Тайная история лорда Байрона, вампира. Раб своей жажды
Шрифт:
— Ах, вы, оказывается, льстец, Джек Элиот! Но я все помню! Он всегда был холодный как рыба, мистер Стокер. Женщин он считал слишком ветреными.
Элиот слегка улыбнулся:
— Я вам это говорил?
— Да, и весьма торжественно, а мне было тогда всего двенадцать. Вы знаете, что Артур...— Улыбка слетела с ее губ,— Артур, мой брат, мистер Стокер...— Она собралась с духом, и легкий румянец вновь прилил к ее щекам.— Артур называл Джека ходячими счетами.
— Очень лестно! — поклонился Элиот.
— И вы все еще сохранили ваши способности к подсчетам, а, Джек?
Элиот пристально
— Джек,— прошептала она,— Джек... Надеюсь, ваша сила осталась при вас. Потому что она нужна нам. Боюсь, происходит нечто ужасное.
Лицо Элиота оставалось бесстрастным, а затем он медленно приподнял бровь.
— Нам? — уточнил он.
— Да, нам,— прошептала мисс Рутвен и протянула руку.— Нэд! — позвала она, и из-за двери, из-за стены цветов, вышел молодой человек — очень молодой, такого же возраста, как мисс Рутвен, и столь же привлекательный, как она, с тонкими чертами лица и вьющимися черными волосами.
— Джек, мистер Стокер...— Мисс Рутвен улыбнулась и взяла молодого человека под руку.— Позвольте мне представить Эдварда Весткота, самого милого юношу на свете. Должна зам сказать — в этом уже нет секрета: мы поженились, дорогие друзья! И живем вместе как муж и жена.
Признаюсь, я был ошеломлен и на мгновение даже растерялся, не зная что сказать. Элиот же, похоже, не был удивлен и выглядел так, словно ожидал услышать нечто подобное.
— Мои поздравления, госпожа Весткот,— произнес он.
Он поцеловал... (Я теперь не могу называть ее мисс Рутвен, пусть дальше она будет просто Люси.) Он поцеловал Люси в обе щеки и пожал руку Весткоту.
— Поздравляю! — эхом отозвался я.
— Мистер Стокер,— окликнула Люси,— надеюсь, вы не сердитесь?
— Ну что вы,— сказал я.— Крайне рад за вас. Просто... удивляюсь, что вы скрыли это от меня.
— Но, дорогой мистер Стокер, никто же не знал.
— Почему бы и нет? Я был бы не против.
Легкая тень пробежала по лицу Весткота.
— Вы — да,— согласился он, пожимая руку жене,— но были и другие, мистер Стокер.
— Ах так? — удивился Элиот. Он пристально посмотрел на Весткота, затем на Люси.— Не могу поверить, что Артур стал бы возражать.
— Он и не возражал,— ответила Люси.
— Тогда почему такая секретность?
— Помните, мистер Стокер, какое-то время тому назад я несколько месяцев сильно болела.
— Да. Вы как раз у нас начинали. Жаль, что это отсрочило вашу карьеру.
— И все же я пробыла тут достаточно долго, чтобы познакомиться с Нэдом.— Она очаровательно покраснела.— Когда я заболела, он стал моей сиделкой. Мое решение выйти за него замрк выковалось в эти долгие месяцы уединения. Мой брат... Вы совершенно правы, Джек, Артур не возражал.
— Тогда отказываюсь понимать, в чем проблема.
— Артура убили, Джек. Его убили еще до объявления о нашей помолвке.
— Сожалею, Люси... Очень сожалею...
— Знаю, Джек.— Вновь она погладила подвеску, свисающую с ее ожерелья, другой рукой крепче
обнимая мужа.— После его смерти, как вы знаете, моим опекуном стал Джордж Моуберли.— Но все же... я не понимаю. Джордж всегда терпимо относился к мужчинам и обожал вас. Он бы тоже не возражал.
— Нет... Но леди Моуберли возражала бы...
— А,— кивнул Элиот.— Я мог бы догадаться... Но почему?
— Почему она ненавидит меня? — с неожиданной страстностью прервала его Люси.— Не знаю, Джек, но это так. Вначале она была очень добра, она относится с добротой почти ко всем окружающим, но потом, когда я заболела, она даже не навестила меня — ни разу за все время, что я была больна. А когда я поправилась и она узнала о Нэде, Розамунда сильно охладела ко мне, даже рассердилась на меня. Она отказалась принимать его у себя в доме.
— Что у нее было против вас? — спросил Элиот у Весткота.
— Не знаю,— ответил тот.— Я никогда ее даже не видел.
— Она враждебно относилась не к Нэду, а ко мне,— покачала головой Люси.
— Очень странно,— задумчиво пробормотал Элиот.— Леди Моуберли произвела на меня впечатление очаровательной женщины.
— Такое впечатление она производит на всех
Глядя на юную пару, Элиот помрачнел еще больше.
— Что ж, ее отношение расстроило вас обоих. Но имело ли это значение? Ведь опекуном был Джордж...
— А богатой — леди. Моуберли. И у нее в руках тесемки от кошелька. Джек, Джордж всегда был по уши в долгах,— легко улыбнулась Люси,— Он не стал бы рисковать всем и идти наперекор жене.
— Что ж,— задумался Элиот.— Звучит разумно.
— Угу, звучит,— согласилась Люси.— Как видите, выбора у нас не было. Нам надо было втайне пожениться. Мы ждали почти два года. И так любили друг друга, что не могли ждать больше ни дня.
— Ну конечно же! — Элиот взглянул на Весткота.— А как насчет вас, сэр? Вашим родителям известно?
— Мой отец в Индии,— сказал Весткот, помедлив.— Пока не было возможности известить его. Но придет время, и я его извещу.
Элиот склонил голову набок и стал похож на коршуна, наблюдающего за полевой мышью.
— А ваша мать? — медленно поинтересовался он.
Весткот поперхнулся.
— Мать моя...— начал он, но голос его сорвался, и он прокашлялся.— Мать моя, к сожалению, умерла.
Люси придвинулась к нему и сжала его руку. Весткот уставился прямо перед собой.
— Она исчезла примерно два года тому назад. Их в Гималаях похитили туземные племена Тело моей сестры так и не нашли, а мать бросили непогребенной на горной дороге. Она была совершенно обескровлена, и горло ее было перерезано. Ужасно, доктор Элиот. Ужасно!
— Сожалею,— проговорил Элиот.— Простите меня за расспросы. Мне не следовало лезть не в свое дело.
— Вы не могли этого знать.
— Да,— сказал Элиот.— Не мог.
— Вообще,— продолжал Весткот, нежно глядя в глаза жене,— именно боль потери сблизила меня с Люси. Вы, кажется, старый друг ей, доктор Элиот, и знаете, конечно, что она сирота и отец ее тоже исчез, был убит. Прости меня, дражайшая Люси, что я затрагиваю такую тему, но ведь из-за этого мы здесь.
Люси встретила его пылкий взгляд, но не ответила.