Тайны брачной ночи

Взгляд Девона впился в нее. Лакей поспешил наполнить бокал маркиза, и он отпил глоток.

— Они действительно таковы, леди Меррилл, но я теряюсь в догадках, откуда вам это известно.

Лили втянула воздух сквозь стиснутые зубы. Невежа! Как он смеет намекать, что она бывала в игорных притонах?

У леди Хатауэй был такой вид, будто она того и гляди заломит руки. Лорд Тинздейл едва не подавился лососем.

Лили, прищурившись, смотрела на Колтона поверх вазы с фруктами.

— У вас потрепанный вид, милорд. Вас, случайно, не обвинили в обмане?

Все разговоры за столом прекратились, все лица повернулись к ним. Леди Хатауэй, судя по виду, собиралась лишиться чувств.

— В обмане? — Голос Колтона звучал ровно и спокойно. — Нет. Я считаю, что обман — это удел вероломных женщин и тех мужчин, которые играют в карты намного хуже меня.

Сидевшие за столом дружно выдохнули и продолжили прерванную болтовню.

Лили отпила еще глоток воды. Вероломные женщины? Что, черт возьми, он хотел этим сказать? Всем известно, что он заядлый картежник. Точно такой, как его отец, который потерял в игре все до последнего шиллинга.

Лорд Тинздейл неловко кашлянул:

— Чертовски рад видеть, что вы не слишком пострадали, Колтон.

Воспользовавшись возобновлением разговора, леди Хатауэй с явным облегчением оставила двух гостей, прекративших пикировку, и вернулась к своему месту за столом.

Колтон чувствовал себя уютно, обмениваясь любезностями с соседями, а Лили прикладывала все усилия, чтобы игнорировать его. Подумать только, она намеревалась поцеловать его сегодня вечером. В этом нет необходимости. Этот человек — одержимый деньгами игрок. Его уважаемый титул позволяет ему появляться в лучших домах Лондона, но, на ее взгляд, он обычный мошенник.

На протяжении вечера Лили весело болтала с лордом Тинздейлом и другими гостями, старательно избегая смотреть на Колтона. Она чувствовала на себе взгляд его темных глаз, оценивающий, наблюдающий, но не отвечала на его внимание. И не ответит.

После обеда Лили решила присоединиться к дамам в гостиной. Она бросила салфетку на стол, даже не взглянув на Колтона, но зная, что он смотрит ей вслед.

Лили вплыла в гостиную, испытывая смутную неудовлетворенность происходящим. Она ожидала, что все пойдет по-другому, но Колтону вздумалось явиться с подбитой скулой, напомнив ей, какой он негодяй. Она села в кресло в углу и вполуха прислушивалась к разговору, пока разговор не свернул на маркиза Колтона.

— Вы слышали? — спросила леди Кроптон. — Маркиз сегодня спас человеку жизнь.

— Как так? — Леди Хатауэй опустилась на диван, и Лили подвинула свое кресло чуть ближе.

— Да. Только что прибыл Макаллистер, он рассказал, что лорд Колтон по дороге сюда пресек грабеж. Обратил злодеев в бегство и спас человека, которого они чуть не забили до смерти.

— Вот это да! Колтон был один? — схватилась за сердце леди Хатауэй.

— Да, — ответила леди Кроптон. — Совершенно один. А злодеев было трое. Он весьма рисковал собственной жизнью.

У Лили вытянулось лицо. Она почувствовала легкую дурноту. Колтон вовсе не играл сегодня вечером. А она фактически обвинила его в мошенничестве. Да еще прилюдно. Она была непростительно груба. Лицо Лили запылало от стыда. Очевидно, он вступил в драку, пытаясь кого-то спасти. Его могли убить. Ему что, жить надоело?

Дамы возбужденно щебетали о храбрости Колтона, о его красоте, переглядывались и смеялись. Светские матроны превратились в школьниц. Несмотря на свои недостатки, Колтон был всеобщим любимцем.

— Пусть он и без гроша, — хихикнула леди Маунтбэнк, — но я определенно закрыла бы на это глаза, будь я на двадцать лет моложе и не замужем.

— Ох, Луиза, какая ты испорченная, — хлопнула ее по руке леди Хатауэй.

Вот именно. Разговоры о Колтоне довели Лили до предела. Нужно уйти и постараться мыслить ясно. Она резко встала и поспешила выйти из комнаты. Возможно, она показалась дамам ужасно грубой, но сейчас это ее не волновало.

Колтон! Всюду Колтон! Нужно бежать от этого имени.

Лили торопливо прошла по коридору и свернула за угол. Наткнувшись на маленькую гостиную, она заглянула в нее. Темно и пусто. Слава Богу! Лили молча скользнула в тихую комнату, захлопнула дверь, прислонилась к ней и закрыла глаза, обрадованная одиночеством и тишиной.

Мгновение спустя запах сигары ударил ей в ноздри. Она резко открыла глаза.

— Добрый вечер, миледи. Смею ли я надеяться, что вы ищете меня?

Глава 10

Лили заморгала, едва веря своим ушам. Когда глаза привыкли к темноте, она увидела маркиза. Колтон вольготно раскинулся на диване. Губами он зажимал тонкую сигару. Дымок кружился над ним, сплетая в темном воздухе призрачный узор. В колеблющемся свете одинокой свечи в углу Лили смогла разглядеть, что одна его нога вытянута на диване, другая согнута в колене. Одна рука закинута за голову, другая спокойно опущена.

— Уходите отсюда, — огрызнулась она.

Колтон вынул изо рта сигару.

— Неужели от вашего внимания ускользнуло то, что я пришел сюда первым?

Лили оторвалась от двери. Он прав. Она нагрубила в очередной раз.

— Тогда уйду я. — Она приоткрыла дверь, намереваясь сбежать, когда его глубокий голос снова разрезал темноту:

— Если вы ищете уединения, то больше его нигде нет. Мужчины в кабинете, дамы в гостиной, а мы с вами здесь. И если вы не намерены сидеть на задней веранде с поварихой, то оказались в ловушке со мной.

Лили вернулась к своему месту и закусила губы. Выбор, похоже, небогатый. Она больше не в силах видеть болтающих и смеющихся женщин и, уж конечно, не может присоединиться к мужчинам в кабинете.

— Лучше я уеду домой.

Она и шагу за дверь не сделала, когда торжествующий смешок Колтона настиг ее.

— Испугались меня?

Испугалась? Испугалась?! Она никого не боится! Она взрослая женщина, а не глупенькая маленькая девочка, которая страшится темноты.

Не говоря ни слова, Лили вернулась в комнату и захлопнула за собой дверь. Она прошла к большому кожаному креслу рядом с диваном.

— Я не боюсь вас, Колтон. Я остаюсь. Но не говорите со мной. Мне хочется покоя и тишины.

Он выпустил облачко дыма, потом сказал:

— Здесь была тишина и покой до вашего появления.

Лили фыркнула и опустилась в кресло. Откинувшись, она закрыла глаза. Прошло несколько секунд, никто не произнес ни слова. Действительно покой и тишина.

— С вашей стороны крайне невоспитанно продолжать курить, не спросив, не возражаю ли я.

Короткий смешок.

— Вы просили меня молчать, не так ли?