Тайна лошади-призракка

Мысли Франсуа о золотой статуэтке и лошади-призраке понемногу начинали путаться. Наконец он словно провалился в сон. И вот что ему приснилось...

Он в лицее в компании своих товарищей. У него пропала тетрадь по алгебре. В поисках ее он вдруг оказывается на пляже. В руках у него поводок, а на поводке - золотая лошадка. Она семенит рядом с ним, и время от времени они с Франсуа переговариваются, прекрасно понимая друг друга, "Когда я подрасту, - говорит лошадка, - ты будешь на мне ездить". Франсуа почему-то пугается. "Нет! Нет!
– кричит он.
– Уходи!" Статуэтка вдруг превращается в огромную золотую лошадь, которая хочет силой посадить Франсуа к себе на спину. Мальчик вырывается, бежит по замку, а лошадь гонится за ним. Позади себя он все время слышит стук ее копыт. Франсуа пытается закрыть перед ней дверь, но ему это не удается. Лошадь, превращаясь в облако, проникает через все двери. Слышится ее замогильный голос, который зовет его... Весь замок дрожит. Франсуа падает на пол и куда-то ползет...

Сползая с кровати, мальчик потерял равновесие, схватился за простыню и проснулся. Половина его тела свесилась вниз, все мышцы болели... Сев в постели, он попытался восстановить дыхание: впечатление было такое, что он долго куда-то бежал. Потом он зевнул, провел рукой по волосам и сказал себе: "Как хорошо, что этот сон кончился!.. Интересно, который час?"

Шесть часов! Жан-Марк уже давно должен был его разбудить. Это, конечно, очень мило с его стороны - взять на себя все дежурство, - но Франсуа понимает, что это на Жан-Марка не похоже. Он быстро одевается, бежит по коридору - и останавливается, пораженный. Дверь приоткрыта, и в нее видна часть комнаты для гостей. Кровать пуста. Статуэтка тоже исчезла.

Франсуа становится страшно. Он пытается распахнуть дверь, но ее держит что-то тяжелое. Чье-то тело!.. Господи, это же Жан-Марк! Франсуа опускается на колени, пытаясь определить, куда пришелся удар. Но нет, похоже, что Жан-Марк не ранен.

– Жан-Марк, это я, Франсуа! Жан-Марк шевелится, пытается приподняться...

– Лошадь, - говорит он.
– Лошадь...

– Она исчезла.

Жан-Марк смотрит на него пустыми глазами и повторяет:

– Исчезла... исчезла...

Он вертит головой, хмурит брови, пытаясь понять, что произошло. Потом спрашивает шепотом:

– Но ведь не статуэтка, а другая лошадь?

– Какая другая? Старик, никакой другой не было.

Жан-Марк открывает и снова закрывает рот. Он явно хочет что-то сказать, но никак не может. Молча он протягивает руку к кровати, и Франсуа следит за его движением. Он видит на простыне коричневое пятно. Сомнений нет - это след копыта. Такой же, какой он видел на земле. Франсуа смотрит на Жан-Марка.

– Лошадь-призрак?

Жан-Марк кивает головой. Значит, это происходило не во сне? Лошадь действительно была в замке, она приходила за раненым!

Жан-Марк поднимается, держась за голову.

– Ты ее видел?
– спрашивает Франсуа.

– Она подошла сзади, и я упал.

– Расскажи подробно!

МЕТАЛЛИЧЕСКАЯ ПУГОВИЦА

Жан-Марк с трудом встал.

– Извини, старик, но, честно говоря, я задремал. Этому типу ничего не было нужно, и я решил, что если он пошевелится, то я услышу. В какой-то момент мне показалось, что позади меня открылась дверь. Я почувствовал небольшой сквозняк, но не придал ему особого значения. А потом налетел порыв ветра, я еще подумал в полудреме: "Прямо как тот смерч в прошлом году". Наверное, я уже спал; во всяком случае, у меня не хватило сил подняться и пойти посмотреть, что там происходит. Был какой-то шум и, кажется, цоканье копыт. Я помню, что протянул руку к статуэтке. По-моему, я даже сказал ей: "Тпру".

