Ташкент - Москва 2016-1939

— Работать — это как? Что делать?

— Для начала — принять мою точку зрения и согласиться с моими решениями. Если мы договорились — я доложу товарищу Сталину, что американцы и другие иностранцы все поняли правильно, и буду, защищать вас.

— Я вас понял, господин президент. А сколько вы заплатите за оружие?

«Ну вот, начался нормальный торг» — подумал Каримов.

— Вы разумный человек, господин посол, мы — договоримся.

Посол ушел. Теперь можно было продолжить прерванные дела. А дел было много. Президент пригласил очередного помощника и спросил, как идут дела по национализации электроники и других важнейших ресурсов, содержащих технологии конца 20-го начала 21-веков. Помощник доложил, что владельцы магазинов и складов проявили понимание, согласились на выкуп товара по ценам на 28.08.2016 года. Уже начались перечисления оплаты за выкупленный товар. Кроме того, по всем крупным и средним магазинам, торговым центрам и фирмам производителям идет ревизия неликвидов и невостребованных, но оплаченных товаров, особенно если потребитель не попал в перенос. Процесс трудный, идет медленно, но дело движется. Подключены силы налогового комитета и таможенной службы, тем более у таможенников сейчас вынужденный простой. Еще поступило предложение с мест, попытаться предложить автопрому СССР использовать бывшие в употреблении шины как легковых, так и грузовых автомобилей, миллионами скопившиеся на различных свалках Узбекистана. Можно провести техническую ревизию этих залежей и отсортировать на еще возможные для употребления на машинах СССР при их нагрузках и скоростях и на те, которые нужно употребить другими способами. Каримов записал этот вопрос себе в заметки и поручил обговорить это с руководством и специалистами узбекского автопрома. Следующим вопросом было использование автомобильного парка Узбекистана в СССР. Специалисты пришли к выводу о том, что передавать напрямую автомобили новых типов не имеет смысла, в связи с отсутствием обученных водителей, ремонтников и отсутствием соответствующей системы снабжения ГСМ, и запчастями. Но в Узбекистане еще имеется некоторое количество автомобилей производства 50-х 60-х годов, с эксплуатацией которых специалисты СССР справятся. Нужно только выбрать эти машины, отремонтировать их и «торжественно» передать советским автохозяйствам. А будут они использовать их в народном хозяйстве или в вооруженных силах — им виднее. Поэтому Каримов и запретил использовать 14 военный авторемзавод для ремонта танков, хотя, казалось бы. Он будет заниматься ремонтом автомобилей для СССР. Время летит быстро, дел не становится меньше. Примерно в таком темпе Ислам Абдуганиевич и его помощники решали вопросы направления военных специалистов для помощи в поисках космонавтов, организации топографических и инженерно-геодезических команд для прокладки железной дороги к Халхин-Голу, подготовки центра ядерной физики для решения стратегической задачи СССР. Кроме того, надо организовать мобилизацию специалистов, обладающих технологиями середины двадцатого века, сбор информации по конструкциям и технологиям автомобилей, самолетов, тракторов и другой техники, которая позволит СССР в настоящей реальности совершить технологический рывок перед войной и после нее. Причем — специалисты в основном преклонного возраста и надо их соответственно привлечь и увлечь. А еще вопросы фармакологии, медицины, сельского хозяйства.

Таким образом, в делах праведных, прошел практически весь день. К концу дня приехали Мирзиёев, Хрущев и Мехлис усталые, но довольные.

Глава 25. А в Москве этот день еще не кончился

Товарищ Ворошилов, все еще не отошедший от впечатлений от стрельб, с удовольствием показывал вождю образцы стрелкового оружия. Сталин внимательно осмотрел АКМ и АК-74, подержал в руках ПМ, спросил, что за труба, указывая на РПГ-7. Подполковник Нуритдинов обстоятельно и подробно рассказал все ТТХ и способы применения образцов. Он напомнил товарищу Сталину, что по миллиону экземпляров этого оружия Каримов обещал выделить Красной Армии и что по информации, полученной из Ташкента первая партия уже готова к отгрузке. Сталин спросил, как долго надо учиться овладевать всем этим. Подполковник заверил вождя, что АКМ и АК-74 просты в освоении. А вот противотанковый гранатомет РПГ-7 и похожее на него оружие типа «Стрела-2» или «Игла», предназначенные для поражения воздушных целей, они требуют длительного обучения. Поэтому, ракеты ПВО придется использовать узбекским расчетам. А обучение автоматам Калашникова лучше всего проводить на территории особой экономической зоны Узбекистан, где имеются соответствующие полигоны и стрельбища. Сталин и Ворошилов переглянулись и, видимо, решили для себя, что надо будет предпринять в связи с этим.

Сталин отошел от стола, думая о чем-то своем.

— Товарищ Ахмеров, проводите меня, пожалуйста.

Одевшись, оба руководителя вышли из места дислокации «пришельцев» и направились, не спеша в сторону кабинета товарища Сталина. Было не холодно. Шли не спеша. Первым начал товарищ Сталин.

