Танец с Принцем Фейри

Он задумчиво смотрит на меня, но не успевает ответить, как входят Дэвиен и Шайе.

— Слава богу, ты развела костер, а то воздух уже стал зверски холодным, — говорит Дэвиен.

— А это значит, что мы должны пойти и поискать еду, — говорит Джайлс Шайе.

— Мы? — Она поднимает брови.

— Да, мы. Я проиграл в гонке с Катрией.

— Не понимаю, каким образом твоя неудачная игра привела к тому, что мне еще и готовить придется, — недоумевает Шайе.

— Потому что ты не захочешь есть то, что я готовлю без присмотра. — Джайлс хватает ее за локоть и направляется к двери. Шайе нехотя переставляет ноги. — Пойдем, займемся поисками и охотой, пока солнце не село окончательно.

— Хорошо, хорошо, — соглашается Шайе.

Дэвиен хихикает, когда за ними закрывается дверь.

— Эти двое так мало похожи друг на друга. И все же, когда я вижу их вместе, я не могу не улыбаться.

— Значит, они вместе? — У меня зародилось подозрение.

— Они пытаются это скрыть. — Дэвиен пожал плечами. — Но да, Джайлс смотрел на нее только с тех пор, как впервые попал в Дримсонг. По крайней мере, так мне говорит Хол... и так я видел всякий раз, когда они были вместе в Мире Природы.

— А Шайе? Возвращает ли она эти чувства? — Должна же быть какая-то причина, по которой они обычно держатся на расстоянии на людях или скромничают в своих привязанностях.

— Да, хотя она не торопится с этим. Шайе... — Дэвиен переходит к огню и садится рядом с ним, явно обдумывая свои слова. Я снова сажусь. Я не могу заставить себя сесть напротив него, хотя знаю, что так будет лучше. Я чувствую его лучистое тепло через узкий промежуток между нами. Наконец он находит слова. — Шайе прожила трудную жизнь.

— Она сказала мне... что была рождена, чтобы стать Палачом.

— Как и всех Палачей, ее обучали сражаться с того момента, как она начала ходить. Первые пятнадцать лет своей жизни она не знала ни капли доброты. Она никогда не знала, что с людьми можно быть ласковой или доверять им. Когда она впервые попала в Дримсонг, она даже не знала, что такое любовь. — Тлеющие угли освещают лицо Дэвиена больше, чем угасающий свет солнца, быстро исчезающего по ту сторону гор. — Джайлс был терпелив с ней; он и сейчас терпелив. Он сказал мне, что не торопится, а лучшее всегда стоит того, чтобы подождать.

— Похоже, он хороший человек. — Я притягиваю колени к груди, обнимая их. В лесу он хотел как лучше. Он просто... не понимает.

— Он такой и есть. Но, опять же, я стараюсь общаться только с хорошими мужчинами и женщинами.

— Так как же ты оказался женат на мне? — спрашиваю я со смехом.

— Потому что я считаю тебя лучшей женщиной из всех. — Дэвиен смотрит мне прямо в глаза, когда говорит это. От него невозможно спрятаться. Его правда неумолима и на каждом шагу застает меня врасплох.

— Тогда я думаю, что ты не очень хорошо меня знаешь, — мягко говорю я.

— Мне кажется, я знаю тебя лучше, чем ты хочешь.

— Как?

— Как вообще можно чему-то научиться? Я был внимателен. Я слушал, когда ты пела. Я слышал мелодии, которые ты исполняла от сердца. Я следил за твоими движениями с большим вниманием, чем когда-либо уделял изучению, которое помогло бы мне получить корону.

— Ты лжешь. — Мой голос теперь — шепот, не способный ни на что более сильное.

— Я бы хотел. — Он усмехается, губы краснеют от углей. — Но ты знаешь, что я не могу. — Дэвиен наклоняется вперед, опускается на колени. Он почти крадется ко мне, стирая расстояние между нами медленными, обдуманными движениями. Я откидываюсь назад, упираясь ладонями в деревянный пол позади себя. Он охотится на меня, как зверь из тени и света костра. Он убивает пространство между нами. Одним взглядом он бьет меня по ребрам. Я беспомощна. — Все мои мысли возвращаются к тебе. Ты как вихрь, я спускаюсь вниз и вниз, каждый раз, пока не оказываюсь в твоем центре. Теперь я знаю, что есть только один способ спастись.

— И какой же? — Я обхватываю его руками, когда он возвышается надо мной. Одно колено находится между моих ног, смещаясь при его движении вперед.

— Сдаться, перестать бороться и посмотреть, куда ты меня заведешь.

Его губы налетают на мои с силой, которая отталкивает меня назад, в зеркало того, как он имел меня накануне вечером. Мои руки взлетают вверх и обхватывают его шею, чтобы удержать. Он прижимает меня к себе одной рукой, а другой поддерживает нас обоих. Я чувствую его силу над собой, вокруг меня, защищая меня. Я тихонько стону, когда мое тело выгибается навстречу ему без всякой команды.

Как мы здесь оказались? Разве я не говорила раньше о том, что никогда не позволю этому повториться и что это не более чем жажда? Почему он целует меня сейчас? Почему я так сильно хочу всего этого?

На эти вопросы я не могу ответить, потому что мой разум пуст, но впервые мое сердце чувствует себя полным.

Медленно, не разрывая поцелуя, он опускает меня на пол. Его язык проводит по моим губам, и я позволяю ему войти. Как только я это делаю, он начинает нежно исследовать мои губы. Я еще больше углубляю поцелуй, отвечая ему взаимностью.

В эти мгновения нет никаких мыслей. Я больше не беспокоюсь о том, что есть и что могло бы быть, что могло бы быть и чего не могло бы быть. Я не боюсь за будущее и за то, что может ждать меня в этом одиноком доме в Мире Природы, защищенном от всего, отделенном от всех.

Есть только он, его тепло, его жизнь. Он выдыхает, я вдыхаю, и мы дышим вместе. Мой мир сужается и состоит только из него — его рука в моих волосах, другая на моей груди.

Я зарываюсь руками в складки его рубашки, потягиваю. Вся наша одежда вдруг становится тесной и плохо сидящей. Это не просто желание, которое движет мной. Я еще не насытилась им. Я хочу обнажить его. Я хочу целовать его до тех пор, пока мы не окажемся разбитыми, бездыханными и славными в ночи.

Его рот покидает мой, дыхание становится рваным.

— Мы должны остановиться, любимая.

Это слово — ведро ледяной воды, обрушившееся на меня. Я уставилась на него, ослабив хватку на его одежде. Должно быть, он видит ужас на моем лице, потому что в его глазах мелькнула паника.

— Ты сказал...

— Это просто выражение, — пробормотал он, наклоняясь вперед, чтобы еще раз провести губами по моим губам, как будто намереваясь одним поцелуем заглушить мои и без того бурные мысли. — Не читай в нем смысл.

Ты это серьезно?

Вопрос не уходит от меня. Он наполняет меня слишком сильной паникой. Я отталкиваю его, пытаясь собраться с мыслями.

— Катриа...

Я не могу смотреть ему в глаза. Я обхватываю себя руками и крепко прижимаю к себе, впиваясь ногтями в трицепсы.

— Мы заключили сделку, — наконец шепчу я.

— Ничего, кроме развлечений. Я помню.

— Никаких чувств.

— Я помню, — повторяет он.

— Ты выполняешь свою часть сделки? — Я наконец-то повернулась к нему лицом.