– Тебе это приснилось!

– Может быть. У меня в голове все перепуталось. Еще я помню, что позади меня кто-то дышал. Все громче и громче. И внезапно я понял, что это лошадь, но не эта статуэтка, а лошадь-призрак, и что она в комнате. Я пытался подняться, но не мог. И вдруг я потерял сознание...

– Жан-Марк потрогал рукой затылок.
– Вначале мне показалось, что меня оглушили. Но, скорее всего, я просто стукнулся головой об пол.

Он понемногу приходил в себя.

– Откровенно говоря, я пережил самые ужасные четверть часа в своей жизни.

Без Козыря огляделся. Одежда незнакомца пропала, только разобранная кровать и след копыта подтверждали, что ночной гость действительно существовал. Франсуа вынул платок, смочил его слюной и потер пятно на простыне. Ткань пожелтела.

– Песок и земля, - пробормотал он. Потом он осмотрел стол.

– На том месте, где стояла статуэтка, тоже полно грязи.
– Франсуа провел платком по поверхности стола.
– Видишь?

– Послушай, Франсуа, не пытайся меня убедить, что маленькая лошадь повторяла все, что делала большая.

– Я просто отмечаю факты, старик. Если обдумать все факты, может быть, мы поймем наконец, что происходит.

– Во всяком случае, когда я падал, раненый еще находился в кровати. В этом я уверен. А ты не слышал, как я упал?

– Нет. Представь себе, что в это время я спал и видел сон. В моем сне лошадь-призрак тоже вытворяла что-то невероятное. Она даже меня звала.

– Это, наверное, я звал тебя на помощь.
– Жан-Марк грустно улыбнулся.
– Ну и хороши же мы! Только вообрази, как бы мы выглядели, если бы вздумали рассказать все это жандармам!

– Выходит, что поломка машины сыграла нам на руку!
– заметил Без Козыря с напускным весельем, которое, однако, не обмануло его друга. Только жандармов здесь и не хватало.

– Жан-Марк!
– Это был голос Маргариты. Мальчик вышел в коридор.

– Заходи к нам. Мы одни.

Старушку мучили ревматизм и одышка, и она передвигалась с трудом. Войдя, она сразу увидела пустую кровать.

– Слава Богу, что хоть ты не пострадал...

– А за что мне страдать? Это было бы несправедливо. Он просто не хотел отвечать на наши вопросы и исчез, как только ему предоставилась возможность.

– Как это непорядочно!
– всплеснула руками Маргарита.
– Я сразу поняла, что он плохой человек. Все-таки было бы лучше, если бы жандармы были в курсе дела.

Час спустя они все еще сидели в кухне и разговаривали, поедая вкуснейшие хлебцы с медом. Жауан пошел нарвать кроликам травы, а вернувшись, тоже принял участие в разговоре. Он был за то, чтобы ничего более не предпринимать. Жауан не любил, когда кто-то совал нос в его дела. Зато его жена, наоборот, считала, что если они ничего не предпримут, то может случиться что-то более серьезное, и тогда они никогда себе не простят, что так долго бездействовали.

– Я не хочу видеть у себя в доме жандармов!
– гремел Жауан.

– А я не хочу, чтобы в мой дом забредали ночные бродяги, - не отступала Маргарита.

– В общем, лучше всего подождать мсье Робьона, - заключил Жан-Марк.

– Я тоже так думаю, - поддержал его Без Козыря.
– Мы подобрали раненого, а он от нас удрал. Спросим себя - требует ли этот факт расследования?

– А если это вор?
– возразила Маргарита.
– Я читала в газете, что в нашем районе ограбили несколько вилл.