— Товарищ Ахмеров, а что это за одежда на вас такая странная? Вы приехали, вроде, все были одеты в костюмы и галстуки, а сейчас вы в каких то, странных штанах, без стрелок, вместо пальто — короткие куртки, на ногах обувь толи туристическая, толи спортивная.

— Товарищ Сталин, отвечу по порядку, штаны называются джинсы — это одежда американских пролетариев, покорителей западных территорий Североамериканских штатов. Шилась она, вначале, из парусины. Чаще всего из остатков парусов, приходящих из Европы кораблей, во время замены парусов на новые, а после того как парусный флот потерял свою актуальность — из ткани двунитки, такой же прочной и не мнущейся как парусина. Удобная, прочная одежда (а это не только брюки, но и куртки, а в наше время даже сарафаны и юбки) из этого материала и соответствующего покроя стала модной в начале в Америке, а потом и во всем мире. В конце двадцатого века и дальше в ней щеголяла вся молодежь, и даже президенты стран. В Америке даже повседневная военная форма сделана как джинсы. У нас, в стране тоже хотелось бы организовать производство такой одежды, модели для образцов в Узбекистане есть, а материал можно использовать хлопчатобумажный, как на военной форме бойцов Красной Армии. Штаны, куртки, пальто, сарафаны, платья с соответствующей отделкой можно будет отправлять на экспорт. Это будет модным скоро. После войны. Знаете, как наживались спекулянты на привезенном из-за границы барахле? Обувь, которую мы здесь носим в месте расположения называется кроссовки. Это, созданная по мотивам спортивной обуви, в начале, молодежная, а потом и общегражданская повседневная обувь, для не очень холодных сезонов. Ну, и там, где очень жарко она тоже редко применяется. Сегодня не очень холодно — вот я и вышел с вами налегке. Во время войны в Афганистане наши полевые разведчики предпочитали ходить на задание не в сапогах или ботинках (берцах — по-нашему), а именно в кроссовках. Куртка называется Аляска. Легкий, из синтетического материала верх, обычно водонепроницаемый. Синтетический или смесевой утеплитель. Подкладка, обычно из натуральной ткани. Правда, утеплитель в классическом виде должен быть на гагачем пухе, но это вряд ли. Где на всех столько гаг найдешь? Тоже удобная и теплая одежда. Товарищ Сталин, раз мы повели разговор на невоенные темы, хотелось бы немного поделиться соображениями о некоторых действиях, способствующих поднятию престижа СССР. Про экспорт изделий из джинсы я уже говорил, кроме престижа это еще и валюта государству. Пусть теперь заграничные спекулянты наживаются на иностранной молодежи. Теперь, о другом. У нас — в нашей реальности только что закончились олимпийские игры. Спортсмены Узбекистана показали себя неплохо. Может, пока война не началась послать делегацию наших спортсменов, результаты (спортивные) у них хорошие. Сейчас таких нет. Правда, сейчас весна — сезон легкоатлетический еще не начался. Ждать лета бессмысленно. Перед войной будет не до соревнований. Остаются только футболисты. Я не большой знаток футбола, но говорят сборная Узбекистана в хорошей форме и рейтинг в мировой классификации у нее высокий. Я думаю, с немцами они сыграют на уровне. Тем более, сборная Германии сейчас — это не то, что будет в конце 50-х и дальше весь остаток 20-го века. А чтобы чего не вышло, послать ее под флагом Узбекской ССР. И гимн наш не очень будет их раздражать, не то что «Интернационал». Но я уверен, наши футболисты сыграют хорошо. Все матчи не выиграют, но будут на равных.

— А не сбегут ваши футболисты? — поинтересовался Сталин.

— Товарищ Сталин, зачем им бежать от хорошей жизни? Они все очень богатые люди, по меркам Узбекистана. Кроме того, они хоть и спортсмены, но умные люди и грамотные, помнят, что меньше чем через полгода в Европе начнется большая война. Никто не захочет из мирного, богатого Узбекистана 21-го века перебираться в воюющую, разоренную Европу начала 20-го века, тем более в нацистскую Германию.

— А кого будем включать в состав делегации, кроме спортсменов? — сказал Сталин, уже вроде соглашаясь с мыслью о том, что посылать придется.

— Я думаю, из тех же соображений, что кто-нибудь может сбежать, и меньше всего это нужно нашим людям, включить в делегацию надо наших чиновников от спорта немного, одного-двух, а все остальное как всегда — врачи, массажисты и тренеры. Будет человек тридцать наших и пару футболистов из сборной СССР, самых талантливых. Надо чтобы они ознакомились с европейским уровнем футбола. Будем побеждать после войны на футбольных полях Европы и мира. Использовать «мягкую силу», как у нас говорят.

— А почему только двоих из сборной СССР? — поинтересовался Сталин; он, как известно, был далек от футбола.

— Дело в том, что в футбольной команде главное не только личное мастерство, но и сыгранность игроков, их взаимопонимание. Да и по части мастерства, за 75 лет футбол в своем совершенстве ушел достаточно далеко. Я конечно не специалист в футболе, но думаю, больше двух несыгранных с командой футболистов будет много. Мы ведь едем за результатом.

