Театральные подмостки

– - За что?

– - А вы тут балаган не устраивайте! Это суд, у нас всё по закону! У вас есть право последнего слова. Может быть, у вас есть какие-нибудь пожелания? Может, вы хотите умереть при родах?
– - криво усмехнулась судья.
– - Или вы хотите, чтобы ваша девочка родилась мёртвенькой? Что выбираете? Давайте разойдёмся по-хорошему...

На Синичку было больно смотреть.

– - Я не понимаю... Вы что говорите?..

– - Дурочку из себя не стройте, всё вы прекрасно понимаете! Так что выбираете: умрёте при родах или ваша дочка родится мёртвой?

Явление 24

Прозрение

В этот момент я проснулся. Причём очнулся самим собой в той самой клетке... В театре царил сумрак, горел только ночник. На сцене смутно проглядывали декорации странного суда, а на столе судьи ворохом и пачками лежали деньги.

В голове моей так и гремел раскатом зловещий ор судьи Альбины: "Так что выбираете: умрёте при родах или ваша дочка родится мёртвой?" Осознание того, что Синичке и дочке угрожает опасность, привело меня в неописуемый ужас и бешенство.

Я бился в запертой клетке в кровь и кричал что-то, не помню, ругался, слал проклятия, тщётно взывал к справедливости. Я просто сошёл с ума -- в моих словах и действиях напрочь пропал здравый смысл.

Потом я обессиленный упал на пол, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, и лежал жалкий и беспомощный, с болью осознавая всю свою немощь, и горькие слёзы лились у меня по щекам. И в этом безнадёжном, в безвыходном положении я молил Бога, взывал к Пресвятой Богородице, к святой блаженной Ксении Петербуржской и святым, плакал и просил, чтобы они хранили Ксению и дочку, берегли их от всякого зла.

Внезапно я увидел себя, лежащего на полу в клетке, со стороны. Причём это был взгляд даже не со стороны -- я видел себя со всех сторон! Это очень трудно объяснить, нечто выше человеческого понимания. Я вдруг понял, что могу запросто оказаться вне клетки, оказаться в любой точке Вселенной, в какую ни пожелаю! Какая всё-таки великая сила заключается в словах веры: "Сила Божья в немощи свершается"! То есть Бог помогает тогда, когда человек смиряет свою гордыню и признаёт свою немощь, свою беспомощность.

Яркие картинки замелькали перед моими глазами, я на мгновение остановился на одном фрагменте... и в ту же секунду оказался во дворе незнакомого девятиэтажного дома, который стоял на отшибе перед пустырем. К пустырю спускался длинный ледяной склон, с которого дети катались на санках.

И тут до меня ясно дошло, что моё заключение в мистическом театре закончилось, и я уже туда не вернусь.

Я подумал вот о чём. Если Богу нужно изменить человеческую жизнь, ему не надо прибегать к каким-то чудесам. Даже если нерадивый ангел-хранитель по причине запоя или в связи каких-то других обстоятельств проворонит несчастный случай или его подопечный вовсе погибнет, Бог всегда может незаметно для человека отмотать назад. Ведь душа хранит некую матрицу сознания, и всегда можно заменить один фрагмент сознания на другой, а в некоторых случаях просто стереть ненужную память.

Поэтому деяния Божьи незаметны. И людям, у которых в жизни всё хорошо и не бывает бед, нужно жить с благодарностью в душе, впрочем, как и всем. Потому что за занавесом благополучия могут скрываться горести и беды, которые не стали реальностью. А точнее, были реальностью, но человек об этом так и не узнал.

Знаете, странное всё-таки это было заточение. В этом тустороннем мире мне никто свыше не показал и не сказал, что я должен сделать и как, не было каких-то конкретных обвинений, словно я должен был всё понять сам, сам во всём разобраться. Просто таинственный режиссёр раздул всю мою жизнь на театральных подмостках до гротеска, намешал аллегории и метафоричности, вывернул всё наизнанку, вытряхнул и прополоскал, а благодаря отрицательным персонажам я увидел себя как бы со стороны. По ходу пьесы нагнеталась всё более и более безысходная атмосфера, и когда гнойный нарыв лопнул, моё сознание обновилось и очистилось. И теперь всё, что мне осталось сделать на этом свете, -- это повидаться с дочкой.

Словно некая таинственная сила потянула меня к детям. И тут я увидел свою дочурку. Русые косички выглядывали у неё из-под шапчонки и брякали во все стороны. Она тоже меня заметила, засмеялась радостно, побежала ко мне, волоча за собой санки. Схватила меня за руку и закричала:

– - Папка, покатай меня на саночках! Покатай, пожалуйста!

Я растерялся, стою как истукан, из головы все мысли просыпались.

Девчушка засмеялась и говорит:

– - Ладно, я сама прокачусь.

Она села на санки и укатилась с горки в темноту. И пока она скользила, её фигурка всё терялась и терялась в темноте, пока я её совсем не потерял из вида. Я опомнился, побежал за ней -- и вдруг в самом низу очутился. Вижу, девчушка прямо на меня катится. Тут уж я её и схватил в охапку. А она смеётся, кулачками отбивается.

– - Ну всё, папка, вот теперь мне и родиться пора. Пойдём к мамочке... Тебе, папка, надо возвращаться.

– - Куда?
– - не понял я.

– - Сам знаешь куда. К маме. Если вы не встретитесь, я родиться не смогу.

Я хотел ещё что-то спросить, но в ту же секунду... очутился в реальном мире. Я стоял за кулисами, ожидая выхода на сцену.

К сожалению, а скорее всего к счастью, я сразу же лишился всех воспоминаний, связанных с тусторонним миром. Я ещё помнил какие-то секунды, пребывая в ступоре, ничего не слыша и ничего не чувствуя, а потом всё как-то стремительно удалилось и оборвалось.

– - Вань, что с тобой?
– - с тревогой спросила Ольга Резунова.

– - А что со мной?
– - удивился я.

– - Зову тебя, зову -- целую минуту не могла достучаться. Ты как будто не слышал.

– - Ерунда, что-то в глазах помутнело.

– - Может, врача вызовем?

– - Да нет, не надо, со мной уже было такое месяца два назад. Помнишь, на дне рождения?

– - Тогда ты вроде как выпил лишнего.

– - Нет, это что-то другое... ничего страшного.

– - Ой, я за тебя так переживаю! Может, тебе пройти полное обследование?

– - У меня такое чувство, что я уже прошёл полное обследование...

– - Ладно, смотри свой выход не пропусти.

Явление 25

У вас цветок, а у нас шмель

Так совпало, что это был спектакль "У вас товар, а у нас купец". Это единственная постановка, где мы с Лерой играем вместе, причём главные роли. Я играю купца Илью Ильича Вересаева, а Лера -- засидевшуюся в девках Татьяну Алексеевну, дочь дворянина Алексея Гавриловича Смигищева.

Кстати сказать, Лера сама частенько отказывается от ролей в театре. Для неё ближе кино, где не надо заучивать длинные тексты, где больше свободы и частые знакомства с новыми местами и интересными людьми, да и как-никак выход на широкую аудиторию. В сериалах она всегда снималась больше меня, а вот в полнометражных фильмах сыграла всего две роли. Одна -- роль акушера-гинеколога перинатального центра в картине "Ювенальная юстиция", а другая -- роль учительницы в фильме "Классная руководительница". Ну да ладно, речь не о ней.