Танец Времен Года

— Я не дам ей умереть, — пообещал Хорт. — Не теперь.

Он еще раз поблагодарил Мари, яростно глянул на Вика (мол, если ты обманул, парень, мало не покажется) и ушел к Милле, у постели которой в его отсутствие дежурил Витт. Мари отдала приказ Бо стеречь преступника и тоже покинула зал. Грэм и Линд Пьери последовали за ней.

— Вы понимаете, что перегнули палку? — поинтересовался сыщик сурово.

— Да, — Мари не позволила дрогнуть на лице не единому мускулу. — И не собираюсь оправдывать свой поступок. Знаю, что поступила дурно. Арестуете меня?

Пьери усмехнулся.

— Нет. Но надеюсь, подобное не войдет у вас в привычку. Говорят, что самые жестокие правители те, кто в детстве и юности испытал лишения и жестокость. Желаю, чтобы сия чаша вас миновала. Вас и Зимний Дворец.

Пьери ушел, оставив Мари в полном смятении.

Самые жестокие правители? Сыщик считает, что она… она…

Мари крепко сжала зубы, чтобы не разрыдаться при нареченном наставнике. Быстрым шагом отправилась к себе, чтобы там выплеснуть эмоции. Но Грэм последовал за ней. Нутром почуял, что дело неладно.

— Стой! — он не позволил Мари закрыть дверь перед носом. — Даже не думай от меня отмахиваться. Мари! Или и меня заморозишь?

Зря он это сказал. Неосторожно брошенная фраза стала последней каплей.

Мари сделала еще несколько шагов. Остановилась посреди спальни, повалилась на колени и… разрыдалась в голос.

— Ну вот… — протянул Грэм.

Чего он точно не ожидал, так это слёз. Тем более, потока слёз.

— Ну ты что? — Грэм положил широкую ладонь подопечной на спину, плохо представляя, как вообще утешают рыдающих девиц. — Мари, плюнь ты на этого идиота Пьери. Одни глупости в голове. И на языке. Да и я брякнул, не подумав. Я не то имел в виду и…

— Причем тут Пьери?! — возмутилась Мари, продолжая заливаться слезами. — Это всё я. Я! Ты не понимаешь! Я ж никогда раньше… Ох… Никогда не причиняла вред нарочно. Замороженный язык городовика Орэна и покрывшееся льдом лицо Верны Лоэ не в счет. А сегодня… Так же нельзя…

— А травить хорошую стихийницу можно? — бросил Грэм, усаживаясь рядом на пол. — Если бы ты меня подпустила к Волонтрэ, я б и без заморозки из него дух вышиб.

Но это не помогло. Мари горестно всхлипнула.

— Не уподобляться же мерзавцам!

— Нет. Ты этого и не сделала. Твой моральный… хм… «компас» работает отлично. В этом и разница между тобой и негодяями, подобным Вику Волонтрэ. Ты понимаешь, что хорошо, а что плохо. Ты заставила преступника говорить. Заставила силой. Да, прошлась по краю пропасти. Но не ты здесь чудовище, Мари. Ты не причинишь вред другим во имя собственной выгоды. Я множество раз видел, как ты подставляла под удар себя ради других. Не задумываясь, рисковала жизнью.

— Да, я знаю! — Мари всплеснула руками. — Но вдруг это изменится?

— Уфф…

Грэм в первый миг опешил, а потом широко улыбнулся и похлопал подопечную по плечу.

— Так вот что тебя пугает. Боишься дурной крови Дората. И зря. Твой отец не повторил путь родителей. И мать не пошла по стопам деда. А ведь у обоих в руках власть. Немалая. Вспомни, кто моя родня? Поколения стихийников, состоявших в «Белом свете». Всё закончилось лишь на отце. Еще мой дед был в треклятом тайном обществе, ставящем эксперименты на детях! Мы не наша кровь, Мари. Мы — это выбор, который делаем.

— Но сегодня…

— Ты припугнула мерзавца и подарила шанс на спасение замечательной девушке. Поверь, гнилая кровь и власть не способны уничтожить храбрую и справедливую девочку из Орэна. Этого никогда не случится.

— Почему ты так считаешь?

— Ну… — Грэм изобразил задумчивость. — Потому что та девочка жутко упряма и ни за что не сдастся.

Мари не удержалась и улыбнулась. Этот довод показался убедительным.

— Так что заканчивайте лить слёзы, Ваше Высочество, — Грэм перешел на деловой тон. — И поднимайтесь с пола. Принцессе, уж простите, не по статусу…

— Получилось? — Мари отчаянно пыталась подавить дрожь, но всё равно трясло от макушки до пяток.

— Пока сложно сказать, Ваше Высочество, — на лице Хорта не отражалась ни единая эмоция. Всё выплеснулось во время допроса Вика Волонтрэ. — Дыхание ровное, сердцебиение приблизилось к норме. Но это временный эффект. Нужно ждать до завтрашнего утра. Если мы не опоздали с лекарством, Милла очнется.

Мари предпочла не уточнять, что случится, если спасительная микстура попала в организм слишком поздно. И так понятно.

— Спасибо вам, — поблагодарил вдруг Хорт. — За то, что вы сделали.

— Не стоит, — Мари захлестнула волна стыда. — Это меньшее, что я могла, после…

— Не вините себя, — перебил лекарь. — Ваш секретарь наговорил глупостей. Это всё молодость и горячность. Милла и без вашего разрешения продолжала бы искать преступника. В случившемся виноват лишь Волонтрэ. Надеюсь, на проклятом острове ему достанется сполна.

— Это страшное место, — заверила Мари. — Дворцовое подземелье — просто шикарные апартаменты по сравнению с тюрьмой абу. Надежда умирает, едва переступаешь порог. Вик сотни раз пожалеет о том, что натворил.

Хорт удивленно приподнял брови, а Мари подавила тяжкий вздох, сообразив, что сказала лишнее.

— Да, мне довелось там побывать. Не спрашивайте, как и когда. Просто знайте: преступника ждёт кошмар.

Хорт кивнул, но не слишком удовлетворенно. Он бы предпочел видеть Вика мертвым…

…Мари вернулась на семнадцатый этаж. Спряталась в спальне. От всего и от всех. Она ненавидела бездействие, особенно в последнее время, а сейчас всё, что оставалось: сидеть и ждать. Умом Мари понимала, что сделала всё от нее зависящее. Но душа протестовала, требовала новых полезных действий. Каких угодно. Лишь бы был толк.

В комнату негромко постучали.

— Войдите! — крикнула Мари, уверенная, что порог переступит Бьянка.

Однако…

— Ох, Дайра…

Из-за допроса Вика и последующей истерики Мари совершенно забыла о троюродной сестре, оставшейся на свадьбе. Надо же, какая беспечность! Непростительная!

— Я видела, как абу вели Вика к Зеркалу. Значит, всё получилось?

— Да, он признался. Сказал состав зелья. Хоть и не сразу. Милле приготовили лекарство, но нужно ждать, подействует ли оно.