Танец с Принцем Фейри

— Это значит, что наш план сработал.

— План? — повторила я, все еще глядя на обломки. Мир Природы уже много веков не знает ничего, кроме мира. Конечно, время от времени случаются раздоры. Но ничего серьезного. Ничего подобного.

Фейри с самого начала рассказывали мне об ужасах, которые могут творить Болтовы. Но я не смогла этого понять. Я никогда не думала, что кто-то способен на такой уровень разрушений и пренебрежения к жизни... даже имея в своем распоряжении магию.

— Да, помнишь туннель?

Мои мысли снова начали сходиться.

— Туннель... но мы его не закончили.

— Вена видела, что он был закончен, когда все отвлеклись на осенние торжества. Ее беспокоила растущая вероятность нападения с тех пор, как Дэвиен и магия вернулись. — Джайлс начал возвращаться в лес, настороженно оглядываясь по сторонам. — План был таков: солдаты и стражники останутся защищать город, сдерживая все, что Болтов выкинет на нас, как можно дольше, а мирные жители убегут в горы.

Я больше не вижу Дримсонг, но вид улиц, красных от огня и крови, запечатлелся в моей памяти. Я думаю о тех людях, которые остались, чтобы у других был шанс на жизнь. Это зрелище, эта мысль, вероятно, будут преследовать меня долгие годы, и я не смогу понять этого сейчас, когда мое внимание сосредоточено на собственном выживании.

Джайлс направляется влево, в сторону гор, обходя лошадь.

— Мы оставляем жеребца?

— Он рискует привлечь слишком много внимания, и мы не можем взять его с собой в гору, — говорит он.

— Верно. Сколько людей знали о туннеле? — Мы ведь не держали его в секрете, пока работали над ним.

— Я не уверен. Я не был так высоко в иерархии.

— Но... все должны были знать, верно? Чтобы знать, что делать в случае нападения? — Я прикусила губу, не в силах избавиться от липкого, тошнотворного чувства, которое обвивает мой позвоночник.

— Если только их не информировали только о том, когда происходило нападение, и не приказывали выполнять приказы, и ничего больше. — Джайлс смотрит на меня, ведя нас вокруг Дримсонга в сторону гор. Сквозь темный полог я вижу их покрытые инеем вершины, в которых отражаются разъяренные костры внизу. — К чему ты клонишь?

— А если Аллор узнала? — шепчу я.

Он крутится на месте, глядя на меня расширенными глазами.

— Ты же не думаешь..., — вздыхает он. — Но она... Шайе вернулась бы и предупредила их.

— Я не знаю, — слабо говорю я. — Я не видела, что с ними произошло, и ее не было среди Палачей, которые напали на нас с Дэвиеном на озере. Я не знаю, что случилось с Шайе.

Не говоря больше ни слова, Джайлс бежит в сторону гор. Я следую за ним через густой лес. Обычные мотивы света, ложащиеся на мхи, исчезли, все погрузилось в угрожающую тень. Как будто жизнь медленно высасывается из мира, куда бы ни прикоснулся Болтов.

— Джайлс, — шиплю я, когда до моих ушей доносятся звуки далекого боя. Он продолжает бежать. Он собирается бежать сломя голову в ловушку, которая, несомненно, является ловушкой. Я хватаю его за запястье, упираясь пятками в мягкую землю. Джайлс обращает ко мне свои панические глаза. — Слушай.

Его глаза становятся еще шире, когда он слышит то, что я слышала — крики, смешок, ворчание и плач. Это не звуки людей, наслаждающихся отдыхом.

— Нет, — вздыхает он. Я наблюдаю за тем, как надежда покидает его глаза, еще больше омрачая его выражение.

— Мы идем медленно. Мы должны оставаться в тени, — шепчу я.

Он кивает.

Свет костра начинает пробиваться сквозь деревья, пляшущие языки пламени мерцают на отвесных склонах горы неподалеку от того места, где Джайлс, Орен, Дэвиен и я работали над туннелем. По мере приближения голоса становятся все отчетливее.

— Ваш король хочет, чтобы вы были живы. Поэтому никто не сопротивляется, — усмехается мужчина.

— Конечно, несчастные случаи случаются. — Это Аллор. Я встречаюсь взглядом с глазами Джайлса — он понимает то же самое, что и я.

— Я убью ее, — говорит он себе под нос.

— Тебе придется сразиться со мной за эту честь.

Он заговорщицки кивает и приглашает меня следовать за собой, направляясь к ближайшему дереву.

— Ты хороша в лазании?

Я смотрю на дерево, вспоминая крышу. Никаких лазаний, внушала мне Джойс. Никаких высот. Держись ближе к земле... где мне и место.

— Вообще-то я очень хорошо лажу, — признаюсь я себе и ему. Ведь даже несмотря на нее, я все равно лазила, чтобы отремонтировать внешние стены поместья или почистить лепнину, которая шла вдоль потолков. Даже после падения я никогда не боялся высоты. Они всегда казались мне естественными. Странно, что некоторые из этих навыков пригодились мне, когда я меньше всего этого ожидал.

— Думаю, оттуда мы сможем хорошо видеть. — Джайлс указывает на одну из далеко выступающих ветвей дуба, и я следую за ним. Конечно, мы можем видеть Палачей и выживших в Дримсонге внизу, но при этом нас прикрывают широкие ветви, на которых мы сейчас лежим, и листва дуба.

На земле лежат остатки борьбы — больше тел и крови. Оставшиеся в живых люди разбились на три группы, каждая из которых противостоит небольшой армии Палачей. Большинство из них смотрят пустыми, впалыми глазами под ноги или вообще ни на что.

— Они собираются вернуть их всех в Верховный Двор? — шепчу я.

— Могу только предположить, что так и есть.

— Сколько примеров нужно одному королю? — В конце моего вопроса слышится ворчание. Это уже слишком. Болтов заходит слишком далеко. И все же, судя по тому, что мне рассказали, все это — лишь вершина ужасов, которые этот король принес в дикие земли фейри.

— Мы будем двигаться группами, — говорит человек, который, как я предполагаю, является главным Палачом. — Настоятельно рекомендую вам прислушиваться к инструкциям, которые мы вам дадим, так как их несоблюдение может привести к дальнейшим неприятностям.

Палачи передают небольшие жетоны, сделанные, похоже, из стекла.

— Что это? — Я посмотрел в сторону Джайлса. — Опять реликвии?

— Нет. Это осколки короны — просьбы короля. Это одна из многих способностей стеклянной короны. Любой фейри, получивший вызов, должен ответить в течение дня, иначе он умрет.

Я вздрогнула. Как бы ни был прекрасен этот мир, в нем, безусловно, есть порочные стороны, которые я не замечала в течение нескольких недель. Но теперь я вижу их. Теперь я вижу тьму так же ясно, как и каждую искру волшебного света.