Тайна для Аниики

Ветла с шумом выдохнула, а вперед вышел Винр:

— Не расстраивайся так, — сказал он ей, а потом окинул нас всех озорным взглядом. — Мы сможем организовать для вас другие развлечения! Так, парни?

Все маги согласно загомонили, а Олвин Ветров удивил всех присутствующих ведьм. Он подошел к оторопелой Рьяне, присел перед ней на корточки, взял ее руки в свои, и, заглядывая в глаза, чуть слышно молвил:

— Прости, не уберег, — в конце с нежностью прикоснулся к ее щеке.

Капелька потеряла дар речи, зарделась, а затем и вовсе поразила меня в самое сердце. Опустив очи к полу, она пролепетала:

— Ничего страшного…

Другие ведьмы спешно воззрились в свои тарелки и застучали столовыми приборами, пряча (на минуточку!) завистливые взоры.

«Ничего страшного!» — мысленно возопила я и с предупреждением взглянула на Райта, чтобы не вздумал подходить и выражать свои сожаления. Ладов-младший покачал головой, давая понять, что выскажется позже.

— Выпорю, если еще раз обманешь меня! — запросто пообещал он, как только мы вышли из дома и в сопровождении неразговорчивого стражника в форме направились к Всполоху, ждущему нас за воротами.

— Маг! — попробовала возмутиться я и получила суровый взгляд.

Умолкла, пристально осмотрела идущего рядом парня и с подозрением осведомилась:

— Скажи, как тебе спалось нынешней ночью!

Райт подарил одну из своих пакостных и обворожительных до безобразия улыбок:

— Желаешь узнать, как я сплю? Так можешь проверить, говорят, лучше увидеть, чем слушать сплетни!

— Да ну тебя! — попробовала отмахнуться я, на что получила очередной глумливый ответ:

— Если не желаешь заночевать со мной в одной постели, то не стоит задавать таких провокационных вопросов, ведьмочка! Я маг, посему любой твой вопрос могу рассматривать, как приглашение к действию!

Я покосилась на охранника, шествующего по соседству со мной с совершенно непроницаемым выражением на лице. Вздохнула и пробубнила:

— Идем покупать краски, хочу выразить все свои эмоции на холсте!

— Ого! — заинтересовался вредный маг. — Не терпится узнать, что ты на нем нарисуешь! Может, удовлетворишь мое любопытство и сразу расскажешь об этом?

— Нет! — яростно оповестила я и твердой походкой двинулась к ящеру.

За краски и кисти взялась сразу же по прибытию обратно. Настроение было самым, что ни на есть подходящим случаю, а еще хотелось отвлечься. Говорят, для этого надо заняться творчеством, и я решила последовать чужому совету!

Когда закончила, окинула пристальным взглядом получившуюся картину и довольно кивнула. Пришедшая поболтать Рьяна, до сего мига сидящая тихо, как мышь, чтобы не мешать, высказалась:

— Забавно! Думаешь, они поймут? — в ее словах звучали сомнения.

— Мне все равно! Сами напросились! — не стала переживать я.

Утром я сияла, словно золотая монетка, а Райт все время, пока мы поднимались к зданию гильдии, с величайшим подозрением смотрел в мою сторону. Не выдержал:

— Ты чему так радуешься?

— Ты не доволен, что у меня хорошее настроение? — искренне возмутилась я.

Ладов смутился и пробормотал:

— Да я не о том… — вскинулся, прищурился и задал иной вопрос. — Что там у тебя нарисовано?

— Узнаешь вместе со всеми! — строго объявила я, а потом более мягко молвила. — Уже немного осталось…

Едва я развернула холст, как лица у всех присутствующих в зале вытянулись. А что? Ничего особенного там нарисовано не было! Просто маг, тонущий в трясине, и ведьма, издалека протягивающая ему руку. Красиво взмахнула ресницами и невинным тоном осведомилась:

— Разве, рисунок не соответствует вашему девизу? Ведунья предлагает помощь огневику, и заметьте, еще пять лет назад за подобное могли и повесить!

— Подмечено, конечно, верно, — с довольно мрачным лицом согласился Райт.

— Вкус у тебя есть, на ведьме весьма симпатичное платье, — огласила свою точку зрения Лами.

— Красок не пожалела, — скривился Ацур.

— Маг тоже симпатичный получился, — придирчиво осмотрев рисунок, сказала Зирана.

— Зато ведьма уродина уродиной! — фыркнула Дамара, и я поняла, что она первой показала свое настоящее отношение ко мне. Сделала отметочку в уме пристальнее наблюдать за этой магичкой.

Потом посыпались еще комментарии, только Лют, прищурившись, смотрел на меня, а не на нарисованный мною новый герб гильдии. Что на уме у первого мастера — догадаться было несложно — наверняка отыграется во время грядущего посвящения. Я высокомерно вскинула голову — безмолвно отвечая на его призыв, давая понять, что ничуть не испугалась. Уголки губ Грэйна едва заметно дрогнули, сообщая, что от огневика не укрылся мой воинственный настрой. Светлая бровь слегка приподнялась, показывая, что ее обладатель удивлен, а кивок гордо посаженной головы уведомил меня, что вызов принят. Я отвернулась от Лютова, и почти ласково взглянула на Ладова:

— Райт, ты не мог бы вернуть меня обратно! Дел по горло…

Он пожал плечами и с выражением глянул на Люта:

— Если первый мастер не против…

Грэйн, по-прежнему смотрящий на меня исподлобья взором — то ли казнить, то ли помиловать, — просто кивнул и отвернулся, привлекая к себе довольно улыбающуюся Дамару. Райт отчего-то опять осерчал — скулы на щеках напряглись, а в глазах на секунду вспыхнуло пламя, подтверждая мою догадку о том, что у некоторых огневиков осталась слабая магия. Так неужели все-таки Ладов спас меня? Помотала головой и ухватила его под руку:

— Пойдем, мне еще нужно в парочку магазинов заскочить!

Перестав сверкать в сторону Лютова разъяренным взглядом, Ладов кивнул, и мы, попрощавшись с ребятами из гильдии, вышли на улицу.

День моего предполагаемого посвящения в «Ведьмину погибель» не задался с раннего утра. Во время завтрака мы поцапались с Гедой из-за какой-то ерунды, и она облила меня соком. Ветла наказала обеих, сказав, что раз мы ведем себя как маленькие девочки, то и наказание для нас будет соответствующим. В итоге нам обеим запретили выходить из своих комнат.

К вечеру ко мне пришла Лами и протянула сверток, ничего при этом не объяснив и заставляя меня недоуменно нахмуриться. Магиня безмолвно положила принесенное на комод и коротко сказала:

— Переодевайся.

— Там какой-то наряд? — удивилась я.

Лами кивнула и вышла за дверь, а я решительно развернула сверток. Платье, представшее моему взгляду, в первое мгновение повергло меня в оцепенение, за которым пришла уверенность, что этот кусок ткани кровавого оттенка выбирал лично для меня Лют, дабы сильнее унизить и отомстить за нанесенную его гильдии обиду.