Тайна донжуана
Шрифт:
Неизвестно, сколько бы они простояли так, если бы она не произнесла обыденную фразу:
– Андрюш, ты машину поставь на сигнализацию.
– Да, конечно…
Эти простые слова, последовавшие за ними привычные действия, помогли им преодолеть неловкость и необычность ситуации и в дальнейшем они вели себя так, будто жили вместе давно: разделись в прихожей, прошли на кухню, Катя вскипятила чайник, заставила его помыть руки (ну точно, как Елена Александровна!). Долго пили чай с оставшимися с утра сырниками…
А потом опять возникло напряжение.… Андрей мучительно думал, как
…Мы целовались… на постели… я расстегнул ее блузку… снял свою рубашку…Все было хорошо! Пряжка ремня… Стоп! Звякнула пряжка – в этот момент все произошло! Значит, этот момент нужно исключить…
– Катюш, давай я помою посуду, а ты иди…
– Ты что! – возмутилась она, - у нас папа никогда не моет посуду! Я и представить это не могу.
– Все равно… иди… ложись… Я покурю…
– Ты же не куришь?
– Ну и что… сейчас покурю… Кать, иди…
Свет в комнате был погашен. Катя лежала на самом краю, у стенки. Он присел на край постели, протянул к ней руку, чтобы обратить на себя внимание.
– Катюш,… а ты у стенки любишь спать?
– Мне все равно…
– А я люблю у стенки. Давай поменяемся местами?
Вряд ли она поняла его хитрость.
Он не выпустил ее из своих объятий. Целовал… говорил на ушко всякие глупости…ласкал чувственно и нежно…
От его слов она смущалась – он говорил такое…, или смеялась тихонько, или ластилась к нему, отвечая нежностью на его нежность…
А он думал только об одном: сдержаться… не допустить… дождаться, пока сама…
Его старания были вознаграждены. В какой-то момент она глубоко вздохнула, обняла его за шею, прижалась тесно-тесно, и прошептала: « Андрюшенька… мой…».
Придя в себя, он хотел поцеловать ее в знак благодарности, и увидел, что по ее щекам текут слезы, а губы улыбаются. Он испугался…
– Кать! Что! Почему ты плачешь?
– Все хорошо, Андрюш! Все хорошо… я смогла! Нет, это ты смог! Я не вспомнила…
– Катька… Хорошая моя… Как я рад…
Он целовал ее с новой силой, уже не боясь, не одергивая себя…
Среди ночи вдруг почувствовал, что ее нет рядом. Она была на кухне. Сидела в темноте на стуле, забравшись на него с ногами. Обнимала колени руками и упиралась в них подбородком.
– Кать, ты чего ушла? Я тебе мешаю спать?
– Как ты можешь мне мешать? Не спится просто…
– Опять думаешь? Все же хорошо… Или опять вспомнила?
– Андрюш… я вот думаю… А ты не вспомнил?
– О чем?
– Меня… ту, что на берегу? Мне страшно вспоминать, а тебе неприятно…что это я…Господи! Ну, почему! Почему ты – это он!
Она готова была заплакать вновь.
– Катюш, ну что ты придумываешь? Ту девушку мне было жалко. Очень жалко. Все эти годы я чувствовал себя виноватым. А тебя я полюбил. И хорошо, что она оказалась тобой.
Не в том смысле, что с тобой это случилось, а что жива она, то есть ты…Ну я совсем запутался! Кать! Никаких непрятных чувств ты во мне не вызываешь! Давай все забудем и пойдем спать. Или…– Что «или»?
– Или я с тобой буду сидеть, вернее ты – со мной. Иди ко мне…
Усадил ее на колени и стал баюкать, слегка покачивая и поглаживая по спине, и одновременно целуя легкими, отеческими поцелуями.
Она сначала ерзала, укладываясь удобнее, потом обняла его, просунув руки за спину, положила голову ему на грудь и затихла.
Он не тревожил ее. Сидел до тех пор, пока сон не начал одолевать его. Тогда он отнес ее в постель и сам моментально уснул рядом, крепко держа ее за руку – чтобы не надумала чего, не сбежала.
========== Глава 10. ==========
Глава 10.
Утро началось внезапно. Он проснулся не известно от чего: было тихо и ничто не мешало сну. Уже потом он понял, что до его пробуждения звонил телефон, а в тот момент, когда он проснулся, не слышалось ни шороха. Он открыл глаза и увидел море – море нежности и любви в ее бездонных глазах, смотревших на него почти вплотную, глаза в глаза.
– Катюш…опять не спишь…
– Не могу…
– Ты так смотришь…
– Я любуюсь… тобой. Ты во сне такой беспомощный… как ребенок. Ты чего сердился во сне? Лоб морщил, и губы сжимал… Я тебя погладила, и ты стал улыбаться… Так что тебе снилось?
– Я не помню… но хорошо было… спокойно. Это от того, что ты рядом… Вспомнил! Я на солнышке грелся… оно такое ласковое… Это ты мое солнышко… ласточка моя…
Он обнял ее, но она вырвалась.
– Андрюш, нам вставать пора. Родители уже звонили. Спрашивали, когда я приеду.
– Ты уедешь? А я…Я не хочу без тебя оставаться…
– Я родителям сказала, что не одна приеду… Ты поедешь со мной?
– Куда захочешь! Ты любишь там бывать?
– Нет. Я почти никогда туда не ездила. Только когда дед умер. А родителям там нравится. Они давно хотели побывать там зимой, отпраздновать мой день рождения. Я все время находила причины, чтобы не ехать, а в этом году согласилась
– Почему?
Я же от тебя сбежала… Спрятаться хотела подальше… Ну и себя пересилить… попробовать… А с тобой мне там будет хорошо, я уверена, - закончила она на оптимистической ноте.
– Кать, а родители не будут против? Все же это ваш семейный праздник.
– Нет, мама сказала, что это очень хорошо, что я не одна приеду: неожиданный гость на дне рождения к счастью на весь год… для именинника…
– Я думаю, и гостю перепадет…
Елена то и дело выбегала на крыльцо и смотрела на дорогу, ведущую к автобусной остановке – ждала дочь и гадала: с кем это она собралась приехать? У нее и подружек нет… Может, Нина приехала?
Они подъехали с другой стороны. Увидев уже знакомую машину и выходящих из нее Катю и Андрея, Елена всплеснула руками, а потом зажала рот рукой, удерживая готовый вырваться возглас удивления.