Тайна осенней звезды

Не прощу! Никогда не прощу!

На стол передо мной легла чья-то тень, негромкий мужской голос спросил:

– Могу я вам помочь?

Я резко обернулась. Ну, конечно! Неприятности не приходят поодиночке!

Позади стоял Иван Леонидович Дердекен. Он с удивлением и сочувствием рассматривал мое зареванное лицо, раскрашенное поплывшей тушью.

Конечно! Все именно так и должно происходить, если день не задался с самого утра!

Я готовилась к встрече с роковым красавцем, как... ну, не знаю... как к первому свиданию! Обдумывала платье, прическу, косметику, духи... И вот вам, пожалуйста! Сижу перед ним с разрисованной опухшей мордой в мятых джинсах и потертой куртке!

Блеск!

От этой мысли я расстроилась еще сильней и даже тоненько заныла вслух. Слезы полились с удвоенным напором.

Дердекен перешагнул через скамейку, как через мелкую лужу. Уселся рядом, достал из кармана носовой платок и протянул мне.

– Успокойтесь, коллега, – сказал он мягко.

Он меня узнал. А я-то надеялась, что хотя бы эта чаша меня минет!

Я выхватила платок из его пальцев и быстренько спрятала зареванную морду. Стыд-то какой! И как мне теперь просить его об интервью? А я успела Вовке соврать, что интервью у меня в кармане!

Я снова заскулила в клетчатую, хорошо пахнущую ткань. Интересно, какой туалетной водой он пользуется? Запах незнакомый и очень приятный...

Дердекен подхватил меня под локоть. Не успела я ничего сообразить, как он заставил меня подняться. Мы обошли скамейку, на которой сидели, и побрели куда-то по теплому песку.

Я все еще тихонько всхлипывала, но плакать уже расхотелось. Приятно было бездумно двигаться в неизвестном направлении. Приятно было, что кто-то уже все решил за тебя.

«А еще о самостоятельности рассуждала!» – грозно припечатал внутренний голос. Я виновато всхлипнула.

Впереди нарисовался длинный белый «шевроле-пикап». Дердекен подвел меня к машине, открыл дверцу пассажира и усадил на сиденье. Обошел машину и сел за руль. Повернул ключ зажигания, машина беззвучно вздрогнула. Дердекен тронул педали, ловко развернул тяжелый автомобиль, и мы поехали вдоль морской полосы.

Интересно, куда он меня везет?

Мысль была настолько интересной, что слезы разом высохли.

– Вы никуда не торопитесь? – неожиданно спросил Дердекен, не поворачивая головы.

– Нет, – прошептала я, мучительно размышляя, сильно ли опух нос?

– Прокатимся? – предложил он.

Я молча кивнула. Позор. Выгляжу так, словно меня кошка с помойки притащила.

Мы быстро оставили позади городские многоэтажки и выехали на трассу, ведущую в аэропорт. Понятно. Едем к «Осенней звезде». Что ж, мне будет интересно осмотреть новую радиостанцию. Если Иван Леонидович соблаговолит ее показать.

Я покосилась на своего спутника.

Дердекен выглядел так же ослепительно, как и в нашу первую встречу. Обычно меня раздражают красивые мужчины. Уж слишком они зациклены на себе. Но Дердекен не похож на пустоголового павлина с распущенным хвостом. Он похож на викинга.

Дердекен повернул голову, мельком взглянул на меня и улыбнулся. Мне очень нравилось, как он улыбается. Улыбка излучала спокойную уверенность в себе и сдержанную доброжелательность.

– Вы уже обедали? – спросил он.

И попал в точку. При упоминании о еде желудок свело мучительной судорогой.

– Я даже толком не позавтракала, – ответила я, не успев пожалеть о своей откровенности.

Дердекен сделал жест вежливого удивления: приподнял брови и слегка качнул головой. У него была обаятельная мимика. В нем вообще был целый океан обаяния.

– Заедем куда-нибудь по дороге? – предложил Дердекен.

– Заедем, – согласилась я. Тут же спохватилась и виновато добавила:

– Но я ужасно выгляжу!

– Это поправимо, – успокоил меня спутник. – Умоетесь, причешетесь и будете выглядеть ослепительно.

Я мрачно покосилась на него. Ослепительно? Без косметики? Издевается, что ли?

Но лицо Дердекена было серьезным.

Я в последний раз шмыгнула носом и немного приободрилась при мысли о предстоящем вкусном обеде.

По дороге к аэропорту расположено несколько забегаловок. Самой приличной из них считается харчевня под названием «Чайка». Уютный подвальчик, отделанный под грот, неяркое освещение...

О! Неяркое освещение! Именно то, что доктор прописал!

– Поедем в «Чайку», – предложила я.

Дердекен утвердительно наклонил голову. Нельзя сказать, чтобы парень был разговорчивым. С другой стороны, его манера молчать не вызывала у меня неловкости. Есть люди, которые раскрывают рот только тогда, когда могут сказать что-то толковое. Очевидно, мой новый знакомый относится к этой хорошей породе.

«Интересно, он согласится на интервью?» – мелькнула рассеянная мысль, но я тут же отогнала ее прочь.

Умоюсь, поем, потом начну рассуждать о делах.

Дердекен свернул на пыльную боковую дорожку, вьющуюся узкой змейкой между частными домиками.

Она привела нас к длинному неуклюжему строению, стены которого были грубо отделаны большими камнями. На деревянном заборе развешаны декоративные рыбацкие сети, на крыше укреплен флюгер в виде большой белой птицы.

– Похоже, мы с вами единственные посетители, – сказала я, выпрыгивая из машины на землю.

– Наплыв начнется ближе к вечеру, – ответил Дердекен.

Я тихо порадовалась. Чем меньше народу увидит мою зареванную опухшую физиономию, тем лучше я буду себя чувствовать.

Мы вошли в здание, спустились вниз по небольшой деревянной лестнице и очутились в ресторанном зале. Обстановка здесь была самая умиротворяющая: по полу бежит искусственный ручеек, вдоль стен расставлены кадки с живыми цветами, из восьми столиков не занят ни один.

Официантка заспешила нам навстречу с любезной профессиональной улыбкой.

– Присаживайтесь, пожалуйста...

– Я бы хотела умыться, – перебила я.

– Конечно! Дамская комната наверху. Пойдемте, я вас провожу.

Мы вернулись к лестнице и, уже поднимаясь вверх, я бросила взгляд на своего спутника. Тот уселся за столик, стоявший в отдалении от входа, и принялся изучать папку с меню.

«До чего хорош, гад!» – подумала я невольно.

То ли поэтому, то ли по другой причине, но мое настроение медленно поползло вверх. Как стрелка барометра при смене погоды.

Официантка проводила меня до дверей дамской комнаты и вернулась обратно. Я вошла в небольшое уютное помещение, увешанное зеркалами, и сразу направилась к умывальнику. Наклонилась ближе к зеркалу, мрачно осмотрела лицо, разрисованное подтеками туши.