— Вы сами не хотите возглавить делегацию? Мне будет спокойнее, когда я буду знать, что вы там.

— Нет, товарищ Сталин, от меня там будет мало толку. Если подумать — есть у меня кандидатура на руководителя делегации. В Ташкенте мой знакомый, муж подруги моей жены, бывший член сборной Узбекистана по волейболу, сейчас работает в спорткомитете республики, начальником отдела спортивных игр. Между прочим, полковник внутренних дел в отставке. А полковников бывших не бывает. Зовут его Валерий Алексеевич Заритовский. Так что, делегация считай готова. И можно проинструктировать товарища полковника по всем вопросам. Надежнее не найти.

— Хорошо, мы подумаем и об этом. Слушаю вас дальше, Фарид Алимжанович.

— Товарищ Сталин, есть еще много способов применения «мягкой силы» и наши идеологические противники в процессе борьбы с Советским Союзом использовали их во всей полноте. Например, музыка. Ведь это было одно из средств воздействия на умы и души граждан СССР, особенно молодежь. А, сколько денег заплатили честные советские люди спекулянтам импортными пластинками. Сейчас имеется возможность предотвратить все эти безобразия. Огромное количество музыкальных записей за весь период 20-го века, которые есть в Узбекистане, позволяют сделать как бы прививку от этой заразы. Мне видится это так, из каждого «утюга» в нашей стране несется эта музыка (ее лучшие образцы). Ее много, она всем надоела, и никто не связывает ее с Европой. И когда европейцы начинают впихивать нам свои свежие образцы, наши люди, объевшиеся этой музыкой, их уже тошнит от нее. Наоборот, западные граждане, слушающие по советскому радио лучшие образцы их же музыки из будущего, всяко стараются получить наши пластинки и другие записи. Можно и валюты заработать, продавая пластинки и записи, можно и в выступлениях советского радио использовать музыку как приманку. Между песнями и композициями слушателям на их родном языке можно любую мысль втюхать. В общем, обернуть их оружие против них. Создадим светлый образ светлого советского будущего с помощью джаза и рок-н-ролла! Это конечно шутка, но я помню, как наши люди смотрели зарубежные фильмы, слушали зарубежную музыку. Пусть теперь иностранцы побудут в нашей шкуре. Я, может быть, сумбурно это все объясняю, но так надоело чувствовать себя объектом обработки наших недругов.

— Очень хорошо, товарищ Ахмеров, что вы так беспокоитесь об этом. Но тут много сложностей. Как бы чего не вышло.

— Вот, товарищ Сталин, вы рассуждаете как партийные чиновники из моего времени. У нас третий секретарь, допустим, райкома партии, выше я почти не поднимался, секретарь по идеологии считался самым слабым лицом в партийной иерархии. А мне кажется, идеология самое главное в нашей жизни и именно из-за слабости идеологии развалился СССР. Потому то и запрещали все — это ведь самое простое, как бы чего не вышло. А мы самых слабых кадров выбирали на идеологию.

— Выбирали? — удивился Сталин.

— Ну, скажем — выбирали. Не хочу вдаваться в дискуссии по идеологическим вопросам — где я, где идеология. Просто не хочется, чтобы внуки или правнуки вновь пережили развал СССР, как мы, но теперь уже в этой реальности. Товарищ Сталин, давайте вернемся к нашим «баранам». Проходит неделя, как мы здесь, а кажется, что мы ничего не сделали по главной нашей задаче — модернизации Красной Армии для недопущения повторения кризиса 1941 года. Если начать сейчас с имеющимися у нас сведениями, чертежами, документами можно как минимум на полгода ускорить развитие формирования войск, стратегии и тактики вооруженных сил в намечаемом конфликте. Но для всего этого нам нужна легальность, нужны встречи с конструкторами, с военными, с организаторами производства, с учеными. Ведь пропадут даже наши скромные знания и умения.

— Не торопитесь, товарищ Ахмеров. Завтра вам выдадут документы сотрудников Научно-технологического института перспективных разработок НКВД. Семен Израилевич уже сшил для вас форму командиров НКВД. Секретным постановлением Политбюро ЦК ВКП б от 20.02 1938 года организован ваш институт, уже год как он работает и директор этого института, ваш хороший знакомый — комбриг Чкалов Валерий Павлович. Проректором по оргработе назначен также ваш знакомый — лейтенант Иванов Иван Иванович. Получите кабинеты, назначите время приема и встречайтесь с вашими учеными, конструкторами, организаторами производства. Тем более вы все назначены заместителями директора института — главными специалистами. Так что, можете легально предлагать ваши технологии, чертежи, схемы и так далее. Только вы не ждите, что они безропотно примут все ваши предложения. Будут споры, будут жалобы от вас, будут жалобы на вас. Работа предстоит трудная. Так что, будьте готовы. Это вам не со Сталиным разговаривать. Ну ладно, день был длинный — пора его уже заканчивать. Товарищ Иванов, проводите товарища подполковника до места расположения. Спокойной ночи, Фарид Алимжанович.