Тарзан и потерянная империя

– Быстрей! – закричал он. – Догнать его! Тысяча динаров тому, кто снимет варвара оттуда.

– Вот он! – крикнул охранник, показывая на дерево.

– Да нет, – закричал другой, указывая в другую сторону. – Он там, среди листвы. Я видел, как шевелились ветки.

Тем временем человек-обезьяна стремительно перелетал с ветки на ветку вдоль дороги, затем соскочил на крышу, пересек ее и прыгнул на дерево, росшее в саду. Здесь он замер, прислушиваясь к нараставшим звукам погони, потом бесшумно двинулся дальше, ничем не выдавая своего присутствия находившейся внизу парочке, при виде которой Тарзан застыл на месте.

Судя по всему, молодой человек пытался добиться расположения своей несговорчивой возлюбленной. Тарзану не нужно было знания языка, чтобы разобраться в их взаимоотношениях. Жесты, взгляды и выражение страстной мольбы на лице молодого человека говорили сами за себя, как и холодная отчужденность девушки.

Когда молодой человек наклонял голову, девушка оказывалась к Тарзану в профиль, и человек-обезьяна отметил, что она очень красива, тогда как лицо ее ухажера напоминало морду Памбы-крысы.

Было ясно, что его ухаживания не приносят успеха, несмотря на все потуги. Когда в его голосе зазвучали недовольные нотки, девушка гордо встала и, холодно простившись, пошла прочь. Молодой человек вскочил со скамьи и грубо схватил ее за руку. Девушка негодующе обернулась, собираясь позвать на помощь, но тут человек с крысиным лицом зажал ей рот рукой, а другой порывисто притянул к себе.

Тарзан вовсе не собирался вмешиваться. Для дикого человека-обезьяны женщины города Кастра Сангвинариуса ничем не отличались от женщин деревни Ниуото, вождя багего, как не отличались от львицы Сабор или же от женщин племени То-Ята. Но Тарзан из племени обезьян нередко действовал под влиянием минутного настроения. Человек с крысиным лицом вызвал у него антипатию, в то время как девушка, с которой он обошелся по-хамски, была ему вдвойне симпатична из-за неприязни, проявляемой к своему мучителю.

Человек опрокинул хрупкое тело девушки на скамью и навалился сверху, ища жадным ртом ее губы, как вдруг земля дрогнула, и, оторопело подняв глаза, он увидел гигантскую полуобнаженную фигуру. Незнакомец с секунду глядел на него холодным бесстрастным взором, затем сгреб за ворот и отшвырнул в сторону, после чего помог девушке подняться.

Увидев, что чужеземец безоружен, молодой человек по имени Фастус, выхватил из ножен меч и бросился на обидчика. В тот же миг девушка загородила собой своего избавителя, одновременно призывая громким голосом:

– Ацук! Сарус! Мпингу! Сюда! Скорее!

Взяв девушку за плечи, Тарзан отстранил ее. Римлянин не преминул воспользоваться этим и напал, рассчитывая расправиться с безоружным неприятелем в считанные секунды. Но не тут-то было. Рубанув своим острым испанским мечом, он лишь рассек им воздух. Противник ловко увернулся.

Фастус никогда в жизни не видел такого проворства. Глаза и тело варвара двигались быстрее его меча, опережая на доли секунды.

Трижды со свистом опускался меч римлянина, и всякий раз клинок вспарывал пустоту.

Девушка наблюдала за явно неравной схваткой с волнением и тревогой. Ее сердце переполняло восхищение перед незнакомым гигантом, который хоть и был очевидно варваром, имел более благородный вид, нежели Фастус, и обладал молниеносной реакцией.

Увернувшись в очередной раз от меча, пришелец совершил неожиданный выпад. Загорелая рука перехватила запястье противника, и меч полетел на землю. В тот же миг в саду показались двое белых с кинжалами и один негр с мечом, прибывшие на зов своей госпожи.

Увидев незнакомца, они вполне естественно решили, что тот напал на девушку, а Фастус пытается ему помешать, впрочем не очень успешно.

При виде бегущих людей Тарзан понял, что одному против троих ему не выстоять, и загородился Фастусом, словно живым щитом.

Девушка шагнула к вновь прибывшим, останавливая их взмахом руки. До слуха Тарзана снова донесся как будто знакомый и в то же время совсем непонятный язык, на котором девушка объясняла подбежавшим суть происходящего.

Чуть позже она обратилась к незнакомцу на том же языке, но Тарзан отрицательно качнул головой, показывая, что не понимает. Но тут его взгляд упал на негра, и ему пришло в голову использовать чернокожего в качестве переводчика, поскольку тот сильно походил на багего.

– Ты багего? – спросил он негра на диалекте этого племени.

– Да, – опешил тот. – А ты кто?

– Знаешь ли ты здешний язык? – продолжал допытываться Тарзан.

– Конечно, – ответил негр. – Я провел здесь в плену много лет.

– Хорошо, – сказал Тарзан, – тогда переведи, что сказала эта девушка.

– Она спрашивает, кто ты, откуда родом, как оказался здесь и как тебе удалось защитить ее от Фастуса, а также…

Тарзан вскинул руку.

– Давай по порядку! – воскликнул он. – Скажи ей, что я Тарзан из племени обезьян, явился издалека с дружескими намерениями, чтобы отыскать одного человека моего народа, который потерялся.

Его прервали громкие крики и стук, раздавшийся у входной двери.

– Погляди, что там происходит, Ацук, – распорядилась девушка.

Раб поспешил выполнить поручение, а девушка тем временем возобновила беседу с Тарзаном через переводчика.

– Ты заслужил благодарность Дилекты, – объявила она, – и будешь вознагражден моим отцом.

В этот момент вернулся Ацук, за которым следовал молодой офицер. Увидев Тарзана, он выпучил глаза и, попятившись, схватился за рукоятку меча. Тарзан сразу узнал его. Это был Максимус Прекларус, молодой офицер-патриций, доставивший его из Колизея во дворец.

– Оставь меч в покое, Максимус Прекларус, – приказала девушка. – Здесь нет врагов.

– Ты уверена, Дилекта? – спросил Прекларус. – Что тебе известно о нем?

– Мне известно, что он подоспел вовремя и спас меня от этого гнусного человека, который покушался на мою честь, – гордо сказала девушка, испепеляя Фастуса негодующим взглядом.

– Ничего не понимаю, – растерянно произнес Прекларус. – Ведь это пленный варвар, назвавшийся Тарзаном. Я лично доставил его утром из Колизея во дворец по приказу императора, который захотел посмотреть на него, шпиона из Каструм Маре, как считают некоторые.

– Но если он пленник, то почему он здесь? – спросила девушка.

– Он напал на самого императора, а потом бежал из дворца. Мы бросились обыскивать весь город, а я с отрядом солдат сразу поспешил сюда, опасаясь, как бы этот дикарь не причинил тебе зла. И я не ошибся.

– Это патриций Фастус, сын императора, пытался причинить мне зло, – возразила девушка, – а дикарь меня спас.

Максимус Прекларус недоуменно покосился на Фастуса, сына Сублатуса, затем перевел взгляд на Тарзана.

– Он твой, – процедил Фастус, злорадно усмехаясь. – Веди его в тюрьму!