не стал меня убивать.

– Просто отвратительно, – произнес Спенсер. – Мне всю жизнь пришлось бы жить с чувством вины. Что с вами такое?

Рис пожал плечами:

– Слишком долго рассказывать. Вы были первым, с кем я попытался сделать это, но не последним. Мне потребовалось много времени и попыток умереть в драке, пока я не понял, что ничего у меня не получится.

– И как давно вы решили оставить эту идею?

– Не знаю. – Рис вскинул голову. – Может, месяц назад. Когда я служил в пехоте, меня продолжали награждать за мои попытки встретить смерть на поле боя. В конце концов я понял, что только хорошие люди умирают молодыми. В любом случае, Беллами, могу вас заверить: его светлость не способен на убийство.

– Все это случилось много лет назад, – возразил Беллами. – И ровным счетом ничего не доказывает.

– Возможно, не доказывает. А как насчет этого? – Спенсер достал из кармана жилета жетон Лео и бросил его на стол. – Это его, – ответил он на безмолвный вопрос. – А семь моих наверху, если хотите сосчитать.

– Я знал. – Беллами побагровел. – Я знал, что вы…

– Это я, – перебил его Джек. – Вернее, я не убивал Лео. Но нашел его жетон. Он был у одной шл…

Спенсер ударил кулаком по столу.

– Не сейчас! – прорычал он, бросив взгляд на Клаудию. Господи, он только сейчас осознал, что они говорят о жестокости и убийствах в ее присутствии. Ну уж хотя бы шлюх при ней они упоминать точно не станут. – Мы не будем обсуждать это в присутствии ребенка.

– Я не ребенок! – возразила Клаудия, со звоном швырнув вилку в тарелку, и ее глаза наполнились слезами. – Когда же вы наконец это поймете?

– Ешь лосося, – произнес Спенсер.

– Не буду я есть этого проклятого лосося. – Она проткнула рыбу вилкой и пробормотала: – Ненавижу тебя.

Спенсер вздохнул. Он знал, что последние слова кузины адресованы вовсе не рыбе. Он взглянул на Амелию в надежде на то, что она как радушная хозяйка вмешается и спасет этот обед от окончательного фиаско. Однако Амелия избегала смотреть на него. Она задумчиво смотрела в свою тарелку. Весь вечер она вела себя довольно странно, словно ее одолевали какие-то мысли.

– Отошлите девочку спать, – предложил Беллами. – Но я надрывался день и ночь в течение последнего месяца, чтобы отыскать убийц Лео, и если за этим столом кто-то владеет полезной информацией, я хочу ее услышать.

– Я нашел жетон, – произнес Джек. – Он был у одной шл… – Он принял во внимание горящее в глазах Спенсера предостережение и поправился: – У одной свидетельницы нападения на Лео. У той самой, что позвала извозчика и доставила тело в ваш дом, мистер Беллами.

– Когда он оказался у вас?

– На следующий день после смерти Лео.

– И вы никому не сказали об этом?

Джек пожал плечами:

– В тот момент я не знал, что жетон ищут. И даже не знал, кому он принадлежит. Я встретил эту женщину на Ковент-Гарден. Полагаю, той ночью она нанесла визит в Уайтчепел, так как там проходил боксерский поединок. Словом, когда я попытался отыскать ее, она исчезла. Я дал ей гинею в обмен на жетон. Получив деньги, она, очевидно, решила навестить свою матушку в Дувре.

Спенсер поймал на себе взгляд Беллами.

– Вот почему никто из нас не смог ее отыскать.

– Что вы имеете в виду, говоря «никто из нас»?

– Об этом позже. – Спенсер решительно не хотел в присутствии Клаудии рассказывать о том, как обыскивал таверны и публичные дома Уайтчепела. – По крайней мере теперь мы знаем, что убийц Лео жетон не интересовал. Иначе он не оказался бы в руках случайной прохожей. – Он повернулся к Джеку. – Но вы все же разыскали ее?