Телохранитель для Оливки

— Давай ром, — ответила я, пройдя из ванной на кухню, после того, как вымыла руки.

— Сейчас еще пиццу закажем, у меня не особо много закуски.

— Ой, давай пиццу. Давно ее не ела, — хмыкнула я, присаживаясь на высокий стул и поднимая ноги на перекладину.

— Сейчас тапочки принесу.

Оставив бутылку, Градецкий прошел к выходу, где стоял комод с обувью. А я, повернув бутылку, отметила неплохой выбор. «Bacardi». Папин любимый ром. Не самый дорогой, но вкусный.

— Спасибо, — кивнула я и одурела, когда хотела надеть тапки, как Игнат, сам надел их на мои ноги.

— Чтобы в последний раз я видел на твоих ногах зимой туфли и чулки. Побереги здоровье.

— Пиццу уже закажи, папочка, — наигранно возмутилась я и подала ему телефон.

— Там еще меню разное, может что хочешь?

— Если есть мидии, то пожалуйста.

— Хорошо, остальное найдем в холодильнике.

Пока Игнат заказывал, готовил, доставал из холодильника продукты, мы успели выпить по рюмочке рома. Как сказал хозяин, чтобы я не скучала. Но я и не скучала, а с удовольствием наблюдала за красивым мужчиной, который так внимательно готовит для нас закуску. Все у него получалось ловко и просто, словно он любил возиться на кухне и готовить еду.

— Игнат, а может мы за столик туда перейдем? В комнату? Кажется, там комфортнее будет.

— Глядя на тебя, понимаю, что настроение поднялось. Я рад.

— Этому поспособствовал наверняка ты, — заметила я, и приняла из его рук тарелку с бутербродами с красной рыбой.

— Туда, так туда. Неси, я сейчас печеночный пирог принесу.

— Ммм… Вкуснота должна быть. Из магазина?

— Нет, что ты. Мама готовила.

— Ага, заботливая значит мама. Она у тебя определенно умница.

Игнат в ответ улыбнулся, а я прошла к маленькому столику, ножки которого были деревянными, а сама столешница стеклянная. Здорово. Отсюда еще и прекрасный вид на ночной город.

Когда нам доставили пиццу и мидии, и стол полностью был забит едой, а кое-что в тарелках стояло на полу, мы с Игнатом удобно разместились на подушках. И честно, я даже немного расслабилась, забыла о случившемся в клубе, и просто наслаждалась обществом красивого мужчины. Что было немного непривычным. Да и он был обходительный и заботливый, все время переживал, чтобы я не была голодной, иначе меня быстро развезет от рома. А пьяная девушка ему в квартире не нужна. Это он шутил, конечно, но отчего-то было приятно.

И только около полуночи я вспомнила, что так и не позвонила домой, чтобы сообщить, где нахожусь. А ведь ребята из охраны явно доложили, что я далеко не в клубе.

— Господи, я же совсем позабыла, что не позвонила маме. Прости, Игнат, я сейчас.

— Не переживай, я принесу твою сумочку, — остановил он меня, когда я собиралась встать, чтобы сходить за телефоном.

Градецкий сам быстро принес сумочку, и я, тут же достав мобильный, набрала номер мамы.

— Алле, мамочка, прости, что я сразу тебе не позвонила. Я такая балда, — тут же сообщила я, как только услышала мамин сонный голос.

— Что-то случилось, милая? — встревоженным голос спросила она, явно не ожидавшая что я стану звонить из клуба.

— Нет-нет, все хорошо. Просто я… а где я… — тут же замерла понимая, что не придумала что сказать, — я у Игната. Мам, но ты не думай, мы просто разговариваем сидим.

— Доченька, послушай меня, — произнесла она тише, видимо боясь разбудить папу, — ты у меня умная, взрослая девочка. Не надо оправдываться, поступай так, как велит сердечко. Я доверяю Игнату.

— Малышка, какому ты там еще Игнату доверяешь? — услышала голос папы и хмыкнула, представляя как он ревнует.

— Дамирушка, спи давай! Не мешай с дочерью общаться.

— Женщины, то же мне, «не мешай»…

— Мамуль, спасибо тебе, — негромко произнесла и услышав тихое «пока», сбросила вызов.

— Все нормально? — поинтересовался Игнат, снова наполняя мою рюмку ромом. Благо не до краев, иначе бы меня точно давно унесло.

— Да. Папа услышал мужское имя и сразу «что, где, кто такой». Ревнуша, — улыбнулась я, вспоминая отношения своих родителей.

— Это прекрасно. Они пронесли свою любовь через года, и продолжают испытывать те же чувства, что и прежде.

— Да, они у меня крутые.

— А расскажи, какие у тебя родители?

— У меня… Ой!

Я совершенно случайно зацепила рукой тарелку с пиццей, и вся начинка просто оказалось на мне. А платье мгновенно пропиталось жиром.

— Вот растяпа! Прости, Игнат, я сейчас все уберу! Прости.

Я тут же поднялась с подушки и поняла, что снова чувствую себя идиоткой. Все что была на платье, упало на пол и даже зацепило красивую красную подушку, оставляя на ней жирный след.

— Прости, я… я все оплачу.

— Так, иди быстро в ванную сними с себя это платье. А я все уберу.

— Игнат, я…

— Быстро! Иначе сам приду и сорву его с тебя!

Я быстро рванула в ванную, чувствуя себя ужасно неудобно. Сердце пустилось вскачь, лицо горело от стыда, а пальцы слегка подрагивали от страха. Вот же неумеха, что я натворила!

Схватилась за подол платья, и потянула его вверх, стараясь жирным местом не касаться тела. Ладно наряд испортила, не беда, но то, что я натворила там… в комнате. Грустно вздохнула и отбросила на пол испачканное платье.

На мне осталось лишь нижнее белье, пояс и чулки. Ну что же, шикарное продолжение вечера. Я в гостях у потрясающего мужчины, который вытаскивал меня из сизо. У мужчины, к которому меня безумно тянет. И последний факт — я практически голая. Браво, Оливия Байер! Впору расплатиться натурой за порчу имущества.

Господи, как же мне стыдно! Никогда не думала, что окажусь в подобной ситуации. Ладно бы дома, но у Игната — это просто немыслимо. Вечер испорчен, настроение тоже упало к нулю. И что теперь делать?

А вдруг Градецкий костерит меня на чем свет стоит? Уже наверняка пожалел о том, что позвал к себе в гости такую неряху. Больше вообще никогда не захочет со мной видеться.

Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, кое-как удалось привести дыхание в норму. И чтобы совсем стало легче, я решила побрызгать лицо холодной водой. Подошла к раковине, уперлась в столешницу руками, да так и застыла напротив зеркала. Мое лицо было порозовевшим от стыда. И если бы не такая ужасная ситуация, я бы даже сказала, что мне идет румянец. Но сейчас это было ни кстати. Нужно срочно что-то придумать, ведь у меня не было другой одежды.