Тайна Волчьего леса

— Где тебя носит? — раздался недовольный голос, и вскоре сама бабушка Гранд показалась в свете кристаллов.

Длинные седые волосы были собраны в широкие косы, вокруг лба повязан расшитый узорами шарф. Такая же вышивка украшала надетое на неё тёплое платье. Я не могла сказать, сколько точно лет бабушке Гранд, а сама она вечно отшучивалась. Точно знала, что в городе её считали давно почившей, и давали лет сто не меньше. Но выглядела она от силы на шестьдесят.

После перехода через лес оборот дался не так легко. Не устояв на ногах, я рухнула на каменный пол, больно ударив колени. Голова кружилась, на языке застыл кислый привкус. И если бы в желудке была еда, меня бы вырвало.

— Ну что за глупая девчонка! — взволнованно всплеснула руками женщина. — Совсем ещё волчонок, а пытаешься весь день пробыть в звериной шкуре.

— Я вообще-то вожак, — фыркнула, силясь подняться.

— Так стая: ты, я, да малышка, — подражая моему тону, рассмеялась бабушка Гранд и поддержала меня под локоть, помогая встать. — Зачем же ты так напрягалась?

— В городе новый шериф. Провела его к шахте. Надеюсь, он поможет.

— Опасно это, — недовольно прищурилась она. — Ты показала себя…

— Я… верю ему.

— Шериф. Он. Да ты никак влюбилась, детонька? Чувства — плохой советчик, — проворчала она и повела меня вглубь Храма.

— Это не любовь! — возразила я, вмиг залившись краской. Как же быстро она всё поняла! — Не знаю, что это. Меня тянет к нему. Как к мужчине. Никогда прежде такого не испытывала.

— Ты признала в нём хорошего… ммм… отца для волчат.

— Что?!

— Истинный. Так кличут свои пары оборотни. Либо… он первый попавшийся тебе маг, — захихикала она. — На безрыбье, как говорится.

— Помолчи, Ба! Ужасно звучит, — рассердилась я.

— Я ищу логичные объяснения, а ты уже решила всё вот этим, — она упёрла палец мне в солнечное сплетение. — А он что?

— Он… хочет моё тело, — отвела взгляд, испытывая горечь, замешанную на разочаровании.

Вчера Робин ярко продемонстрировал свои намерения. И я ведь понимала, чего он на самом деле добивается. Однако, глупые инстинкты, сердце, не знаю, что повлияло, но я выбрала его. Потому так грустно, даже больно от осознания, что между нами невозможно ничего. Он завершит своё расследование, прекратит вырубку леса, и покинет Вудсберг. Я знала, что он уйдёт, но всё равно расстроена. Глупая-глупая Мариан!

— Ты открылась ему, провела к шахте. Зная тебя, ты бы не доверилась плохому человеку.

— Я боюсь обмануться.

— А ты не бойся, дурында! — совершенно неожиданно она ударила меня ладонью по лбу. — Действуй! Нравится мужик — бери. Очаруй его так, чтобы не захотел уходить.

— Странный совет, — растёрла ушибленный лоб, глядя на женщину с недовольством.

— Правильный! Хочешь чего-то — так добивайся. Конфетка это в магазине, шубка, работа или мужчина — без разницы.

— Забудем пока о мужчинах, хорошо? Я голодна. Где Джо? Давай вместе поужинаем.

— Что значит, где Джо? — нахмурилась бабушка.

Сердце замерло в испуге, когда в душе начала подниматься настоящая буря. Не уберегла…

— Она должна была прийти ещё утром! — воскликнула почти в панике.

— Я думала, вы прибудете вместе, — лицо Гранд побледнело от испытываемых ей волнений.

— Я в город, — произнесла на выдохе, развернулась и бросилась вперёд, через секунду обращаясь ко второй ипостаси.

На Волчий лес опустился поздний вечер. Я неслась вперёд, не жалея сил. И пользуясь теменью, обернулась вблизи главных ворот. Кутаясь в плащ, вошла в город, и держась менее освещённых улиц, направилась в сторону квартиры. Само собой, не стала пользоваться главным входом, а, как и Робин до этого, пробралась во внутренний двор. Окно, ведущее в зал, было не закрыто как раз на такой случай. Я легко проникла в квартиру. Но здесь царила тьма.

— Джоанна? — тихо позвала я, продвигаясь в сторону прихожей.

И к своему величайшему ужасу увидела сумку с вещами. Джо не забрала её. Даже не появлялась в квартире.

— Мариан? — раздался мужской голос, напугавший до тихого вскрика. — Это я. Тише, — мягче произнёс Робин, выныривая из кухни передо мной.

В темноте я с трудом различала его силуэт. Его руки обхватили талию, притянули меня ближе к мужчине. Носа коснулся его волнующий аромат.

— Что ты здесь делаешь?

— Прячусь. И надеялся кое-что выяснить…

Мужская ладонь скользнула от запястья к локтю, задирая рукава пальто и платья. Тихо зашипев от боли в ещё не зажившей ране, я попыталась отпрянуть, но Робин держал крепко.

— Это ты, — прошептал он, привлекая меня к себе теснее. — Волчица, — выдохнул в мои губы.

Его дыхание пьянило. И я снова сдалась, в очередной раз с этим мужчиной. Позволила себя поцеловать. И потерялась в этом поцелуе.

— Ты — моё наваждение, — произнёс Робин, когда оторвался от меня. — Моё, только моё, слышишь, Мариан?

— Ты говоришь ерунду.

— Я говорю, как есть. Ты нужна мне.

— Робин… Где Джо? Я искала её.

Мне стало стыдно от того, что забыла о Джоанне. Как же сильно притяжение к нему, раз из головы вылетело столь важное?

— Она не появлялась.

— О Великая Праматерь, — пробормотала я испуганно. — Где же она… Может она не смогла покинуть город и спряталась? Например, в театре? Ты там был?

— Нет, я отправился сразу сюда. И это тоже глупо. Здесь будут искать в первую очередь, как и в театре.

— Вряд ли нас разыскивают…

— Нет, Мариан, все серьёзно. Мой артефакт вышел из строя, запасной забрали, я не могу связаться с начальством, чтобы отчитаться. Скорее всего, от меня хотят избавиться.

— Но…

Громкий грохот прервал тихий разговор. Яркий свет фонарей осветил прихожую, когда в неё ворвались стражники. Робин сразу толкнул меня в сторону спальни, потребовал бежать. Но как я могла его бросить? Да и окно подсвечивалось со стороны улицы. Внизу тоже ожидала стража. Нас загнали в ловушку.

Позади раздавались крики мужчин. Робин яростно оборонялся. Но силы были неравны. А я не могла открыться. Не могла рисковать тайной леса. Чьи-то руки обхватили сзади, пытаясь скрутить. Целый день во второй ипостаси вымотал, но я всё равно смогла вырваться. Рванула из хватки, но не рассчитала, что держат меня бережно, чтобы не причинить вреда. Свет фонарей закружился перед глазами, когда я, потеряв равновесие, рухнула вперёд. Висок прострелило болью. Последнее, что я услышала, прежде чем потерять сознание, был полный безысходной ярости крик Робина.