Тайна двух лагерей

– Назовите их.

– Денис Попов. Карта Сбербанка, последние цифры 1108.

У Гурова зазвонил мобильный. Дав понять жестом, что вернется, он отошел к лестнице, но мобильная связь в подвале оставляла желать лучшего. Гуров взбежал по ступенькам, вышел на улицу, взглянул на экран. Связь появилась, а от Стаса Крячко был один пропущенный звонок.

– Что-то срочное, Стас? – Гуров прикрыл рот ладонью, чтобы шум с проезжей части не заглушал его голос. – Ты на Петровке? Что-то нашел?

– Я только что приехал. У нас тут новости. Еще одна жертва.

– Где?

– На другом конце Москвы. Его бомжи нашли. Труп мужчины плавал в котловане на замороженной стройке. Скончался, по всей видимости, от удара по голове, там крови много. Раздет до трусов. На краю котлована стояла спортивная сумка с одеждой, там же обнаружили паспорт, в который была вложена тысячная купюра. Не знаю, совпадение ли, Гуров, но вдруг это новое начало?

– Имя?

– Денис Геннадьевич Попов, 1995 года рождения.

– Опиши его, – потребовал Гуров. – Сводка у тебя на руках?

– Да, передо мной. Рост около 190 сантиметров, худощавого телосложения, волосы рыжие. Из особых примет: татуировка в виде мальтийского креста на тыльной стороне ладони правой руки, мочка правого уха проколота в двух местах, отсутствие двух передних зубов. Смерть наступила несколько дней назад, но эксперты скажут точнее.

– Скоро буду, – сообщил Гуров. – Есть еще вопросы к персоналу кафе. Постараюсь управиться побыстрее.

– Могу за тобой послать машину, – предложил Стас. – Лучше бы, конечно, ты не своим ходом добирался, потому что нас Орлов требует.

– Не дергай наших, я быстрее на такси доберусь, – решил Гуров. – У меня тоже новая информация, но лучше объясню все на месте.

Гуров убрал телефон в карман, достал сигарету и закурил. Получается, Алексей представлялся своим именем. На самом деле Гуров мало верил в то, что оно подлинное, но проверить это до сего момента не представлялось возможным – преступник или его пособник будто сделался невидимым. Даже Михаил со своей профессиональной наблюдательностью с трудом его вспомнил.

– Только вас и ждут, – многозначительно произнесла Верочка. – Там и прокурор тоже. Принесла им чай, но они такие серьезные.

– Будешь тут… – пробурчал Гуров, открывая дверь в кабинет генерал-майора Орлова. – Здравия желаю. Разрешите войти?

Увидеть за столом старшего следователя прокуратуры Игоря Федоровича Гойду буквально означало, что теперь привычный рабочий график сыщиков и всех, кто к ним прилагается, полетит к чертям собачьим. Сон и обед? Нет, не слышали. Пожалуйте переночевать на рабочем месте, а перекусить можно и на ходу. А все почему? Потому что кто-то вышел на горячий след.

– Я отправил одного нашего опера в кафе, где Елена Игнатьева была с Алексеем, и в магазин, где она работает, – сообщил Крячко. – Парень он дельный, внимательный и очень исполнительный. Проверит, допросит, доложит. А у тебя что?

– Докладывай, Лев Иванович, – приказал Орлов. – Что-то нашел?

– Нашел, и даже больше. В кафе «Калька», куда Алексей привел Викторию Кочур, их запомнил бармен. В тот день он был на замене – у них заболел официант. Викторию узнал по фотографии, а вот Алексея вспомнил с трудом. Неприметный внешне, ничем не запомнился. Однако бармен нам попался ценный… в каком-то смысле. Алексей дал ему банковскую карту, чтобы бармен приложил ее к платежному терминалу, а тот, как он утверждает, машинально прочитал имя владельца карты. Готовы, господа офицеры? Денис Попов.

– Хочешь сказать, что он расплатился картой того самого Попова, тело которого сегодня выловили в котловане в Марьиной Роще?

– Есть последние четыре цифры номера карты. Карта Сбербанка. Можно проверить. Но у меня сомнений нет – Попов и преступник были знакомы.

– Немедленно направляйте ходатайство в суд, чтобы получить разрешение на проверку счетов Попова в банке, – напомнил Гойда. – Пока пятого не нашли. Крячко отчитался о вашем визите к художнице. И ее учебник я тоже полистал. Жуткое зрелище. Но если вспомнить, что преступник делает упор исключительно в сторону психологического насилия, а не физического, то, думаю, эта женщина не имеет никакого отношения ко всем случаям. Что же касается Попова, то нужно еще доказать, что он умер насильственной смертью. Рановато для окончательных выводов.

– Если не ошибаюсь, ты сам поставил его смерть в ряд эпизодов с похищениями. Под номером четыре. И призвал не расслабляться, чтобы не допустить появление пятой жертвы, – сказал Гуров, глядя Гойде в глаза. – Или я что-то не так понял?

– Ты понял все правильно, – согласился Гойда. – Условно Попов тоже может быть очередным звеном в цепочке потерпевших. Нельзя это исключать. Но и подтвердить мы пока что этого не можем. Нужно в кратчайшие сроки установить или опровергнуть тот факт, что Попов имел какое-то отношение к случаям с похищениями, установив, каким образом его банковская карта попала в руки преступника.

– Думаешь, наш Алексей случайно нашел ее на улице?

– Или завладел банковской картой обманом или силой, – уточнил Гойда. – Поэтому попрошу работать на полных оборотах.

Гурову не понравился его тон. За последние дни ему приходится второй раз сталкиваться со старшим следователем прокуратуры. Раньше как-то обходили острые углы.

– Говоришь, Игорь Федорович, что работать мы должны усерднее. Хм. А когда было по-другому? – Генерал-майор решил перевести внимание Гойды на себя. – Тормозят не люди, а формальности.

– В ваших людях я не сомневаюсь. Равно как и в своих. Уж не первый раз вместе работаем, – ответил ему Гойда.

Напряженная обстановка в кабинете даже не успела толком накалиться. Гуров понимал, что с Гойды снимут три шкуры, если в расследовании возникнет задержка. Прилетит и Стасу Крячко, и генерал-майору Орлову. Никому мало не покажется. К тому же Игорь Гойда не просто так старался ускорить процесс. Количество жертв достигло четырех, и почерк в каждом эпизоде был одним и тем же. Страшило и то, что первые три жертвы остались в живых, а четвертого нашли убитым. Очень нехорошая тенденция.

– О Попове известно пока что не очень много, – сказал Крячко и подсмотрел в блокнот с пометками. – Жил он в «хрущевке» на Анненской улице с 1970-го. Дом в программе реновации, расселение должно было начаться месяц назад, но произошла задержка. В итоге перенесли на будущий год. Район сейчас активно застраивается, и замороженная стройка – один из неприятных моментов для жителей. На ее месте планировалось возвести торгово-развлекательный центр, но что-то пошло не так. На недострой активно жаловались местные жители, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки.