Тайный орден

оттенок, а разрушенная вином печень болела так, что он кричал по ночам. Вот тогда

кто-то из окрестных священников и подсказал матери Гуго взять к себе одного старого

пилигрима, ведающего, как говорили, тайны врачевания.

Маленький Гуго не знал, из какого монастыря пришел его наставник, и как звали

того служителя церкви, который привел старика к больному рыцарю. Гуго запомнил

только, как изменилось состояние здоровья его отца. Уже через месяц после начала

лечения отварами каких-то таинственных высушенных трав, запасы которых

оказались у монаха Аквиора, хозяин замка перестал кричать от боли, поднялся с

постели, и обычное самодовольное выражение лица постепенно вернулось к нему.

С тех пор старый монах неотлучно находился в замке на полном содержании

хозяев. А поскольку его крохотная комнатка-келья примыкала к, отгороженному от

зала полинялым гобеленом, закутку маленького Гуго, получалось, что монах почти все

свое время проводил рядом с наследником Пейна. Обоим было скучно. И очень

быстро старик и ребенок привязались друг к другу и придумали себе занятие: много

узнавшему и повидавшему на своем веку старому человеку не хотелось, чтобы

накопленные им знания бесследно ушли вместе с ним в могилу, а ребенку было

интересно все, что лежало за пределами маленького мирка родительского поместья.

Родители почти не уделяли ему должного внимания. Мать молилась, а отец пил.

Мальчик рос отдельно от сверстников. С крестьянскими детьми ему строго запрещали

общаться, а в маленьком замке не было других малышей, и, лишь изредка, во время

конных прогулок, ему удавалось встретиться с сыновьями владетелей соседних

земель. Отец, несмотря на болезнь печени, постоянно устраивал попойки со своими

дружинниками, а в редкие моменты протрезвления уезжал на охоту. Мать же все

время молилась. Правда, отец рано научил Гуго ездить верхом на лошади, а мать

научила сына творить молитвы, но этим все родительское воспитание, в основном, и

ограничилось. Всеми остальными знаниями и умениями, за исключением военных

искусств, Гуго был обязан старому монаху Аквиору. И хотя ученый монах временами

бывал, как казалось Гуго, излишне раздражителен, строг и требователен, ребенок за

годы учения привязался к старику сильнее, чем к родному отцу.

Старик не был обычным монахом. О своем прошлом учитель говорил очень

мало, но Гуго постепенно узнал, что этот сухощавый седой человек долго жил в одном

ирландском бенедиктинском аббатстве, а затем покинул его, то ли отправившись в

паломничество, то ли будучи изгнанным, то ли ударившись в бега, то ли просто в

поиске приключений. Аквиор объездил множество стран, и даже некоторое время

провел в Святой Земле. И судьба распорядилась так, чтобы этот ученейший человек на

обратном пути из своих странствий оказался именно в Пейне.

За пять лет обучения учитель поведал маленькому мальчику многое из своих

знаний, накопленных за долгую жизнь. Два древних языка, латынь и греческий,

преподавал ему старый монах. Еще он учил мальчика читать и понимать на слух

арабский. И даже пытался познакомить с таинственным алфавитом иудеев. «Ты

должен освоить этот язык, потому что именно он и есть родной язык Спасителя

нашего Иисуса Христа», — незадолго до смерти говорил Аквиор своему

единственному ученику.

Но маленький Гуго оказался учеником не слишком усидчивым. Он был еще

слишком мал и, хотя, будучи смирным от природы, он и мог часами внимательно

слушать лекции учителя, но, когда дело доходило до написания букв или до

заучивания наизусть, он, как и большинство детей его возраста, начинал _______хныкать и

отлынивать.

Но не только языки изучал Гуго с помощью своего учителя. Основы математики,

географии, истории и даже философии ученый монах старался сделать доступными

пониманию мальчика. Постепенно ребенок развивался и проявлял все более хорошие

способности, и, если бы у учителя хватило времени их по-настоящему развить,

возможно, из маленького ученика вырос человек редчайшей для своего времени

учености. Но, когда Гуго исполнилось одиннадцать, старый монах вдруг сильно

простудился холодной зимой и через неделю умер.

Таким образом, знания, полученные Гуго за пять лет обучения, остались во

многом неполными. Он научился латыни, свободно писал и читал, но изъяснялся на

ней довольно бедно, т.к. не был обучен искусству риторики. Он понимал греческий

алфавит, кое-как читал, с трудом писал, но связно сказать мог лишь некоторые

заученные фразы. Он различал арабский и еврейский языки на письме, но ни читать,

ни изъясняться на этих языках не мог, хотя и запомнил с десяток арабских и пару

еврейских слов. Из остальных наук наилучшие познания оказались у него по истории,

правда, последовательность событий он помнил не твердо. Учитель много

рассказывал ему о древних греках и римлянах, о древних войнах, о походах

Александра Македонского, о торжестве Юлия Цезаря и о его гибели от руки Брута, о

древнем Египте и о красавице Клеопатре, о Иудейской войне и избиениях первых

христиан римлянами, о походах варваров на Рим и о разграблении вечного города, об

императоре Константине и о его святой матушке Елене, о нашествии мавров на

Испанию и об империи Карла Великого.

Но не успел всего рассказать учитель. Внезапная кончина монаха Аквиора

поставила крест на образовании Гуго и явилась первым признаком скорого

бесповоротного разрыва с детством. И действительно, не прошло и полгода, как отец